Мальком хмуро прервал его:

— Об этом не знал никто. Кроме Вашингтона. Так было безопаснее.

— Мы должны его освободить, — решительно ответил Джон Патрик.

На мгновение лицо Малькома просветлело, затем снова омрачилось. Усталость и отчаяние брали свое.

— Не знаю, как вы сможете это сделать. По какой-то причине адъютант генерала Хоу, майор Гэмбрелл, стал рыться в родственных связях Ноэля, и Хоу теперь знает, что Ноэль и вы, Звездный Всадник, — братья. Они наверняка рассчитывают, что вы появитесь в Филадельфии снова.

— Это моя вина, — сказала убитым голосом Кэти, — я выходила в свет в обществе майора Гэмбрелла, чтобы заставить Ноэля ревновать. Майор разозлился на то, что больше я не принимала его приглашений.

Джон Патрик подошел к Кэти и положил руку ей на плечо.

— Мы все совершаем ошибки, и теперь надо решать, как исправить их.

Хью Кэри кашлянул, и все обернулись к нему.

— Они расставляют вам ловушку, — сказал он медленно, размеренным тоном, — они знают: вы обязательно сделаете все, чтобы спасти брата.

Аннетта изумилась. Она уже забыла, как убедительно умеет говорить отец.

— Не удивляйся, дочка, — продолжал Хью, — я ведь отчасти понимал, что происходит вокруг. Я просто не мог найти в себе силы сочувствовать. И сожалею об этом сейчас. Сожалею, что причинял тебе такую боль.

Аннетта потрясенно смотрела на отца. Ведь он роялист. Тогда почему же он предупреждает Джона Патрика об опасности?

Хью сидел рядом с ней. Он взял руку Аннетты и сжал ее в своей.

— Англичане нарушают законы и попирают всякое представление о порядочности. Так же, как это делают некоторые американцы. И те и другие приводят нас иногда в отчаяние. И надо было впасть в состояние, подобное младенческому, чтобы уяснить себе: есть еще на свете многое, ради чего стоит жить и за что надо сражаться. — И он слегка улыбнулся, глядя на Аннетту. — В частности, это друзья, — закончил он.

Джон Патрик смотрел на него не отрываясь.

Мальком встал.

— Все это хорошо и даже прекрасно, но что насчет Ноэля?

— Мы его освободим, — заявил Джон Патрик.

— Но каким образом? — спросила Кэти, кусая губы.

— У меня есть идея, — сказала Аннетта.

Холодный ветер развевал плащ Аннетты. От дождя его плотная ткань промокла насквозь. Дрожа, она коснулась руки отца. Ему, наверное, еще хуже. Однако им придется вытерпеть и дождь и холод. Они же спасаются от преследователей. Джон Патрик сжал ее ладонь. Затем наклонился и очень крепко поцеловал. Он употребил все свое красноречие, испробовал все доводы, чтобы отговорить ее от задуманного, хотя в душе соглашался, что ее план спасения Ноэля — их единственная реальная надежда. Кэти тоже хотела поехать с ними, и только слова Джона Патрика, что она всех их поставит в самое рискованное положение, прервали поток ее убедительных доводов.

— Теперь идите! — раздался грубый шепот проводника, знавшего, где можно проникнуть через заслон английской сторожевой службы.

Джон Патрик оторвался от губ Аннетты.

— Люблю тебя, — прошептал он, и эти слова согрели ее до глубины души.

Она знала, что сейчас Джон Патрик и его люди рассеются и пойдут через заслоны своими путями. Теперь все зависит от нее. От нее и отца. Их одежда была уже в беспорядке, лица, руки испачканы в грязи. Она взглянула на отца, на этого мирного, тихого человека, всегда избегавшего конфликтов. Он был полон решимости. Доктор Марш был его другом, и неважно, на чьей стороне он сражался или какие способы борьбы предпочитал. Аннетта и не помышляла о том, чтобы втягивать отца в свои планы. Однако, услышав о ее замысле, он настоял, чтобы ее сопровождать. Известно, что он беспомощный инвалид. Если они будут вдвоем, то ни у кого не возникнет сомнений.

Она снова коснулась руки отца, и он улыбнулся.

Аннетту затопила волна нежности. Фэнси Сазерленд тогда сказала, что ему нужна цель в жизни, вызов судьбы. И у него, несомненно, была сейчас такая цель. Общая с Аннеттой.

Они, спотыкаясь, брели через подлесок. Надо было соблюдать величайшую осторожность, чтобы не попасть под пули английских патрульных и не забывая делать вид, что они отчаянно нуждаются в помощи. По дороге они идти не могли. Это было бы слишком просто и слишком подозрительно.

— Помогите! — закричала Аннетта, надеясь, что ветер и дождь не заглушат ее голос.

Наконец они услышали резкий ответ:

— Подходите и предъявите документы.

Отец крепко сжал ладонь Аннетты, и они предстали перед караульным. Отец упал на колени, схватив солдата за руку. Аннетта с трудом верила своим глазам. Неужели это ее отец? Сазерлендам, очевидно, удалось разбудить в нем страсть и силу, о существовании которых она не подозревала.

— Это женщина и старик, — сказал кому-то караульный.

— Позови сержанта, — отвечал второй, а потом, выругавшись, добавил: — Этим двоим здорово досталось.

Через десять минут Аннетта объясняла сержанту, что их с отцом похитил пират, Звездный Всадник. Наконец им удалось бежать из маленькой лачуги, где их держали пленниками два последних месяца. И она добавила со слезами на глазах:

— Я хочу домой.

Сержант некоторое время смотрел, как она плачет, затем велел двум солдатам найти лошадей и доставить отца и дочь Кэри в Филадельфию.

— А я пошлю нарочного в штаб, — добавил он.

— К генералу Хоу, — всхлипывая, попросила Аннетта, — я могу все рассказать только генералу Хоу. Все было так… ужасно…

И она замолчала.

Лицо сержанта вспыхнуло от гнева.

— Мы поймаем этого мерзавца, — сказал он, — его брата мы уже сцапали.

— Надеюсь, что вы повесите обоих, — сказала она.

Сержант повернулся к Хью:

— Сэр?

— Он не говорит с тех самых пор, как мятежники сожгли нашу ферму, а его вываляли в дегте и перьях.

Сержант выругался и сразу же извинился, добавив:

— Но вы теперь в надежных руках, мисс.

Двое солдат с четырьмя лошадьми в поводу возникли из тумана.

— Боюсь, у нас нет женского седла, — сказал сержант.

— Да мне только бы добраться до дому, — прорыдала Аннетта. У нее подкосились ноги, и она бы упала, если бы один из солдат вовремя ее не подхватил. — Я теряю сознание. Мне плохо, — еле слышно сказала Аннетта и лишилась чувств.

Вокруг собрались все караульные. Аннетте было плохо до тех пор, пока, по ее расчетам, Джон Патрик и его люди не успели просочиться через дыры, образовавшиеся в линии заграждения.

А потом она сделала вид, что ей ужасно трудно сесть в седло, поэтому потребовалась помощь опять- таки нескольких человек. Отец даже один раз упал, затем, спотыкаясь, подошел к лошади, и ему тоже помогли взгромоздиться на нее.

Аннетта подавила чувство вины: она обманула вполне симпатичных людей, но, если все сойдет хорошо, зла они никому не причинят, а один человек будет спасен. Вот это она не переставала себе твердить, пока они с отцом и их маленький эскорт не повернули в сторону Филадельфии.