северян патрулируют район Багамских островов и побережье штата Каролина.

— Что случилось минувшей ночью? Лоцман пожал плечами.

— Мы видели несколько огней и изменили курс. Я не думаю, что они видели нас.

— В каждом ли рейсе выпадают такие дни, как вчера?

— О нет, мисс. Нам много раз удавалось проскользнуть так, что они нас вообще не видели.

— Капитан Кэбот сказал, что несколько дней назад у вас погиб человек.

Лицо Джонни помрачнело.

— Да, капитан тяжело переживал. Но он позаботится о семье Терренса.

— Дело стоит того, чтобы так рисковать? — спросила Лорен.

Джонни пожал плечами.

— По-моему, стоит. Иначе меня бы здесь не было. Я лично скорее всего был бы на поле боя. В любом случае я предпочитаю море. Не беспокойтесь, мисс. У нас самый лучший капитан.

Потом Джонни ушел, оставив ее одну. Как бы ей хотелось, чтобы у нее не было других причин для беспокойства, кроме личной безопасности!

Казалось, утро тянулось бесконечно. Вейд Тайлер, первый помощник, сказал ей, что Адриан не ложился до рассвета и, вероятно, проснется ближе к полудню.

Лорен вернулась в свою каюту и умылась, потом съела немного печенья и яиц, которые принес ей Дикен. Она вернулась на палубу, и ей показалось, что из-за плохого настроения даже день немного померк. Она села на ящик и некоторое время наблюдала за командой. Потом, движимая беспокойством, прогулялась по кораблю, остановившись посмотреть на играющих дельфинов, которые гнались за «Призраком». Но их ужимки напомнили ей о Сократе. Что будет с Сократом, если Адриана арестуют?

И словно вызванный ее мыслями, на палубе послышался топот маленьких ног и оживленное бормотание. Протянулась волосатая костлявая рука и исчезла в ее юбке. Она наклонилась, предлагая Сократу руку. Он воспользовался этим, чтобы взобраться к ней на руки. Он дотянулся губами до ее щеки и запечатлел на ней звучный поцелуй.

— Боюсь, что Сократ влюблен, — хмыкнул Адриан. — Я никогда прежде не видел, чтобы он это делал.

Лорен медленно обернулась.

— Он утром ушел от меня.

Это было полуутверждение, полувопрос. Адриан бросил на нее лукавый взгляд. Брови его шаловливо взметнулись вверх.

— Когда сегодня утром я спустился вниз, я услышал шум из вашей каюты. Я боялся, что этот чертенок не даст вам спать. Я тихонько постучал, но вы не ответили, и я подумал, что лучше его забрать. Во сне вы были очаровательны, за исключением того, что постель выглядела как поле боя.

Лорен отвернулась. Она очень боялась, что снова зальется краской.

— Мне… приснился кошмарный сон.

— Тогда жаль, что я не пришел раньше и не прогнал его.

Лорен ничего не ответила, только посмотрела на море.

— Не хотите ли подержать в руках штурвал? — вдруг спросил он.

Лорен опять посмотрела на него. Сегодня на нем была другая рубашка, но в том же стиле, что и вчера — сильно открытая спереди, так что видны были песочного цвета волосы на груди. Рубашка была заправлена в облегающие синие брюки, только теперь на нем были черные сапоги, доходившие ему почти до колен. Он выглядел, как флибустьер. Лорен подумала, что на самом деле это так и есть. Она предпочла бы не знать, что ей нравятся мужчины такого типа. Но, возможно, управление кораблем отвлечет ее от подобных мыслей.

Он легко и уверенно взял ее за локоть и, не дожидаясь ее согласия, повел к штурвалу. Вейд улыбнулся ей, покидая штурвал, и Адриан поставил ее между собой и штурвалом.

Он подтолкнул ее руки к штурвалу. Одной своей рукой он взялся за штурвал, другая его рука легла поверх ее руки, вместе они двинулись вдоль прекрасного полированного дерева, и он дал ей почувствовать движение колеса. Потом Адриан оставил штурвал, полностью передав ей управление кораблем.

В руках Адриана штурвал казался легким, казалось, его нетрудно было сдвинуть с места, но теперь она поняла, что требуется сила, чтобы повернуть его, и она догадалась, что значили мускулы на его руках и на груди. Штурвал стремился повернуться совсем не в том направлении, в котором он велел ей его повернуть. Лорен боролась с течением, и, когда ей удалось с ним совладать, по спине пробежал холодок восторга. Она почувствовала мощь корабля, и эта мощь была ей подвластна, она заставила тяжелое судно подчиняться своей воле. Она наслаждалась соленым ароматом моря, запахом мыла, исходившим от Адриана, его близостью, теплом его рук и тела. Впитывая жаркое солнце и прохладу бриза, она радовалась свободе, которую она ощутила в этот самый момент, и это было незабываемое переживание полной гармонии.

Неожиданно она, исполненная радостью первооткрывателя, обернулась и посмотрела на Адриана.

— Это великолепно!

Он медленно улыбнулся.

— Я знал, что вам это понравится.

— Я никогда прежде не испытывала ничего подобного.

— Есть только одно место лучше этого, — сказал он. Она окинула взглядом море. Она не могла себе представить лучшего места.

— Где?

— Это место в Англии. Там самые зеленые поля на свете. Если ехать по ним верхом на рассвете, то чувствуешь себя как в раю.

Он редко говорил об Англии, о своей прежней жизни там, и теперь Лорен послышалась тоска в его голосе.

Корабль подбросило на одной из больших волн, брызги взлетели вверх и обдали их обоих словно дождем. Лорен засмеялась.

— Должно быть, действительно чудесно владеть таким поместьем. Это ваш дом?

— Оно было моим домом.

Ответ был кратким. Ей показалось, что он сказал что-то еще, но она не расслышала из-за ветра.

А потом он сменил тему разговора. Он объяснил ей, от чего зависит скорость корабля и его маневренность. Он говорил, точно так же, как вчера ей говорил об этом машинист.

Когда он сказал, что участвовал в создании этого корабля, в голосе его прозвучала гордость.

Она попыталась вернуться к разговору об Англии.

— Вы так увлекательно рассказывали о земле. Чувствовалось, что вы ее любите. Не фермер ли вы, переодетый моряком?

Его руки переместились на ее талию, и крепко сжали ее.

— Я моряк в силу обстоятельств, — сказал он. — И по желанию моего отца. Но, хотите верьте, хотите нет, по натуре я фермер.

Лорен не могла скрыть удивления. Повеса, пират, разбойник — ни одно из этих определений не удивило бы ее, но ее очень удивила тоска в его голосе при упоминании о фермерстве. Она поняла, как мало она о нем знала и как много он держал при себе.

Но впрочем, ее он тоже не знал. Может быть поэтому они были столь привлекательны друг для друга, и волшебство было столь реальным?

По крайней мере, для нее. Возможно, из-за недостатка опыта. Не то ли он проделывал с каждой женщиной?

Каждая улыбка, каждое прикосновение принадлежат ей одной. Во всяком случае, ей так кажется. Сейчас. На несколько мгновений. На несколько часов.

Что станет она делать, вернувшись в Делавэр, в свой коттедж? Что станет она делать, вернувшись в тот мир, где уже не было тех, кто советовал ей, что ей следует и чего не следует делать, и где не было того, кто побуждал ее к исследованиям, того, кто взял ее на прогулку под парусом на пустынный остров, того, кто доверил ей управление кораблем, того, кому принадлежала эта обезьяна?

Ее руки не справились со штурвалом, и Адриан сильным и уверенным движением накрыл их своими согретыми солнцем руками. И вновь Лорен и Адриан ощутили себя единым целым на палубе залитого светом