Дикен поспешно прошел мимо нее и подошел к Адриану, быстро поговорил с ним и почти бегом побежал обратно.

— Капитан приказал вам спуститься в каюту. Она отрицательно покачала головой.

— Капитан сказал, что вы не захотите уйти. Он просил передать вам, чтобы вы увели Сократа. Нельзя сказать, чтобы я был против того, чтобы с ним что-нибудь случилось. Уж очень он противная тварь.

Лорен взглянула на Адриана, и он усмехнулся. На загорелом лице сверкнули белые зубы. Каштановые волосы развевались на ветру. Как всегда, когда она его видела, сердце ее застучало вдвое быстрее. Адриан Кэбот выглядел, как человек, полностью владеющий ситуацией. Пока он стоит у штурвала, ничего не случится. Она знала это так же верно, как то, что день сменяется ночью.

И ей не хотелось уходить. Она слышала отдаваемые приказания, ощущала движения корабля, когда он менял курс, слышала отдаленные пушечные выстрелы и ей хотелось все это видеть, а не съеживаться от страха в темной каюте.

Другое дело Сократ. Явно испуганный, он прыгал рядом с ней. Лорен кивнула Дикену, намереваясь оставить обезьяну в каюте и вернуться. Она наклонилась и взяла на руки Сократа. Он прижался к ней, обнял ее лапами за шею, она почувствовала прикосновение его грубой шерсти.

Лорен огляделась. С другой стороны корабля появилось плотное облако дыма, и она взглянула на Дикена. Тот пожал плечами.

— Они подают сигналы пушками, но капитан, как всегда, их перехитрит.

— Еще один парус, капитан! — услышала Лорен донесшийся откуда-то голос.

Она понимала, что ей следовало бы обрадоваться тому, что северяне готовили ловушку, но она взглянула на Адриана и поняла, что беспокоится только за него.

Сократ испуганно бормотал, и она направилась в каюту.

Там было темно. Ее предупредили, что во время боя ни в коем случае нельзя зажигать лампу. Она задумалась о том, какой груз, кроме пушки, находился в трюме. Боеприпасы? Оружейное масло?

Она услышала новый взрыв, прозвучавший, как раскат грома. Он показался ей более громким, несмотря на то, что она была внутри корабля. Сократ бросился к своей постели и уселся на нее, как маленький сморщенный, сердито бранящийся старичок. Лорен и сама была готова сделать то же самое, однако что-то властно звало ее на палубу. Она не могла оставаться в этой закрытой темной душной каюте и думать о том, что происходит наверху, воображая все самое худшее.

Она открыла дверь. Короткий узкий коридор был пуст. Она быстро прошла к трапу, ведущему на палубу, открыла дверцу люка, прошла в сторону одного из колес, молотивших воду, и постаралась укрыться в его тени.

Лорен казалось, что каждый раз, когда «Призрак» менял курс, избирая новое направление, раздавался новый возглас, возвещающий появление нового военного корабля. Она насчитала четыре столба дыма и сейчас «Призрак» устремился к двум из них. После путешествий на шхунах из Мэриленда в Англию и из Англии в Нассау, скорость «Призрака» казалась ей удивительной. Мик, машинист, рассказал ей, что они могут развивать скорость восемнадцать узлов и даже больше, но до сих пор она ему не верила.

Шум работающих машин заглушал даже шум колес, молотивших воду. Ветер выхватил прядь волос из узла у нее на затылке и обмотал вокруг шеи. На губах чувствовался соленый привкус брызг. Никогда она не ощущала такой полноты жизни.

Когда они приблизились к двум кораблям северян, она неожиданно поняла замысел Адриана. Он полагался на скорость «Призрака» и рассчитывал проскочить между кораблями таким образом, что их артиллеристы не смогут в него стрелять из опасения попасть друг в друга. Она с горечью подумала, что этим методом Адриан пользовался и раньше.

Пальцы Лорен крепко сжали ткань платья. Она вспомнила рассказ Филлипса о смерти Ларри. Вспомнила она и сон, который видела в ту ночь, когда он умер. Сон, полный огня и боли.

Грохнул пушечный выстрел, и облако водяных брызг взметнулось перед ними. Корабль неожиданно качнуло на правый борт, но он продолжал с прежней скоростью нестись навстречу своим врагам. Еще один выстрел взметнул воду слева от них, третий — позади корабля. Корабль шел зигзагом, машины ревели.

Когда ядро упало неподалеку от Лорен, ее обдало холодной водой. Она услышала громкие ругательства. Она взглянула на Адриана, который посмотрел на нее, прежде чем перевести взгляд на корабли северян.

Лорен в намокшем платье передвинулась от поручней ближе к штурвалу, ближе к Адриану. Она смотрела, как его руки легко вращали огромный штурвал то в одну, то в другую сторону. Теперь стреляли оба корабля впереди них. Ядра падали в воду, обдавая «Призрак» брызгами, но ни одно из них не попало в цель. Потом они оказались между кораблями, так близко, что она могла различить лица людей. Людей, которые сейчас были ее врагами. Врагами, которые стреляли в нее.

«Призрак» прошел между двумя кораблями северян и сделал неожиданный поворот влево, оказавшись с той стороны корабля северян, где не было пушек. Второй корабль не стрелял, опасаясь попасть в своих.

Лорен увидела, что ближайший к ним корабль разворачивается, но это было парусное судно, а ветра почти не было. К тому времени, как этот корабль занял позицию, удобную для стрельбы, «Призрак» был уже далеко и всплески воды от падающих ядер были все дальше и дальше от них. С палубы «Призрака» раздался крик, одновременно победный и насмешливый. Слышались и проклятья преследователей.

Дрожа от пережитого волнения, Лорен испытывала желание присоединиться к торжествующему хору. Несмотря на свои ограниченные познания, она понимала, что стала свидетельницей блестящей демонстрации мореходного искусства.

Она взглянула на небо. День клонился к вечеру. Погоня длилась несколько часов, которые показались ей минутами. Силуэты кораблей северян становились все бледнее и бледнее по мере того, как «Призрак» уходил все дальше.

К щеке Лорен прилипли мокрые волосы. Мокрое платье облегало ее тело, но она не испытывала никакого дискомфорта, лишь нервную дрожь и головокружение. Она посмотрела на Адриана, на победную улыбку на его лице, на его подтянутую фигуру, овеваемую ветром, на упавшую на лоб прядь густых каштановых волос, которую он отбросил назад движением руки, на мгновение оставив штурвал. Его белая рубашка раздувалась на ветру, темные брюки облегали сильные ноги. Эти босые ноги крепко стояли на деревянной палубе. От сознания великолепия этой картины, от ощущения его мощи, свободы и гордости, исходившей от него, ее охватила буря чувств.

Он победил и наслаждался каждой минутой этой победы.

Бурная радость Лорен постепенно угасала. Насколько все было бы проще, если бы их задержали сейчас! Она взглянула на море, синий цвет которого казался бездонным. Как его глаза. Как все в нем.

Она видела, как Адриан передал руль первому помощнику и с суровым выражением лица направился к ней.

Он подошел к ней и взглянул на нее.

— Если бы вы были членом команды, я приказал бы заковать вас в кандалы.

Лорен невольно испугалась. Глаза его были темны, он был немного нахмурен, что соответствовало выражению его губ.

— Я не могла оставаться внизу, — защищалась она.

— Неделю назад у меня умер человек только потому, что находился на палубе во время обстрела. Я не хотел брать вас с собой, Лорен, но я это сделал, рассчитывая, что вы подчинитесь моим приказаниям так же, как и моя команда. Вы согласились.

Лорен хотелось рассердиться на него за его намеренную суровость, но она чувствовала в его голосе одно лишь горе то самое, о котором он говорил ей тогда в саду. Она поняла, что гнев его был вызван страхом. Страхом за нее.

Она испытывала то же самое по отношению к нему в те ночи, когда он был в рейсе, и вновь испытала несколько минут назад.

— Извините, — сказала она, встречаясь с ним глазами. Его рука легла ей на плечо, и она почувствовала, что пальцы его напряжены.

— Мне не следовало… брать вас. Если с вами что-нибудь случится…

«Ты мог бы сдаться», — промелькнуло у нее в голове.