«Кавказского мелового круга».

— Черт! — Джексон уставился на входную дверь.

На ней больше не было вывески «Услуги — импорт и экспорт», не было вообще никаких вывесок. Ни звонка, ни камеры. Дверь была на месте, хоть одно облегчение, значит, он не заходил в параллельный мир, и, когда Луиза Монро ее толкнула, она отворилась с театральным скрипом, достойным гордости любого мастера по звуковым спецэффектам. Они поднялись по лестнице. Джексон подумал, если бы они были американцами, то уже давно держали бы пистолеты наготове, но, будучи шотландцами, причем с его стороны только наполовину, не имели никакого оружия, кроме сообразительности.

— Первая дверь, — прошептал Джексон.

— Почему вы шепчете? — громко спросила Луиза, и на лестничной клетке ухнуло эхо. — По-моему, вы говорили, что это клининговое агентство.

— Ну да. Вроде того.

— Вроде того?

— Нет, на самом деле так. То есть я видел, как они занимаются уборкой: моют, пылесосят и так далее. У них розовая форма.

Перед его мысленным взором возникли ритмично покачивающиеся ягодицы Марийют, и он тут же это видение отогнал.

— Просто в них было что-то… странное. Трудно объяснить. Знаете, во многих крупных клининговых фирмах заправляют бывшие мошенники, может быть, это и есть зацепка. Девушки, которых я видел в Морнингсайде, действительно были уборщицами. По-моему, в их базе данных есть фото той утопленницы.

Помещение было пустым: ни компьютера, ни шкафа с письменным столом, экономка с секретаршей все упаковали и смылись. Было такое чувство, что здесь никого и не было, — дешевое, слегка обшарпанное ковровое покрытие, потрескавшаяся краска и немытые окна — нигде ни намека на то, что пару часов назад здесь была чья-то контора. Пахло чем-то затхлым и чуть зловонным.

— И что же это за база данных? — промурлыкала Луиза Монро, оглядывая пустую комнату. — Не в этом ли невидимом компьютере она находится?

— Ничего не понимаю, — пробурчал Джексон.

Он что-то увидел на ковре — крошечную расписную деревянную куколку, не больше боба арахиса. Он поднял ее и принялся рассматривать, и Луиза заявила:

— Вам нужны очки, вы зря пыжитесь.

Джексон пропустил комментарий мимо ушей.

— Что это? — Он протянул ей куколку.

— Это кукла из такого русского набора, они вставляются одна в другую. Матри-чего-то-там.

— Матрешка?

— Да.

— Она не открывается.

— Потому что это самая последняя. Самая младшая.

Джексон положил куколку в карман. С тех пор как он здесь побывал, прошло меньше двух часов. Как им удалось все собрать и ускользнуть, не оставив ни одного следа? Нет, что-то они все же оставили — он заметил это на подоконнике. Розовая визитная карточка. «Услуги — Сделаем Все, Что Пожелаете!» Он схватил визитку и протянул Луизе Монро.

— Видите, — торжествующе заявил он, — я ничего не придумал.

— Знаю, — ответила она, доставая из кармана такую же визитку. — Та-там.

— Откуда она у вас?

— От мертвой проститутки.

— Мертвой? То есть убитой?

— Нет, скончалась от передозировки. Все чисто, конечно, если не считать наркотрафика, проституции, экономической эксплуатации и нелегальной иммиграции. Дело веду не я.

Она пожала плечами, словно ее это не касалось. Джексон был уверен, что на самом деле касалось, и еще как.

— Две мертвые девицы с разрывом меньше суток, у обеих эти визитки. Вам это ни о чем не говорит?

— Кроме визиток, их ничто не связывает.

— Но этого достаточно. Готов поспорить, что клининговое агентство — это только прикрытие, чтобы привозить девушек в страну, а потом они выбирают самых уязвимых, отбирают паспорта, угрожают родственникам. Вы же не хуже меня знаете, как все это делается! Между этими двумя девушками есть связь, иначе просто быть не может. И след ведет сюда.

— Может, это просто совпадение.

— Вы спорите из любви к искусству. Я не верю в совпадения. Совпадение — это просто объяснение, которое ждет своего случая.

— Столько мудрости от глупца, но мне хочется еще раз напомнить, что вы не полицейский и это не ваше дело.

— Но это ваше дело!

Его охватило отчаяние. Если бы только он защелкнул на экономке наручники и пристегнул ее к ближайшему тяжелому предмету. Или привязал бы ту утопленницу к буйку, или помешал бы розовому фургону уехать, или арестовал бы Марийют — что угодно, лишь бы получить неопровержимую улику вместо этого миража. Он словно старался удержать воду меж пальцев.

— Будет здорово, если вы мне поверите. — В его голосе было больше отчаяния, чем ему хотелось бы.

Ему показалось, что она снова будет испытывать на нем характер, но она подошла к одному из грязных окон и посмотрела на открывавшийся из него вид — каменную кладку стены соседнего дома. А потом вздохнула со словами:

— Солнце зашло за нок-рею, рабочий день закончен. Пойдемте выпьем.