Харлампиева.

Много оваций досталось и на долю его противника — негра Смитса. Последний привлёк внимание публики своей экзотической внешностью.

Бойцы сошлись в поединке. Они обрушили друг на друга град яростных ударов. Но ни первые три минуты, ни вторые не дали победителя.

Наконец на девятой минуте боя г. Харлампиев нанёс удар в лицо Смитса. Последний упал и потерял сознание. Почётный приз достался нашему земляку».

Аркадий отложил газету в сторону. Чёрт знает что! Ну как так можно было писать о боксе! А впрочем, репортёр нисколько не виноват. Ведь действительно о боксе в России никто не знает!

Конечно, бой с негром для него был очень интересен. Впервые Аркадию приходилось встречаться с представителем так называемой американской школы бокса. Но надо сказать, бой со Смитсом оказался лёгким. Технику негр всё время пытался подменить темпераментом. Два раунда Аркадий спокойно сдерживал бурный натиск противника, наконец, в третьем, когда негр почти выдохся, провёл удар в челюсть и кончил бой нокаутом.

В раздевалке к нему подошёл Смитс. Он всё ещё был в состоянии гроги, глаза у него были словно у пьяного.

— Мосье, — спросил он на плохом французском, — учился боксу в России?

— Нет, мосье, в Париже. Я выступал там под именем Шарля Лампье.

— О-о-о, — негр присвистнул. — Я о вас слышал. Если бы знал, что это вы Шарль Лампье, то заранее бы отказался от боя.

Аркадий вспомнил этот разговор и усмехнулся. Бокс. К сожалению, в России этот вид спорта так и не привился. Правда, в Петербурге какой-то мосье Лусталло давал уроки богатым бездельникам, но ведь это капля в море!

В местном гимнастическом обществе Аркадий пытался организовать кружок боксёров, но дальше одних разговоров дело не шло. А пока он рисовал. С утра уходил на Днепр и там делал этюды. Искал типажи, натуру.

Вечерний чай Харлампиевы пили на балконе. Сегодня здесь собралась вся семья. На столе уютно гудел самовар. С Днепра тянуло дымком рыбацких костров. Внезапно Георгий Яковлевич поставил стакан на стол.

— Аркаша, а ведь не иначе как к тебе?

Аркадий обернулся. По пыльным улицам Рачевки ехало щеголеватое ландо. И точно, кучер осадил у дома Харлампиевых. Из экипажа вышел хозяин цирка Аржанов.

Аркадий спустился встретить гостя. После обычного обмена любезностями Аржанов сразу же перешёл к делу.

— Любезный, Аркадий Георгиевич, я только что из Петербурга. Привёз вам противника — боксёра Кащеева. Голубчик, я уверен, что вы согласитесь. Да что делать-то, уже по городу афиши клеят!

— Позвольте, я никогда не видел Кащеева. Вес-то у него каков?

— Ну чего, чего, а этого добра хватит. Специально, веря в ваши таланты, выбрал самого здорового.

— Но ведь это против правил! Я вешу 77 килограммов.

— Голубчик, спасайте, уже половина мест куплена.

— Нет, подождите, как же так?

— Ради дружбы, Аркадий Георгиевич.

Аркадий задумался. Драться с тяжеловесом. Трудновато. Но ведь у Кащеева наверняка отвратительная техника. А может быть, именно этот, на первый взгляд неравный, бой поможет ему создать в Смоленске боксёрский кружок?

— Ну так как? — нетерпеливо спросил Аржанов.

— Согласен.

— Вот и слава богу, — директор цирка вытер платком мокрый лоб.

Когда Кащеев вышел на ринг, Аркадию стало не по себе. Огромного роста, толстый, мышцы булыгами, Кащеев производил устрашающее впечатление.

«Видно, из бывших борцов, — подумал Аркадий, — значит, неподвижен. Но удар-то есть, это наверняка. Надо быть осторожнее».

Кащеев не воспринимал серьёзно своего противника. Подумаешь, малец совсем! Он начал атаку первым. Кулаки его свистели в воздухе, словно пушечные ядра.

Аркадий не принимал боя. Легко, словно танцуя, он уходил от удара и проводил серии по корпусу.

Кащеев начал злиться. Во втором раунде он решил во что бы то ни стало достать своего противника. Он почти забыл о защите и бил не по правилам, вразмашку.

Открыт-то открыт, но как достать до его подбородка? Выход был один: навязать противнику низкую стойку.

Аркадий согнулся. Кащеев тоже начал работать в низкой стойке. И тогда, уйдя под руку, Аркадий буквально ввинтился в его защиту. На секунду мелькнул открытый подбородок гиганта, Аркадий выпрямился и ударил.

Кащеев сделал шаг назад, потом опустился на колени и рухнул пластом на опилки.

Цирк содрогнулся от крика. На манеж полетели букеты цветов. Гимназисты толпою бросились на манеж.

— Господа! Господа!

Кричал Аржанов. Но его слова потонули в крике толпы. Гимназисты окружили Аркадия, подняли на руки и понесли в раздевалку. Оркестр с опозданием грянул марш.

На следующий день к Аркадию приехали члены Смоленского гимнастического общества, они просили организовать кружок бокса.