и вот всю ночь уходят облака,всю эту ночь уходят, оставляялуну пустую, длинную луну,и только столб, и только птичья стая,и только ты,и тянутся ко снуцветы ночные.Замирает садцветов и трав.Я узнаю начало: ты — темный сад,ты — дождь, ты — листопад,лети, ликуй, кружись, моя случайность!Все осознай: послезакатный сумрак, и тень его,как стыд печальных лет,пока не запертв памяти сумбурнойзасмертный день, мой старый пистолет.
1961
' Неизличимо гибнут числа, '
Неизличимо гибнут числа,пока бессилие моеживет с возлюбленной семьей,ночами одержимо мысля.Как госпитальный коридор,в потемках тянутся предместья,сродни которым ужас лестниц,как взморьем разреженный бор.Я под свечой пишу, читаю,покуда пухлый мотылексвечи изглоданный цветокпо кругу рваному мотает.Кто пишет в полночь Рождества?Пружинящий по скату лыжник?Слепец, стучащий о булыжник?Беглец, не помнящий родства?
1962
Несостоявшаяся поэма
Вступление
Един над нами бог и потолок,метаморфозы года и природы,я отыщу смиренный уголокв своей душе для крохотной свободы,скворешник свой. По-зимнему одиня проживу, как будто в карантине,как зверь на отрывающейся льдине,твердя себе, что мир для всех един.Канатоходец, ветренник, летун,мимо органной жести водостока,скользя по гололедице, найдутвое окно, и выброшу из оконво след тебе толпу таких же лиц:канатоходцев, юношей, девиц.Убью твою любовницу. Вот нож.О страшный сон Иеронима БосхаО запах разрывающихся кож,твоей любви, цветов твоих и воска.А фонари, как чьи-то души, рябьмоей души тревожат и пугают,я не найду, но нечего терять,река моя, пустынница нагая,пророет ход подземный и уйдетк другой реке холодной и пустынной,и устья бесконечный поворотдля каждого покажется единым.