он сдержанно.

Мейзи решила промолчать.

— Гм… Ваши щеки снова немного порозовели. Это точно, что вы беременны?

— А что?

— Видите ли, если это так, вам бы следовало воздерживаться от таких, видимо, естественных для вас, рискованных поступков, вроде ныряния с яхт и борьбы с волнами.

— Мой доктор сказал, что мне нет необходимости баловать себя.

Он поднял бровь.

— Видимо, ваш доктор и вы вкладываете разный смысл в это понятие. Тем не менее, вы, похоже, ответили этим на оба моих вопроса.

— Оба?

— Да. Вы не только беременны, но к тому же, вы и мысли не допускаете потерять ребенка, — сказал он, посмотрев ей в глаза.

— Да, не допускаю.

Мейзи отпила кофе и попыталась найти нужные слова для объяснения.

Совершенно неожиданно, несмотря на шок и растущий ужас оттого, что она оказалась беременной и брошенной, ей пришла в голову радостная и в какой-то степени спасительная мысль, что теперь она будет не одна в этом мире.

— Я… у меня будет кто-то, вы понимаете? — тихо сказала она, наконец.

Он ничего не ответил, но Мейзи почувствовала, что его спокойные серые глаза заглянули ей прямо в душу.

— Сколько вам лет?

— Двадцать два.

Он скорчил гримасу.

— Рассчитываете на какую-то поддержку от этого… этого человека?

— Нет. — Мейзи вздернула подбородок. — Раз он больше не желает иметь ничего общего со мной, я не хочу от него никакой благотворительности. К тому же он… скотина и прохвост! — Неожиданные слезы навернулись ей на глаза. — Я просто хотела бы сказать ему, что он, он…

— Настоящий негодяй? — подсказал Раф.

Она кивнула.

— Но не только… Даже если он не захочет иметь с нами никакого дела… Он должен согласиться, чтобы в метрике ребенка стояла его фамилия. Я обязана… Чтобы мой ребенок хотя бы знал, кто его отец. А вы так не считаете?

Раф уклонился от прямого ответа. Вместо этого он сказал.

— Очевидно, вы это хорошо продумали.

— У меня было несколько ужасных месяцев на то, чтобы не думать ни о чем, кроме этого. — Она раздраженно вытерла глаза, пробормотав себе под нос: — Больше никаких слез, Мейзи! — Тут ее внезапно сразила новая мысль: — Но теперь я даже не знаю фамилии… если только не существует другого человека с такой же фамилией!

Раф Сандерсон смотрел на нее и думал о своем: не была ли эта девушка превосходной актрисой?

Он мрачно улыбнулся. Мейзи пристально посмотрела на него.

— Вы опять мне не верите, — сказала она, севшим голосом.

— Как бы я ни сочувствовал вам, это дело меня не касается.

— Вы никогда не жили в местечке, которое называется Кару-Даунс? — спросила она. — Где-то к западу от него есть овечье пастбище.

Он нахмурился.

— Откуда вы знаете это?

— К вашему сведению, это есть в Интернете. Вероятно, в давние времена семья Диксонов была как-то связана с Южной Африкой, и слово «Кару» происходит от Грейт-Кару в Южной Африке. Это тоже овцеводческий район.

— Вы провели хорошую исследовательскую работу, — усмехнулся Раф.

— О, я знала о Кару-Даунс еще до того, как занялась этим исследованием, — грустно произнесла она. — Ра… Он рассказывал мне и о двух своих любимых собаках, Граафе и Рейнете. — (Раф Сандерсон неожиданно забарабанил пальцами по столу.) — Он говорил, что назвал их так в честь города Граф- Рейнет.

На этот раз Раф Сандерсон выругался.

— С кем, черт побери, вы разговаривали, Мейзи?

— Ни с кем больше. А-а, да, с каким-то Диксоном, который захлопнул дверь перед моим носом два дня назад.

— Наверняка разговаривали! С кем-то из семьи. — Прищурившись, он посмотрел на нее. — Послушайте, Мейзи. Я хочу услышать правду. И прямо сейчас, — процедил он сквозь зубы.

— Правду? — Она пристально посмотрела на него широко открытыми глазами. — Где-то ходит человек, выдающий себя за вас…

Он стукнул кулаком по столу, отчего кофейные чашки подпрыгнули.

— Теперь я ее услышал.

— Однако несколько минут я принимала вас за него, — возразила Мейзи. — Я хочу сказать, что теперь совершенно уверена, что ошибалась, и если бы вы не были таким мокрым и сердитым, я, возможно, поняла бы это скорее…

Она смущенно замолчала.

Раф открыл рот, чтобы ответить, но ему помешало ожившее в этот момент высокочастотное радио.

— «Мэри-Лу, Мэри-Лу — Лотос, шесть семь», — произнес низкий бестелесный голос.

Раф встал, чтобы ответить.

— «Лотос — Мэри-Лу, шесть девять».

И Раф переключил каналы.

— Раф, это Дан. Мы будем минут через двадцать. Мелисса интересуется, не надо ли тебе чего- нибудь… И мы захватим по пути Эдди и Марту.

Раф мрачно взглянул на Мейзи. Потом произнес в микрофон.

— Ничего не нужно, спасибо, дружище. До скорой встречи.

Он повесил микрофон и вернулся к столу. Мейзи проглотила комок в горле. Она казалась сейчас усталой и измученной.

— Как вы собираетесь объяснить мое присутствие своим друзьям?

Он заметил ее болезненную бледность.

— Никак не собираюсь. А вы уверены, что чувствуете себя нормально?

— Все в порядке, я просто устала. Вот и все. Я… не спала прошлой ночью и уснула здесь до вашего появления на борту. Мне просто нужно немного отдохнуть. Знаете, как котенок — свернется клубочком и спит.

— Тогда идите спать, малышка, — сказал он приветливо. — Ложитесь в постель в каюте на корме. Если повезет, никто даже не узнает, что вы здесь. Мы сможем снова вернуться к сути дела позже.

— О, спасибо, — искренне поблагодарила его Мейзи.

— Только вот что…

Она вопросительно взглянула на него.

— Пообещайте не пытаться утопить себя, не пытаться утопить меня или сделать что-то столь же вопиющее.

Мейзи засмеялась.

— Обещаю, — сказала она, — если только ваше поведение не будет вопиющим, мистер Сандерсон.

Он посмотрел на нее, слегка нахмурившись и словно не решив еще, что с ней делать. Потом пожал плечами и встал.