– Это чтобы кайф растянуть, – пояснила она и снова одним махом расправилась со своим стаканом.

В этот раз о Диме она даже не подумала: себе налила, а ему – забыла. Пришлось самому позаботиться о себе. Он наполнил свой стакан коньяком.

– А первачок? – сглатывая слюну, спросила она.

– С первачком ты сама пей. А за коньяком еще сходить можно...

– Это интересно. Слушай, ты же на работе!

Венера хорошо запьянела: глаза осоловели, язык заплетается, щеки вспыхнули нездоровым румянцем.

– Какая работа? Пусть твои краны дальше текут...

– Не надо так. Если чинить, так чинить... А хочешь, вместе чинить будем?

– Руки у тебя трясутся, ключ не удержишь, – усмехнулся он.

– А он у тебя что, сам не держится?

– Это смотря на какой подставке...

Ему не хотелось даже думать о том, чтобы завалиться в постель с этой мымрой. Он вроде бы и не брезгливый, но все равно тошно от мысли, что Венера хочет с ним переспать.

– Хорошая подставка.

Она бессовестно распахнула свой халат, обнажая на удивление красивый бюст и жирный обвисший живот. Черные кружевные трусы, белые полные ляжки с явными признаками целлюлита... С такой подставки даже у самого озабоченного упасть может, мысленно заметил Дима. Но сам при этом невольно напрягся от притока разгорячившейся крови. Сказывалось долгое голодание на зоне...

– Ты это, не балуй! – укоризненно покачал он головой. – Я в такие игры не играю.

– Может, ты правда красавчик, по-гречески? – запахивая халат, оскорбленно выпятив нижнюю губку, спросила Венера.

– Красавчик, – кивнул он. – Но по-русски. В зоне у меня величалка такая была – Красавчик.

– В зоне? – озадаченно захлопала глазами Венера.

– Да. Я с твоим мужем сидел. Он мне и адресок твой дал.

– С моим мужем?! – вскинулась она. – С Роланом?!

– С ним. Он письмецо тебе отписал.

– Где оно?

Письмо из его рук она вырвала с еще большей ловкостью, чем доселе бутылку. Схватила его двумя руками, разволновавшись, скрылась на кухне.

Вернулась не раньше чем через час. Заплаканная и как будто протрезвевшая.

– Прощения просит, – всхлипнула она и утерла нос засаленным рукавом халата. – Жизнь новую начать хотел, а сорвался... Двенадцать лет ему еще сидеть?

– Что-то в этом роде, – кивнул Дима.

– Долго.

– Дождаться хочешь?

– Может, и хочу. Да куда там. Через пару годков от цирроза какого-нибудь сдохну...

– А ты пить бросай.

– Легко сказать.

– А ты пробовала?

– Да... Пока Ролан здесь был, получалось. Он меня заставил. А потом он ушел, я снова развязалась... А что, если это единственное утешение в жизни... Мужики – все дерьмо, всем только одно нужно, нажраться и под юбку... Ролан другой. Он жесткий, страшный, но другой...

– Совсем не страшный. Нормальный мужик.

– А я говорю, страшный. Когда злой, страшный... Но злость у него какая-то правильная... Если башню не сносит... Это из-за Авроры башню ему сносит...

– Аврора – это кто? – на всякий случай спросил Дима.

– Сестра моя. Но тебе это знать не обязательно... Письмо привез? Привез. Можешь отчаливать... Если хочешь...

– А если не хочу?

– Оставайся. Квартира у меня большая... Когда-то мы здесь всей семьей жили. Мать, отец, мы с Роланом, Аврора... Я думала, что плохо жилось. Ага, знала бы я тогда, что такое плохо. Тогда счастье было по сравнению с тем, что есть... Вернее, ничего нет...

– Ты еще не старая. Сорока еще нет, да? – осторожно предположил Дима.

– Нет, – покачала она головой. – Тридцать четыре всего...

Глядя на нее, в это сложно было поверить, но Дима не пытался уличить ее во лжи. Даже польстил ей.

– Какие твои годы! Ты же симпатичная. Возьмешься за себя, в порядок приведешь...

– Я не симпатичная, – покачала головой Венера. – Я красивая... И за себя бралась. Когда Ролан был. В косметологии пропадала, грудь себе подправила... А потом заглохло все. Ничего не хотела... Что это я все о себе. Ты-то за что на зону попал, Красавчик?

– Человека убил, – самым серьезным тоном сказал он.

Но на Венеру это не произвело особого впечатления.

– За что? – невозмутимо спросила она.

– За то, что пил много...

– Это ты о чем? – насторожилась она.

– О том, что я людей гипнозом лечу. От алкоголизма. И еще запои снимаю...

– Да ну, врешь.

– Нет, честно... Если бы я врачом по образованию был, а так нет ничего – ни диплома, ни практики особой. Шарлатаном признали. Потому и посадили...

– Погоди, ты же сказал, что человека убил.

– Ну да, закодировал его. А он возьми да выпей...

– И что? – заинтригованная, перебила его Венера.

– Так я установку ему дал, смертельную, – без всякого зазрения совести врал Дима. – Ну, это как ампулу зашить – если выпьешь, то помрешь. Слышала о таком?

– Слышала. Только вранье это. Психологический эффект.

– Слышала она... – горько усмехнулся он. – И этот, наверное, тоже слышал. Потому и выпил. Потому и помер. В муках, говорят, умирал. Кричал, что я его со свету сжил. Проклинал. Только мне его проклятия по барабану. А вот проклятие, которое судья на меня навлек... С этим проклятием я четыре года зону топтал...

– Ничего себе!

Венера потрясенно смотрела на него. Вне всякого, она принимала его вранье за чистую монету. Потому и разволновалась так, что краска схлынула с лица, даже губы побелели.

– Ничего, я свое отмотал. Мне всего двадцать восемь, еще жизнь новую начать смогу...

– Да, да, жить надо. Если есть возможность, то надо... Давай выпьем за жизнь!

На этот раз она не обделила его – наполнила до краев оба стакана, без всякой самогонки. Выпили, закусили пересохшими дольками лимона. И только тогда Дима ошарашил ее. Сделал вид, что спохватился.

– Эй, что ж мы это делаем? Я ж тебя уже закодировал!

Венера посмотрела на него, как американский смертник на электрический стул. Глаза расширились, рот перекосился, правую щеку хватил нервный тик.

– Скажи, что ты пошутил! – в панике потребовала она.

– Да какие шутки? Меня Ролан просил тебя закодировать. Ты же видела, как я на тебя смотрел. Это я тебя кодировал!..

– Черт!

Венеру передернуло изнутри, лицо исказила страшная гримаса. Одной рукой она схватилась за грудь, другой за горло, как ужаленная соскочила со своего места и опрометью кинулась в туалет. Унитаз она