время открыть беспорядочную пальбу.

Вялой пугливой походкой бомжа Никита медленно приближался к месту. Никто не обратил на него внимания. Ни свита Егеря. Ни те крутые парни, которые проехали мимо него на белом микроавтобусе.

Когда Никита посмотрел в ту сторону, где скрывался Кузя, и кивнул головой, тот начал стрелять. Несколько выстрелов, и голову в кусты.

Телохранители Егеря переключили все свое внимание на Кузю. И недоделок в очках, который постоянно крутился возле Егеря, также достал пистолет. Пострелять уродцу захотелось. Пришлось кончить и его…

Зато остался Егерь. Сейчас от его уверенности не осталось и следа. В штаны наложил дядя. В глазах страх, поджилки трясутся. Тряпка…

— Ты Коваль! — утверждая, сказал Никита. — Тебя я должен кончить…

— Да нет, нет, — заскулил Егерь. — Коваль — вот он…

И показал на крепыша, который уже не стоял на коленях, а сидел на земле. Распахнутыми от страха и удивления глазами тот смотрел на Никиту как на какого-то божка.

— Нет, это Егерь, — покачал головой Никита. — Егор Кучин…

— Егор Кучин — это я…

Теперь Никита знал точно, что перед ним тот самый подонок.

Появился Кузя. Герой. Голова задрана вверх, грудь колесом. В руке пистолет. Пришлось его немного обломать. Никита направил на него ствол, велел бросить оружие и сесть рядом с Ковалем. А то вдруг ему в голову придет подлая мысль прикончить Никиту…

Никита очень хотел устроить суд над Егерем. Но ему вовсе не хотелось, чтобы свидетелями этого процесса были Коваль и Кузя. Они будут слушать Никиту и Егеря, узнают о позоре Марты. А этого быть не должно.

У него было два варианта. Первый — прикончить Коваля и Кузю. А затем после объяснений пристрелить и Егеря. Второй вариант — оставить Коваля и Кузю жить. Кому нужна лишняя кровь? А Егеря забрать с собой. И уже где-нибудь в другой, более спокойной обстановке побеседовать с ним наедине. Затем вынести смертный приговор и привести его в исполнение.

Он мог бы прикончить Егеря без всяких объяснений. Но этот вариант отпадал. Егерь должен был знать, за что его собираются казнить.

— На землю, гад! — рыкнул на Егеря Никита.

Тот задрожал от страха. И послушно распластался по земле. И продолжал снизу вверх смотреть на Никиту. В глазах как будто удивление.

— Ты думаешь, мне нужен Коваль, — усмехнулся Никита. — Нет, мне нужен именно ты!.. Никита велел Кузе обыскать покойников.

— Только оружие не тронь, а то ведь сам знаешь, я стреляю быстро…

Кузя обыскал телохранителей Егеря. И нашел у двоих по паре наручников. Одной парой Кузя сковал Егерю руки, второй ноги. А потом еще соединили обе пары наручников кожаным ремнем. Егерь сложился пополам. О том, удобно ему или нет, Никита совершенно не думал…

Никита отпустил Кузю. Велел подогнать к месту машину. А сам подошел к Ковалю. Достал из кармана перочинный нож, вытащил лезвие.

Коваль нервно задергался. Видимо, он думал, что Никита хочет зарезать его. Только ошибся. Никита всего лишь перерезал путы на его ногах.

— А вот руки пока оставлю, — сказал он.

— Ты кто такой? — спросил Коваль.

— Вопрос правильный. На правильные вопросы отвечаю. Я Никита. Частное охранное агентство… Милу знаешь?

— Милу?!. Какую Милу?..

— А ты что, сразу забываешь женщин, с которыми спишь? И тех, которых потом собираешься убить?..

— А-а, Мила… А разве я ее убить хочу? Кто сказал… Я просто поговорить с ней хочу. Узнать, зачем она меня подставила…

— А ты меня спроси. Я все знаю…

— Ну?..

— Не сдавала тебя Мила. Ее просто подставили… Она абсолютно ни при чем. Я тебе говорю…

— Я верю, — кивнул Коваль.

— Жить хочешь? — с милой улыбкой спросил Никита.

— Да!

— Правильно, жизнь — это очень хорошая штука… В общем, ты не трогаешь Милу. Ты забываешь о ней. Я не трогаю тебя… Договорились?

— Да какой базар…

— Учти, обманешь меня, я тебе и слова не скажу. Сразу пулю в лоб… Ты мне веришь?

— Да…

— Ну и отлично…

Как только появилась «восьмерка», Никита подошел к ней. Скинул с себя бомжацкое рубище, достал свою одежду, оделся. Затем подошел к Ковалю, срезал ремни на его руках. И велел вместе с Кузей засунуть Егеря в багажник.

А потом они уехали. Кузя за рулем, Коваль рядом, а Никита сзади. Так было удобнее всего держать их под своим контролем. Пистолеты-пулеметы он выбросил. Но у него оставался просто пистолет.

Они уже были далеко от свалки, выехали на трассу, когда мимо них промчалась ментовская машина. Она свернула в сторону свалки. Неужели кто-то из бомжей вызвал ментов?.. Впрочем, Никиту это не волновало…

— В общем, мы с тобой, Коваль, договорились. Ты не трогаешь Милу. Я не трогаю тебя…

— Да не вопрос… Ты мне только скажи, братуха, зачем тебе Егерь?

— Егерь — это мой личный вопрос. И не переживай, он решится летальным исходом…

— Как это?

— Замочу я твоего Егеря.

— Может, я сам?.. Руки чешутся…

— Нет. Свои вопросы я решаю сам.

— А не отпустишь?..

— Нет.

— Ну и ништяк… Давай, братуха, встретимся где-нибудь. Поляна за мной. Посидим, поговорим, девок пощупаем, а?

— Я подумаю.

— Подумай, подумай…

Никита велел Кузе остановить машину. Тот послушался.

— А ты, братуха, подумай, как добраться до своего дома, — сказал Ковалю Никита.

Он высадил его на Кольцевой автостраде, сунул ему полета баксов на дорогу.

— Ну все, гуд бай!..

Коваль не возражал против того, что его не довозят к дому. Ему хоть на Луне сейчас высадиться, лишь бы живым.

Кузя оставался вместе с Никитой. Он повез его домой.

— Ты же знаешь, тебе нельзя быть с Ковалем, — сказал ему Никита.

— Почему?

— Ты сдал Коваля… Как ни крути, а ты его сдал… Или он такое прощает?

На этот вопрос Никита получил немой ответ. Кузя осунулся, голова его мелко задрожала. Понятно, Коваль предательства не простит. Но туг Кузю осенило.

— А может, он ничего не узнает? — с надеждой спросил он. — Может, ты ему ничего не скажешь?..

— Да я-то не скажу. А вот дружок твой… Этот, как его… Славян…