Аптекарь подмигнул:

– Не волнуйтесь, не оторвал. Вся ваша добыча в алтын-толобасе.

– Как «вся»?!

Корнелиус замер у коновязи с уздечкой в руке. О таком он и не мечтал!

– Но… Но мешок был неподъемен, даже я еле его тащил! Как вы смогли один, ночью, пронести такую тяжесть через весь город, мимо всех застав и решеток? Это невероятно!

– Вы совершенно правы, – засмеялся Вальзер. – У первой же решетки меня схватили за шиворот… Да идемте же в дом, холодно.

Свой рассказ он продолжил уже в горнице, где горели яркие свечи, на стене жмурился африканский крокодил, а на столе, посверкивая гранями, стоял графин резного стекла с темно-рубиновой жидкостью.

– …Схватили, кричат: «Кто таков? Вор? Почто без фонаря? Что в мешке – покража?» И не обычные уличные сторожа, а самые настоящие полицейские стражники – земские ярыжки.

– А вы что? – ахнул фон Дорн.

– Вы знаете, герр капитан, я человек честный, врать не люблю. Морщины собрались в плутовскую гримасу, совершенно не шедшую ученому аптекарю. – Отвечаю, как есть: «Да, в мешке покража. Лазил на митрополитов двор, украл полный мешок книг. Можете отвести меня обратно, вам за усердие по алтыну дадут, много по два. А поможете мне мешок до дома дотащить – я вам выдам по рублю каждому и еще по бутыли сладкого рейнского вина». И что вы думаете?

– Дотащили? – поразился Корнелиус.

– Мало того, что дотащили, так еще и охраняли, через канавы под локотки переводили, а после, когда расплатился, долго кланялись. Просили впредь не забывать, если какая надобность.

– Вы просто великолепны! Я хочу за вас выпить!

Капитан потянулся к заманчиво посверкивающему графину, рядом с которым стояли две глиняные кружки, каким на торжке в хороший день цена полкопейки. Только в нелепом жилище чудака-аптекаря благородное венецианское стекло могло соседствовать с грубой ремесленной поделкой.

Вальзер придержал пробку.

– Нет, мой милый Корнелиус. Вы ведь позволите мне вас так называть? Здесь драгоценное кипрское вино, которое я давно берёг именно для этого торжественного дня. И мы с вами непременно выпьем, но не здесь, а внизу, рядом с нашим великим трофеем.

– Так идемте ж скорей!

Вдвоем они сняли обе каменные плиты, по деревянной лесенке спустились в потайной подвал.

Отрытый толобас с откинутой крышкой был до половины заполнен книгами в радужно искрящихся обложках. Капитан благоговейно опустился на колени, погладил пальцами смарагды, яхонты, лалы.

– А где Замолей? Что-то я его не вижу.

– Он здесь, на столе. Я не мог удержаться и заглянул в текст.

– И что? – Фон Дорн с любопытством взглянул на раскрытый том, серевший в полутьме широкими страницами. – Вы сможете это прочесть?

Он подошел, поставил свечу в глиняном шандале на стол, куда Вальзер уже пристроил графин с кружками.

Бледно-коричневые, письмена покрывали листы сплошной паутиной. Неужто в этих закорючках таится секрет великой трансмутации?

– Я одного не возьму в толк, – задумчиво произнес капитан, разливая вино. – Зачем вам, дорогой господин Вальзер, всё золото вселенной? Вы достаточно состоятельны, чтобы обеспечивать себя всем необходимым. Мой ученый брат, настоятель бенедиктинского монастыря, говорил: «Богатство измеряется не цифрами, а ощущением. Один чувствует себя нищим, имея ренту в сто тысяч дукатов, потому что ему всё мало; другой богат и со ста талерами, потому что ему хватает и еще остается». Вы безусловно относитесь ко второй категории. К чему же было тратить столько лет и сил на добычу сокровища, которое вам не нужно? Не понимаю. Так или иначе, теперь ваша мечта осуществилась. Давайте за это выпьем. Мне не терпится попробовать вашего замечательного кипрского.

– Постойте.

Аптекарь внезапно сделался серьезен, а возможно, даже чего-то и устрашился – нервически облизнул губы, захрустел пальцами.

– Я… Вы… Вы совершенно правы, мой друг. Я сразу понял, что вы не только храбры, но и проницательны. Тем легче мне будет признаться вам, человеку умному и великодушному…

– В чем? – улыбнулся фон Дорн. – Вы что, ошиблись, и в Замолее написана какая-нибудь бессмыслица? Никакого Магистериума, Красной Тинктуры или как там еще называется ваша магическая субстанция, с помощью этой пыльной книжки вы не добудете? Ничего. Моей добычи хватит на двоих. Я поделюсь с вами – тем более, что вам и в самом деле не так много надо. Хотите, я куплю вам отличный дом неподалеку от своего замка? О, я выстрою себе настоящее французское шато – с башнями и рвом, но в то же время с большими окнами и удобными комнатами. А вам я куплю славную усадьбу с чудесным садом. Вы будете сидеть в увитой плющом беседке и читать свои скучные книги. А может быть, даже сами сочините философский трактат или опишете историю поисков Либереи в дикой Московии. Чем не роман?

Он засмеялся, довольный шуткой. Вальзер же стал еще мрачнее. Он определенно волновался, и чем дальше, тем больше.

– Я же говорю, герр капитан, вы человек великодушный, и картина, которую вы нарисовали – дом, сад, книги – для меня полна соблазна. Но мне уготована иная дорога в жизни. Не мир, но бой. Не отдохновение, а жертвенное служение. Вы угадали: в Замолее не содержится рецепт изготовления Философского Камня. По очень простой причине – из одного элемента невозможно добыть другой, из ртути никогда не получится золото. В наш просвещенный век никто из настоящих ученых в эти алхимические бредни уже не верит.

Корнелиус так удивился, что даже кружку с вином отставил.

– Но… Но зачем же вам тогда понадобилось это старье? Из-за лалов страны Вуф?

– Нет. Меня не интересуют сверкающие камешки и золото, тут вы тоже правы. – Аптекарь показал пальцем на раскрытую книгу, и его голос задрожал, но уже не от волнения, а от торжественности. – Этот древний папирусный манускрипт, которому больше полутора тысяч лет, совсем о другом. Простите меня, мой славный друг. Я обманул вас.

* * *

Видя, что в глазах старика блестят слезы, Корнелиус пододвинул Вальзеру кружку.

– Да что вы так расстраиваетесь, приятель! Мне ведь в общем всё равно, что там написано, в вашем Замолее. Главное, чтоб вы были довольны. Вы довольны?

– О да! – вскричал Вальзер, и слезы на его глазах вмиг высохли. Текст превзошел самые смелые мои ожидания! Это перевернет…

– Ну вот и отлично, – перебил его капитан. – Вы довольны, я тоже доволен. А мое предложение остается в силе. В моем замке или по соседству с ним всегда найдется для вас уютное жилище. Выпьем же за это.

– Ах, да погодите вы с вашим вином! – досадливо всплеснул руками аптекарь. – Неужто вам не хочется узнать, что за сокровище я разыскивал так долго, так упорно, подвергая угрозе свою и вашу жизнь?

– Отчего же, мне крайне любопытно. Я просто хотел сказать, что вовсе не обижен на вас за шутку с Философским Камнем. Так мне, невежде, и надо.

– Слушайте же.

Вальзер провел рукой по лицу, словно хотел надеть или, наоборот, снять маску. Когда снова взглянул на собеседника, тому показалось, будто аптекарь и в самом деле стянул личину добродушного, смешного чудака. Теперь на Корнелиуса смотрел человек решительный, страстный, целеустремленный. Голубые глаза старого медика высверкивали такими зарницами, что с лица капитана враз слетела снисходительная улыбка.

– В этой книге, – тихо начал Адам Вальзер, – спасение человечества. Не больше и не меньше. Непросвещенному и неподготовленному уму она может показаться страшной. Даже и ученому мужу, если