– Так, – чуть помедлив, ответил Стас.

– Займись экстремальными видами спорта. Начни прыгать с парашютом, к примеру.

– Глупости все это. Зачем?

– Вся наша жизнь одна большая глупость, а «зачем» – это к господу, он, поди, знает, а я не в курсе. Это что такое? – остановилась я. Дорога впереди расширялась, и появилось нечто похожее на крышу дома.

– Вроде бы деревня, – отозвался Стас. – Подойдем поближе?

– Подойдем.

Когда-то это и в самом деле была деревня, но сейчас от нее остались лишь три ветхих дома. Два из них еще можно было назвать жилыми, по крайней мере, окна и крыша целы, а третий уже превратился в полную развалину.

– Вряд ли кто обитает здесь постоянно, – разглядывая упавший забор, сказала я. – А для дачников рановато. Впрочем, всегда есть энтузиасты. Мобильный проверь.

– Связи нет. Что будем делать? Предлагаю заночевать здесь. Завтра сможем сориентироваться и добраться до города. Вон там банька, если повезет…

Нам повезло. На двери бани замок отсутствовал, деревянный засов, и никаких тебе проблем. То ли здесь царили патриархальные нравы, то ли прятать было нечего. В бане пахло сыростью, пол прогнил, свет отсутствовал. Я что-то задела впотьмах, вода плеснула на пол.

– Осторожнее, – подхватив ведро, стоявшее на лавке, сказал Стас. – И колодец искать не надо. Пить очень хочется.

Мы напились и напоили Сашку. Я вытянулась на верхней лавке, устроила рядом пса и блаженно закрыла глаза, только сейчас поняв, как вымотал меня ночной марш-бросок.

– Пройдусь, проверю, одни мы здесь или…

Стас ушел, а я закрыла глаза.

Не знаю, как долго он отсутствовал, я успела задремать. Он завозился внизу, укладываясь на лавке, и я приподняла голову.

– Ни души, – сказал он. – На дверях замки. Спокойной ночи.

В нетопленой бане под утро стало холодно. Я пожалела, что сняла кроссовки, ноги замерзли, холод медленно поднимался к груди. Я жалась к Сашке, жалея, что он такой маленький.

– Озябла? – спросил Стас. Я с удивлением обнаружила, что он не спит. Лежит, закинув руки за голову, и разглядывает потолок. – Куртка сбилась, я боялся ее поправить, чтоб не разбудить тебя.

Его куртка лежала в моих ногах. Я натянула ее и поежилась.

– Ольга, – окликнул он.

– Во мне нет ни капли романтизма, – предупредила я. – Любовная сцена отменяется. Если замерз, забери куртку, я обойдусь. Не спится, считай до тысячи.

– Я не об этом. Сверчок, слышишь?

– Нет. – Но все-таки прислушалась.

– Хорошая штука жизнь.

– Вот придурок, – вздохнула я, отворачиваясь.

Когда я открыла глаза, Стас сладко спал, обхватив себя за плечи. Тело невыносимо болело. Приученное к комфорту, оно с негодованием отвергало спартанскую постель. Сашки не было, дверь в баню приоткрыта, это и позволило ему улизнуть.

– До чего вредный тип, – покачала я головой, с трудом села, опустила ноги, стараясь не потревожить Стаса, и тут совершенно отчетливо услышала шаги.

Стас поднял голову, и мы переглянулись. Он неслышно сел, тут дверь в баню распахнулась, и, согнувшись чуть ли не пополам, вошел Григорий.

– Привет, – сказал он. Взгляд его быстро переместился от меня к Стасу и несколько подобрел. Не знаю, чего он ожидал, но увиденное его порадовало. Может, потому, что вожделенная добыча наконец-то в его руках, а может, была еще причина: с чистой совестью скажет Тимуру, что обнаружил нас как примерных пионеров на разных полках.

– Где Сашка? – спросила я, зевнула, прикрывая рот ладонью, и зябко передернула плечами.

– Бегает, – ответил Григорий, огляделся и пристроился на лавке возле двери.

– Как вы нас в бане нашли, это понятно, – сказала я. – Сашке надо спасибо сказать. Но как вас нелегкая сюда принесла?

Не то чтобы знать, как это получилось, было для меня принципиально, но на будущее могло пригодиться. Почему-то я не сомневалась, что будущее у меня все-таки есть, что, безусловно, радовало. Вместе с уверенностью зрела и другая мысль: подобное приключение далеко не последнее в моей жизни, что как раз не очень хорошо, так что надо бы знать, как можно отыскать беглецов в лесу в рекордно короткий срок.

– У меня есть карта этого района, – пожал Григорий плечами. – Тачку бросили в десяти километрах от поселка, к дороге не пойдете, ночью по лесу только идиоты бродят, а тут в округе четыре деревни и лишь одна нежилая.

– Как просто, – удивилась я. – Значит, нам не повезло.

– Повезло, – хмыкнул Григорий. – У тех ребят карты, как видно, не было.