В приемной Ритка с видом королевы в гордом одиночестве восседала за столом. Я молча ткнула пальцем в сторону заветной двери.

– У него Ларионов, – вздохнула она. – Просил тебя подождать.

Я плюхнулась на диван подальше от Ритки. Она вторично вздохнула.

– Что происходит?

– Где? – удивилась я.

– Тагаев арестован? За что?

– За убийство.

– И ты, конечно…

– И я, конечно, не верю, что он убил женщину, выпив лишнего.

– И намерена искать убийцу?

– Похоже, что, кроме меня, заняться этим некому.

– Он плохо себя чувствует, – помедлив, сказала она, имея в виду Деда. – Я серьезно. Постарайся…

Ритка не успела договорить, дверь распахнулась, и в приемной появился Ларионов.

– Привет, – сказал он мне, собрался что-то добавить, но вдруг передумал и торопливо покинул нас. Я вошла в кабинет. Дед сидел за столом и на мое появление поначалу никак не отреагировал, уткнулся в бумаги, очки сползли на кончик носа, и может, от этого он выглядел добродушным, как Санта-Клаус накануне Рождества. Я пристроилась в кресле напротив и постаралась слиться с мебелью.

Минут через пять я решила, что мне это удалось, но тут Дед поднял голову и спросил без всякого намека на добродушие:

– Что это за дерьмо, черт возьми?

– Тебе не идет так выражаться, – посетовала я.

– Допрыгалась! – рявкнул Дед, совершенно не обращая внимания на мой покаянный вид.

– Может, ты конкретизируешь свою мысль?

– Что я должен конкретизировать? – передразнил он. – Ты, мое доверенное лицо, спуталась с бандитом. О чем ты думала, скажи на милость? А теперь твой Тагаев сидит в тюрьме, и обстоятельства дела таковы… Ты хоть представляешь, с каким удовольствием тебя смешают с грязью?

– Зачем представлять, скоро и так узнаю.

– Вот-вот, и это в тот момент, когда…

– Ты хочешь, чтобы я написала заявление об уходе?

– Ты его уже писала.

Дед швырнул мне листок бумаги, на котором синим по белому моей рукой было написано: «Прошу освободить от должности…» и все такое. В свое время Дед не желал его подписать, но убрал в папочку. Теперь пригодилось. На бумаге стояла его размашистая подпись. Я широко улыбнулась и поднялась.

– Никаких дел у меня не было, так что мне и сдавать нечего, – радостно сообщила я, направляясь к двери. Дед грохнул по столу кулаком и сказал:

– Сядь.

Я повернулась и ответила:

– Спасибо, я пешком постою.

– И что смешного ты находишь в этой ситуации? – помолчав, спросил Дед.

– Ничего. Ты меня уже уволил, так что я лучше пойду.

– Куда?

– О господи… домой для начала.

– А что потом? Что ты собираешься делать?

– То же, что и всегда. Ничего. Денег у меня куры не клюют, за что тебе огромная благодарность, так что буду числиться безработной.

– Я не об этом спрашиваю.

– А о чем? – удивилась я.

– Ясно, – пробормотал Дед, поднялся и подошел ко мне, что ему там ясно, не уточнил, но выражение его лица мне не понравилось. – Я запрещаю тебе заниматься этим делом. Я хочу, нет, я требую, чтобы ты немедленно уехала. Поезжай в Париж, там сейчас прекрасно.

– Допустим. Только я не хочу в Париж.

– Я еще раз повторяю…