представителей партии «шляп» в совете своими представителями. Агитация по вопросу о привилегиях изобиловала грубыми выпадами. Но эти споры привели к значительному развитию политического и социального мышления. В ходе этих споров большую роль играл член риксдага от духовенства, капеллан Адлерс Хидениус, позднее настоятель церкви в Гамла Карлебю, впервые избранный депутатом в риксдаг 1765–1766 гг. Он был также известен как самостоятельный мыслитель в области экономики — его сочинение «Национальный доход» (1765) было изложением основ мировоззрения экономического либерализма. Как исследователь-социолог, он был свободен от предрассудков и гуманистичен. Как борец за просвещение, он сыграл важную роль в деле принятия принципа свободы печати в 1766 г. Еще задолго до этого один из теоретиков партии «колпаков» позднейшего периода, Нурденкранц, начал выступать против преобладающей роли бюрократизма в государственной жизни. Произведение Хидениуса по вопросам социологии увидело свет в 70-х годах XVIII в., но уже в риксдаге 1771–1772 гг. бургомистр Александр Кеплерус из Ловизы выступил с «Мемориалом о привилегиях для сословий горожан и крестьян» [77]. Это произведение является также доказательством высокого политического уровня риксдага того времени; один исследователь сравнил его с известной «Декларацией прав человека и гражданина» эпохи французской революции; во всяком случае этот мемориал исходил из той же интеллектуальной среды, что и декларация французских революционеров.
Особенно важным Кеплерус и вообще многие разночинцы того времени считали такое фиксирование прав разночинцев, которое устранило бы сопротивление дворянства и послужило основанием для продвижения «низших сословий». Но Кеплерус идет еще дальше. Он, или те, кто его вдохновлял, поднимает вопрос о том слое современного ему общества, который не имел никакой возможности защищать свои интересы в представительных учреждениях. Речь идет о находящемся в услужении люде, или, выражаясь современным языком, рабочих; в то время это были по преимуществу сельские рабочие и лишь в незначительной части — промышленные рабочие. Еще со времен Карла XI, как уже указано, были установлены суровые правила для той части населения, которая не имела оседлости (не имела недвижимой собственности); эти правила, зафиксированные в так называемом «Уставе о слугах», имели целью увеличить приток рабочих в большие владения и облегчить, в случае нужды, набор в армию. Если человек, находившийся на положении слуги, не имел работы в течение года, он рассматривался как бродяга, как «незащищенное» лицо с точки зрения права. Группа наемных рабочих увеличивалась вследствие законоположений, которые иногда ограничивали право крестьян оставлять своих детей у себя на крестьянском дворе и принуждали молодежь уходить из дома и поступать на год в услужение, чтобы иметь самостоятельный заработок. Это способствовало притоку рабочей силы на крупные предприятия. Теперь Кеплерус заявлял, что следует предоставить полную свободу людям всех положений и состояний, поскольку они не являются преступниками. «Наши постановления о слугах, — говорит он, — лишают свободы рабочих сельских местностей, если только это не наемные рабочие, то есть холостые люди, поступившие на год в услужение».
Основная масса разночинцев не боролась за эти смелые и последовательно проводимые идеи уравнения сословий; большинство удовлетворялось разговорами о защите мелких интересов своих узких групп. И все же, по мнению дворянства, они зашли слишком далеко, и в палате рыцарства слышались угрозы в таком духе: «Самое большее, чего от нас можно требовать, это чтобы мы защищали с мечом в руках права наших отсутствующих сограждан». Как уже было указано, дворянство в конце концов все же вынуждено было пойти на уступки в вопросе о праве замещения должностей на государственной службе. Трудно было предвидеть, где остановятся разночинцы и в какой степени партия «колпаков» сможет использовать свой успех.
Так, на сессии риксдага 1771–1772 гг. переплелись в один сложный узел различные партийные и социальные противоречия. Беспокойство охватило и деревню, так как последний год был неурожайным и населению грозил голод. Правительство не собиралось предпринимать эффективных действий для смягчения нужды, что в свою очередь усиливало недовольство.
Прочность существовавшего государственного порядка подтачивали многие причины: раздражение самых различных кругов населения постоянной, часто эгоистической, партийной грызней и зависимостью Швеции от иностранных держав; враждебное отношение населения к бюрократизму; опасения дворян, преимущественно офицеров, за свои привилегии; общая тревога в стране в связи с голодом; личное обаяние молодого короля; стремление Франции устранить в Швеции русское, прусское (а также датское) влияния и вернуть себе своего старого союзника; обещание ее в связи с этим помочь совершить государственный переворот. Заинтересованность как Франции, так и противников сближения с Россией в государственном перевороте усилилась, когда партия «колпаков» после своей победы начала проводить политику сближения с Екатериной II. Таково было положение в Швеции накануне государственного переворота 1772 г.
Шведские короли «периода свободы» были весьма малопривлекательными личностями. Первый период правления у каждого из них был довольно плодотворным. Фредрик I прославился как полководец, Адольф Фредрик — как знаток военного дела. Последний провел важную работу по усилению шведской армии. Но к старости они не могли похвастаться никакими успехами. Следует также иметь в виду, что оба эти короля прибыли в Швецию из чужих государств и едва ли могли хорошо знать условия шведской жизни. Сын Адольфа Фредрика, Густав, напротив, был урожденный шведский принц — первый после Карла XII; кроме того, он отличался выдающимися способностями и с ранних лет подавал большие надежды. Придворная партия начала группироваться вокруг него сразу же после отречения от престола его отца в 1768 г.; от него ожидали многого. Как раз во время волнений в риксдаге в 1771–1772 гг. Адольф Фредрик умер. Его преемником стал Густав, который был немедленно вызван на родину из Франции, где он находился в тот момент.
Кронпринц рано познакомился с новыми политическими учениями (особенно большое влияние оказало на него учение физиократов), проповедовавшими необходимость сильной королевской власти, «просвещенный деспотизм»; с юношеским восторгом он преклонялся перед великими королями на шведском престоле, в особенности перед двумя первыми Густавами. Он вошел в сношения с представителями придворной партии, а во время своей большой заграничной поездки в 1770–1771 гг. подпал под сильное французское влияние. Он хотел блистать подобно героям французских классических трагедий. Именно вокруг него и сосредоточились силы, враждебные «периоду свободы». Ведь он уже провел в 1768 г. своего рода генеральную репетицию переворота.
Получив сообщение о смерти отца, Густав возвратился из своей поездки по Франции и всячески пытался смягчить противоречия между партиями, но эти его попытки не увенчались успехом. Партия «шляп», лишившаяся к концу 1771 г. поддержки Франции, находилась в состоянии полного упадка. Французы уговаривали теперь короля произвести государственный переворот. Кроме помощи Франции, Густав мог рассчитывать на симпатии дворянства. Когда весной 1772 г. совет партии «шляп» был распущен, эти симпатии нашли свое выражение в непосредственном союзе дворянства с королем [78]. Таким образом, силы придворной партии быстро росли. Мысль о перевороте носилась в воздухе; герцог Якоб Магнус Спренгтпортен выступил со своим планом, за ним последовали его сторонники, как, например, главный лесничий, член партии «шляп», Юхан Кристофер Толль, незадолго до того по партийным причинам отстраненный от должности после того, как партия «колпаков» снова вернулась к власти.
Большая группа офицеров и должностных лиц — дворян, положению которых угрожали разночинцы и партия «колпаков», понемногу стала высказываться за государственный переворот. Спренгтпортен представил в мае 1772 г. разработанный план действий, французский посол одобрил его; началась подготовка. Сторонники короля должны были начать наступление в Финляндии; брат Густава III, герцог Карл, вместе с Толлем должен был поднять знамя мятежа в Сконе; одновременно сам король должен был подготовить переворот в Стокгольме при помощи финских войск, после того как они благополучно выполнят свою часть программы в Финляндии и перейдут в Швецию. Тем временем король и его помощники, первое место среди которых принадлежало находившемуся под влиянием физиократов Карлу Фредрику Шефферу, работали над созданием новой конституции под лозунгом, что возвращение к «образу правления Густава Адольфа» лучше всего может послужить к умиротворению умов. Переворот подготовлялся быстро и решительно.
12 августа вспыхнул инсценированный Толлем мятеж в Кристианстаде; герцог Карл поспешил туда,
