— Но вы-то сами знали, что это ваш предок?

— Да. Это я знал. Но мы заболтались. Вы хитрец, Ролан, умеете зубы заговаривать! Пойдемте к герцогу, что ли?

— Это нечестно, виконт! У меня в запасе минута!

— Минута ничего не изменит.

— А вдруг! — сказал Ролан, — Дайте еще взглянуть на кувшин! Я чувствую, что это магическая вещь! Правда, Анри? В ней есть какая-то небесная энергия! Какая-то божественная сила!

— Это шедевр, — сказал Анри, — А шедевры всегда оказывают подобное действие.

— А что было потом? — спросил Ролан, — Когда ваши родители… когда вы узнали тайну ваших родителей?

— Когда отец уехал в Англию в сорок восьмом. Прошло три месяца, и я прочел все то, что мне было нужно.

— А в наших краях говорят, что герцогиня де Шеврез рано или поздно своего добьется и вырвет у короля Город, завещанный вам старым герцогом Роганом! — сказал Ролан.

— Теперь мне уже все равно, — вздохнул Рауль.

Последняя минута назначенного им срока была на исходе. Ролан потерся носом о человечков на кувшине и стал что-то шептать им.

— Так уж и все равно? — спросил Анри.

— Да! — резко сказал Рауль, — Все! Время вышло! Пошли, Ролан!

В дверь каюты постучали, вернее, забарабанили. Рауль открыл задвижку. На пороге появился Оливье де Невиль, слегка пьяный, сияющий, с цветком в петлице камзола.

— Сеньор мой! Матушка вас просит! — воскликнул Оливье, слегка изменив реплику Джульеттиной кормилицы. Рауль вздрогнул.

— Оливье, — промолвил он с мягким упреком, — Пей в меру. Друг мой, это удар под ложечку.

— Но я вовсе не пьян, мой милый, и я говорю истинную правду! Там, на палубе, герцогиня де Шеврез собственной персоной, и она послала меня за тобой. Впрочем, я по привычке так назвал Прекрасную Шевретту: нам она отрекомендовалась как графиня де Ла Фер.

— Это не сон… — прошептал Рауль, бледнея.

— Да иди же, она ждет! — сказал Оливье, подталкивая Рауля.

Рауль, забыв обо всем на свете, помчался на верхнюю палубу.

— Тоже мне тайна! — воскликнул Ролан, — Да вся Бретань знает историю нашего герцога!

— Я тоже все давно знал, — сказал Анри де Вандом, — Для меня не было ничего таинственного в тайне Рауля со времен Вандомской охоты, а она была вроде в сорок девятом году.

— Что до меня, милостивые государи, то я причастен к этой истории в прямом смысле — с пеленок, — заявил Оливье, — Но пойдемте, господа, пойдемте. Кажется, Прекрасная Шевретта привезла какие-то важные бумаги. Надо узнать, в чем дело.

Пока Рауль, Анри и Ролан выясняли отношения, на палубе флагмана произошли следующие события. Яхта 'Виктория' шла полным курсом, и с 'Короны' ее заметили очень быстро. Экипаж яхты состоял из опытных моряков, нанятых Атосом в Тулоне. Атос занимался отправкой Бофоровой флотилии, и жители Южной Франции, особенно побережья, его прекрасно знали. Поэтому от желающих не было отбоя. Некоторых Атос приметил, еще занимаясь делами Бофора, они и составили команду.

Герцог де Бофор, сидя под тентом, пировал со своими приближенными. Настроение у всех было боевое — и лирическое, чему немало способствовали огромные букеты цветов — население побережья не скупилось на цветы для солдат. Уставшие от набегов берберийских пиратов люди возлагали большие надежды на экспедицию адмирала Бофора. И еще — была весна! Природа казалась раем.

Бофор, узнав о приближении яхты, велел де Невилю и Сержу наблюдать за суденышком. Серж, разглядев в подзорную трубу название яхты, сообщил его адмиралу. Сначала, правда, Серж сделал международный жест, сложив пальцы в виде буквы 'V' , но герцог пожал плечами: Гримо ты, что ли, подражаешь? Тогда Серж заорал: ` ''Виктория' ! Это название яхты, черт возьми! ' Вскоре Серж разглядел на борту фигуру дамы и сопровождавших ее моряков.

— К нам приближается — кто бы вы думали?

Оливье выхватил подзорную трубу у Сержа.

— …герцогиня де Шеврез! — провозгласил Оливье.

— Да ну! Быть того не может! — удивился Бофор.

— Ей-Богу, герцог, она, собственной персоной!

— Так встретим герцогиню, как полагается, — велел герцог, — Ну-ка, приведите себя в порядок! А впрочем, это в духе Шевретты! Ничего удивительного!

И вот Шевретта поднимается на палубу 'Короны' . Бофор быстро отдал необходимые распоряжения, и его приближенные моментально сообразили, что от них требуется. Все построились, образовав живой коридор, в руках оказались цветы — благо на них не поскупились провожавшие флотилию жители Тулона и окрестностей, и цветы эти полетели под ноги герцогине, а шляпы взмылись в воздух.

Шевретта подошла к герцогу. Бофор учтиво поцеловал руку герцогине. Свита захлопала в ладоши и закричала: 'Виват! ' Герцогиня расхохоталась и по-дружески чмокнула Бофора в щеку: 'Некий отважный мореплаватель по имени Мишель говорил мне и моему мужу, что на небольшом пространстве между баком и ютом не очень-то важны наши сухопутные титулы. Рада тебя видеть, мой друг Франсуа!

Бофоровцы были в восторге от такого приветствия. Кто-то даже засвистел от энтузиазма. Знаменосец герцога вскочил на бочку, развернул флаг с лилиями и принялся им размахивать. Все закричали по команде Сержа: 'Да здравствует герцогиня де Шеврез! Да здравствует герцог де Бофор!

Бофор шепнул Шевретте на ухо:

— Прелестная сумасбродка! Атос меня не приревнует?

Она с улыбкой покачала головой.

— Прочь лицемерье, Франсуа! Ведь мы почти родственники.

— Надеюсь, дорогая герцогиня, мы действительно породнимся к концу кампании. Но это зависит не от нас, а от наших детей. Вы ведь знаете?

— Она здесь? — еле слышно прошептала герцогиня.

Бофор кивнул.

— Я все знаю, Франсуа, — прошептала Шевретта, — Но сейчас я хочу представиться всем этим господам под своим настоящим именем.

Бофор улыбнулся.

— Наконец-то! — воскликнул герцог, — Сколько лет мы ждали этой минуты.

— Господа, наше время пришло! — сказал Бофор с торжественной радостью, — Прекрасная дама, явившаяся проводить нас и пожелать удачи, оказала мне честь, разрешив назвать ее настоящее имя…

'Бог из машины', — пробормотал образованный Гугенот.

…Итак, господа, нас провожает и желает нам победы, удачи, счастья и триумфального возвращения в Милую Францию госпожа…

Бофор сделал паузу. Все затаили дыхание.

…ГРАФИНЯ ДЕ ЛА ФЕР!

На Шевретту посыпался дождь из цветов.

— А теперь, Франсуа, велите позвать моего сына, — попросила Шевретта.