К сожалению, как я уже отмечал, в драматической обстановке IX Съезда народных депутатов президентской стороне удалось навязать референдум, от которого благоразумно отказались на VIII Съезде. Вынесли, как помните известные четыре вопроса.

Колоссальная пропагандистская машина исполнительной власти, проправительственные партии, теневые элементы бизнеса — все было брошено на то, чтобы одурманить человека, выколотить из него “да”, “да”, “нет”, “да”. В значительной степени пропагандистская задача, поставленная Кремлем, была выполнена: чуть больше половины пришедших на референдум людей, то есть одна четверть населения, одобрили социально-экономический курс Правительства.

Однако в главном авторы референдума проиграли: они не добились одобрения избирателем планов роспуска Съезда народных депутатов, Верховного Совета. Это означало, что народ хочет совместной работы Парламента, Президента и Правительства без попыток революционных методов типа “разогнать!”, “посадить!”

Референдум прошел 25 апреля, а спустя всего 5 дней, 1 Мая Москва омылась кровью граждан. На мирной Первомайской демонстрации спецвойска МВД жестоко избили демонстрантов: ветеранов войны, пенсионеров, женщин, детей, стариков, молодежь.

Помню этот день 1 Мая. Я находился на подмосковной даче в Архангельском, работал, писал. Мой первый заместитель Юрий Воронин дежурил в “Белом доме”. Часов в 12 дня резко зазвонил телефон правительственной связи — звонил Воронин. Он взволнованно сообщил, что спецвойска МВД жестоко избивают демонстрантов, среди которых были и депутаты. Я попросил его немедленно связаться с руководством Моссовета — Николаем Гончаром и мэром Москвы Юрием Лужковым, министром внутренних дел Виктором Ериным и потребовать от них принять экстренные меры для прекращения избиения граждан. Еще через некоторое время Юрий Воронин сообщил мне, что все указанные должностные лица пытаются уклониться от вмешательства, обвиняют во всем “агрессивное поведение” самих демонстрантов. В то же время у “Белого дома” стихийно собирается огромное количество людей — в том числе избитые. Они требуют от Парламента защиты граждан и наказания виновных. Мы договорились по телефону о том, что необходимо срочно образовать парламентскую комиссию для расследования этого трагического события. Включив телевизор, увидел жуткую картину — окровавленные лица людей, дерущихся с группами омоновцев демонстрантов, разорванные в клочья плакаты. Грузовики и спецмашины — все это напоминало побоище. Конечно, это событие не было случайным — оно как бы предупреждало общество: Президент “победил” на референдуме, теперь все позволено, берегитесь!.. Народ якобы одобрил его действия. Циничная ложь. Вот они — интерпретации, которые важнее результатов.

О том, что это была запланированная акция и за нее несут ответственность министр внутренних дел В.Ерин и мэр Москвы Юрий Лужков, сообщила Парламенту комиссия, которая, как я выше писал, была создана еще вечером 1 Мая во главе с депутатом Юдиным. Об этом я сказал и в своем телевизионном выступлении, спустя несколько дней. Люди по всей стране были возмущены избиением москвичей, и надо было их успокоить. Поэтому я заявил о том, что Верховный Совет не потерпит диктаторских замашек и твердо берет под защиту народ. Я сказал, что все должностные лица, все граждане в равной степени ответственны перед законом и Конституцией. Исключения здесь не может быть ни для кого. Времена компартбоссов прошли... Но как оказалось, эти времена все- таки не прошли...

Кстати, Юрий Лужков подал на меня в суд за это выступление. Хотя на заседании Верховного Совета, где ему было предоставлено слово, не смог опровергнуть факты, доказывающие его участие. Не опроверг он и сообщение прессы, цитировавшей его приказы избивать демонстрантов.

На этом заседании Верховного Совета был смещен с поста министра внутренних дел Виктор Ерин — в полном соответствии с Конституцией. Однако Ельцин отказался выполнить Постановление Парламента. Не освободив этого дискредитировавшего себя человека от должности, он продолжал взвинчивать обстановку.

Поэтому понятно и участие Ерина в заговоре против Конституции и жестокость, проявленная спецчастями МВД во время ельцинского путча 21 сентября-4 октября 1993 года.

В Верховный Совет непрерывно приходили сведения о ширящемся Кремлевском заговоре. Ельцин стал навещать подмосковные воинские части, предупреждать их о наступлении “решительного часа”. Генеральские звезды сыпались направо и налево. Элитным частям повышали жалованье, улучшали питание. Стали проводить учения с использованием макета “Белого дома”. Когда, узнав об этом, группа депутатов выехала в расположение воинских частей, где происходили эти учения, их туда не пустили. Я позвонил Баранникову (он тогда был еще министром) тот успокоил, заверив, что ничего такого нет. Конечно же, он не стал говорить правду.

Уже в середине сентября, в воскресенье, часов в 11 вечера, вдруг по правительственной связи позвонил мой заместитель Валентин Агафонов, дежуривший в 1-й приемной. Сообщил, что получил сведения о введении в Москву крупных воинских частей МВД. Попросил срочно приехать в “Белый дом”. Приехал. Собрались: Воронин, Агафонов, Исправников...

Звоню Ерину. Дежурный отвечает “нет его”. Дозвонился до его заместителя — командующего внутренними войсками. Утверждает, что никакого ввода войск нет. Речь идет лишь о том, что какая-то преступная группа напала на турецкую фирму и похитила 2 млн.долларов, в связи с чем и предприняты меры по “локализации”. Воронин звонит председателю Центрального банка Геращенко, спрашивает, знает ли он о происшедшем, поскольку речь идет о хищении валюты. Банкир отвечает, что о таком факте не знает, но если бы такое произошло — знал бы. Выясняется (через Московскую городскую милицию) что такого факта вообще не было. Но даже если бы был, как это часто случается, войска МВД не используются, поскольку операции по поимке преступников в Москве находится в ведении Московского управления милиции. Оказалось: гостиница “Москва” была объектом, на котором отрабатывали штурм Парламентского дворца войсками МВД. Так что к штурму “Белого Дома” готовились загодя и основательно...

В этот период “кухонный кабинет” Ельцина включает в число заговорщиков Черномырдина. Ельцин превращает его из заложника в сообщника. Глухие намеки представителей спецслужб и прессы на непорядок в Газпроме, сделки с газом и нефтью в период пребывания Черномырдина на посту руководителя этого концерна тщательно проверяются. Дается указание собрать “компромат” на него. Операция “сеть” блестяще завершается —премьер в прямой зависимости от Кремля. Он фактически исчерпывает последние связи с Верховным Советом — панически боится и Парламента, и Ельцина. Именно тогда он отказывается быть инициатором очень серьезных разработок “Круглого стола” по достижению национального мира и согласия. Отказывается от участия в работе Всесоюзного экономического Совещания. А на одном “узком” Совещании в Кремле неожиданно для некоторых участников (не вовлеченных в заговор) прямо предлагает осуществить переворот. И, к удивлению присутствующих, говорит, что якобы брат Хасбулатова причастен к каким-то крупным аферам. Ельцин ликует, благодушно посмеивается, глядя на Черномырдина. “Если бы ты знал, о каких твоих аферах я знаю”, — как будто говорят его маленькие глазки. Однако, считает главный заговорщик, возможно, Черномырдин в ходе переворота может струсить или просто сгореть. Поэтому важно обеспечить “прикрытие”. Вывести вновь на авансцену Гайдара. В этом случае легче обеспечить и поддержку Запада. Тандем Козырев-Гайдар для Запада — это показатель “основательности” подготовки плана “новый порядок по-ельцински”. Так участником заговора становится Егор Гайдар. Координаторы разработки плана — Илюшин, Батурин, Илюшенко. Велик соблазн вовлечь Полторанина — но все знают: не выдержит, даст интервью, проболтается...

Армии, офицерства заговорщики боялись — не случайно появился приказ об изъятии табельного оружия у офицеров, а также у курсантов военных училищ и вузов и отправке его на склады. Это делало армию более контролируемой в случае внутреннего вооруженного конфликта и оставляло Парламент без вооруженной поддержки симпатизирующих ему офицерских кадров.

Снятие В.Баранникова с должности министра безопасности (кстати, под явно надуманным предлогом — недостатками в руководстве погранвойсками) и частичное переподчинение войск МБР, МВД министерству обороны, а спецгрупп “Альфа” и “Вымпел” — ГУО (президентской охране) привело еще летом 1993 г. ряд аналитиков к мнению, что Ельцин неслучайно пытается поставить МБР под свой личный контроль. Он хорошо, видимо, помнил о моем предупреждении, чтобы не разъезжал по воинским частям, требуя от них “личной поддержки” — это противоречит Конституции. Кстати, предупреждение было сделано в присутствии Валерия Зорькина.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату