– Хамад отправился на второй этаж вместе с Фейсалом.
– Какой это монитор?
– Номер восемь.
Эндрю перевел взгляд на восьмой монитор. Гм, похоже, тут все было в порядке – мельтешение и дрожь дула, увлекающего за собой видеокамеру.
– Асад! Где Асад? – продолжал имам. – Я час назад отправил его за детьми. Где Асад?
Асад был под номером четыре. Эндрю и имам уставились на монитор, и какое-то время на нем не было ничего определенного, те же самые дрожь и мельтешение. Но затем изображение стабилизировалось. Камера нацелилась вместе с автоматом на дверь. Потом она поднялась к потолку, слева появилась чья-то рука, крепко насадившая на дуло какой-то большой предмет неправильной формы.
Эндрю едва сдержал смешок. Этот предмет был похож на картофелину.
После чего дуло опустилось и снова навелось на дверь, остановившись чуть выше запора, управляемого компьютером. Дуло дернулось, предмет неправильной формы – это
На мониторе дуло опустилось на пол, показывая кроссовки «Нью бэленс», и Эндрю понял, что их владелец прошел в дверь, которую только что вышиб, и начал подниматься по каменной лестнице.
Внезапно все это приобрело смысл. Кто-то охотится за боевиками. Какой-то партизан бесшумно расправился с Асадом, завладел его автоматом, после чего смастерил из картошки импровизированный глушитель – это было прямиком из «Боевого наставления морской пехоты», инвентарный номер МК-118- 341: «Способы изготовления глушителей из подручных средств». И вот теперь этот человек расчистил себе путь на запертую лестницу и поднимается наверх, то есть к нему, к Эндрю. Кто это, Бронсон – молодой Иствуд, Брюс Уиллис[50]? Или же это просто какой-нибудь неуклюжий пожиратель гамбургеров, который в нарушение внутреннего закона торгового центра пронес оружие и теперь ведет войну в одиночку?
Нет. Этот человек знал, как выбить замок; он профессионал. Может быть, «Дельта», «Морские котики» или толковый парень из группы специального назначения ФБР.
На такое развитие событий Эндрю никак не рассчитывал, однако вместо страха он испытал возбуждение. Это уже становится
Он сообразил, что на огромной карте памяти где-нибудь должны быть зафиксированы те моменты, когда этот таинственный человек расправляется с Асадом, Фейсалом, Хамадом и со всеми теми, с кем он уже успел расправиться. И еще Эндрю понял, что теперь охотник несет с собой автомат, не догадываясь, что под стволом закреплена видеокамера.
Подойдя к экрану системы комплекса, Эндрю выбрал в меню управление лифтами и включил все лифты.
– Скажи Махиру, чтобы он направил двух человек на четвертый этаж. Пусть они поднимутся на лифте и займут позицию в магазине напротив нас. Скоро к ним пожалуют гости. – О, – добавил он, – в игре это будет смотреться просто классно!
– Вот оно, решающее мгновение, – сказал мистер Ренфроу.
Он и полковник Обоба стояли в штабном автобусе и смотрели прямую трансляцию по каналу Эн-би- си. На экране трое парней Каафи бежали по трапу самолета компании «Эр-Сауди». В каждом их движении сквозила бесконечная радость. Еще два часа назад эти трое молодых ребят не сомневались, что ближайшие десять лет проведут в жуткой, грязной западной тюрьме; а теперь они могли мечтать и строить планы на будущее, вдыхать свободу и предвкушать прикосновение к женской плоти, гордиться тем, что они выполнили волю Аллаха, и принимать поздравления от имамов и собратьев по вере. Возможно, со временем им представится еще одна возможность нанести удар по неверным, неся смерть и отмщение за жестокое убийство Святого воина.
– Ты молодец, – сказал мистер Ренфроу.
– Это ты молодец, – поправил полковник.
– Мы оба молодцы, – заключил мистер Ренфроу. – А теперь смотри, мир, мы идем!
– Меньше чем через полчаса самолет покинет американское воздушное пространство, и уже ничто не сможет помешать этим ребятам вернуться домой, к свободе. Наши военные ни за что не станут сбивать самолет, а саудовские пилоты не подчинятся приказу развернуться назад. Заложники будут освобождены, братья Каафи окажутся в Йемене и вскоре переправятся в Могадишо, и тогда, пожалуй, я предоставлю своему доброму другу Майку Джефферсону возможность зачистить комплекс, он у нас так любит все эти «бух-бух». Он сможет войти в торговый центр и вступить в перестрелку с боевиками. Тем самым зло будет наказано, мои руки останутся чистыми, и, как ты верно сказал: смотри, мир, мы идем.
– Полковник, тебе пора дать эксклюзивное интервью Эй-би-си. Это единственный общенациональный канал, на котором ты еще не засветился. Да, и «Фокс-ньюс»…
– «Фокс» меня терпеть не может.
– Однако сегодня и он будет пресмыкаться перед полковником Обобой.
– Ну хорошо, давай…
Но словно в кошмарном сне кто-то стоял между ним и дверью, за которой ждала съемочная группа Эй-би-си, с софитами, телекамерами и хлещущей через край любовью.
Это был Уилл Кемп, горячая голова из ФБР.
– Я полагал, его здесь нет, он занят расследованием, – пробормотал полковник вполголоса своему помощнику, однако как только Кемп оказался в зоне слышимости, он натянул на себя свою личину мудрого, хладнокровного политика и сказал: – Уилл, должен сказать, ваши люди необыкновенно быстро и эффективно установили личность Эндрю Никса, и как только все заложники покинут комплекс и мы войдем внутрь, это поможет нам завалить маленького мерзавца.
– Благодарю вас, сэр, – сказал Кемп.
– Я обязательно доложу директору, как хорошо поработали вы и ваша команда, особенно если учесть то, какой груз ответственности на вас давил. Не сомневаюсь, директор останется доволен, и вам это зачтется сполна.
– Да, сэр, – сказал Кемп, – прошу прощения, но я хотел бы обсудить кое-что другое.
– Уилл, я сейчас направляюсь к журналистам. Занятие не из приятных, но, к сожалению, в нашей работе от него никуда не деться.
– Да, сэр, если позволите, я буду краток.
– Конечно, Уилл, выкладывайте, что у вас там. Но, пожалуйста, в двух словах.
– Сэр, я все думаю, разумно ли было отводить спецназ так далеко от комплекса. Меня тревожит, правильно ли мы поступили, предоставив тем, кто находится в торговом центре, такую свободу действий. Я хочу сказать, что, если они начнут расстреливать заложников, нам придется потратить пять или шесть минут, чтобы нанести ответный удар, и за это время они успеют многих убить. Согласно нашим данным, у боевиков по крайней мере десять тысяч патронов и шестнадцать скорострельных автоматов.
– Уилл, знаете, меня это тоже беспокоит.
– Сэр, меня беспокоят не они. В первую очередь меня тревожит этот проклятый белый парень с его
