— Скорее сделал так, чтобы ее убили. Вряд ли он стал бы утруждаться лично.

Я покачала головой, представляя с каким страхом сталкивались близняшки.

— У Марны и у Джинджер, как и у тебя, есть особый талант — женские штучки, — продолжил Кайден.

— О, правда? И какой у них?

— Они могут чувствовать связи между людьми, если чувства взаимны. Влечение, романтическую любовь, преданность. Их отец видит то же самое. Именно так они узнают, за кем охотиться.

— Вау! Женская сила может быть волнующе опасной. О'кей, значит, это — трое из твоих друзей. Кто последний?

— Копано.

Он произнес его имя, слегка поморщившись, тоном близким к раздражению.

— Его отец — Алоцер, Князь Гнева.

Я поежилась при упоминании о Гневе.

— Он плохой? — спросила я.

И снова этот сухой смешок, и странный тон.

— Нет. Он, практически, как монах, связанный обетом безбрачия.

— И где он живет? Копано.

Я попробовала произнести его имя.

— Он из Африки, но сейчас учится в колледже здесь, в Штатах. Ситуация с Коупом очень таинственная. Никто из демонов не знает об этом, кроме его отца, но Копано повезло, что он остался жив. Несколько лет назад он обратился к Богу и был готов скорее умереть, чем заниматься работой своего отца. Но когда он признался об этом Алоцеру, тот позволил сыну жить так, как тому хотелось.

— Почему?

— Алоцер любит Коупа, или, как минимум, уважает его. Это неслыханно среди наших.

Я изучающе посмотрела на лицо Кайдена. В его голосе была какая-то тоскливая нотка. Ревность?

— Копано — это загадка, — подытожил он. — Вот и выезд.

Мы оказались на Голливудской дороге.

Я была в восторге от того, что повсюду росли пальмы — одни низкие и приземистые, другие — высокие с тонкими стволами, тянувшимися в самое небо.

Но мой восторг немного поутих, когда я заметила общую эмоциональную атмосферу, кружившую среди толпившимися повсюду людьми.

Были, конечно, просто счастливые туристы, наподобие нас, проходившие мимо, но в основном, воздух был в изобилии пропитан проявлением всевозможных грехов. Это давило на меня с невыносимой силой. Я спинным мозгом чувствовала скрытые проявления зависимости у столь многих людей, что в оцепенении схватилась за дверную ручку.

С трудом заглотнув воздух, я желала, чтобы нервная дрожь оставила меня.

Опустив голову, мимо прошла привлекательная женщина. С определенного угла я смогла увидеть, что с ее лицом было что-то не так. Оно казалось неестественным. Ее кожа была туго натянута, губы чересчур полные, а скулы резко выступали. Она была полна ненависти к себе.

Интересно, скольким пластическим операциям она себя подвергла. Было понятно, что несмотря на все коррекции, она изначально являлась красивой женщиной.

К уху почти каждого человека был прижат мобильный телефон. И повсюду так много бездомных и проституток. Я едва замечала Китайский Театр или звезды на тротуаре.

Все, что я могла видеть, это души и эмоции.

— Это все… чересчур для тебя? — спросил меня Кайден.

— Невыносимо, — призналась я. — Но не потому, что это — Голливуд. Даже в Атланте мне иногда тяжело.

— Я вытащу нас отсюда.

Мы остановились на красный свет.

Я покачала головой и выдавила слабую улыбку человеку, проходившему мимо моего окошка с флаерами, предлагающими тур по домам знаменитостей.

Когда он отошел, я встретилась глазами с бездомной женщиной, сидевшей на каких-то серых газетах, подходивших по цвету к ее серой ауре отчаяния.

Я открыла свой маленький кошелек и вытащила две купюры.

— Ты бросаешь свои деньги на ветер, — предупредил Кайден.

— Может быть, да. А, может быть, и нет.

Она подошла к окошку, волоча одну ногу, когда я опустила стекло и протянула деньги.

— Благослови тебя Господь, — сказала она.

В ее глазах отразилась волна бледно-зеленой благодарности, накрывшая ее с головой. Она не была под воздействием наркотических веществ или пьяной, и у нее внутри не чувствовалось скрытой зависимости.

Я гадала, какие ужасные обстоятельства могли заставить ее жить на улице.

— Подождите, — окликнула я.

Открыв кошелек пошире, я вытащила все свои сбережения и вложила деньги в ее ладонь. Губы у нее задрожали, когда она прижала их к груди.

Мы не отрывали взгляд друг от друга, пока свет не переключился на зеленый, и наша машина не тронулась.

Слишком поздно я осознала, что теперь финансово зависела от Кайдена до самого конца поездки — не то чтобы он позволял мне платить за что-либо раньше, и все же…

— Извини, — сказала я ему. — С моей стороны это было самонадеянно. — Но она…

— За что, во имя всего, ты извиняешься?

Его взгляд казался мягким, что застало меня врасплох. Я опустила глаза, чувствуя себя совсем плохо. Движение на дороге постоянно прерывалось остановками.

Погруженный в собственные мысли, Кайден не отрывал глаз от дороги.

— Легионер, — сказал он.

Мое внимание переключилось туда, куда он указывал.

— Нашептывает вон тому человеку в синем костюме. Если легионер двинется в нашу сторону, я попрошу тебя спрятаться. Будь готова.

Я кивнула и сползла пониже на сиденье.

Я все еще не могла видеть демонов, но я смотрела на мужчину, идущего по дороге, с телефоном, прижатым к уху. Его ангел лихорадочно кружился вокруг него.

Мужчина щелчком закрыл телефон и остановился.

Казалось, он колеблется в нерешительности, оглядываясь по сторонам, чтобы проверить, не наблюдал ли кто-нибудь за его действиями. Затем он развернулся и решительно направился к женщине, стоявшей у тонкого шеста. Она была обтянута в черное кожаное платье с накидкой из искусственного меха.

Проститутка.

Она уронила сигарету и раздавила ее ногой. Цвет ее ауры от нервного бледно-серого, при его приближении, сменился на светло-синий цвет облегчения, когда он передал ей деньги.

Когда они удалялись прочь, вокруг мужчины клубилось грязное облако вины и мрачного предчувствия, смешавшиеся с желто-оранжевым возбуждением.

— Отец будет удовлетворен, увидев, что один из его приспешников добился успеха, — с презрением произнес Кайден. — Мне не следовало тебя сюда привозить.

Теперь я оторвала взгляд от людей, и вместо этого стала рассматривать руки Кайдена, лежавшие на руле, и его длинные ноги — на педалях.

Это занимало меня до тех пор, пока мы не выехали из города, назад на шоссе, где я могла разглядывать городские огни.

Кайден протянул мне телефон — скоро должна была позвонить Пэтти. Я разговаривала с ней, пока он регистрировал нас в отеле.