молодая женщина, точнее, одно лишь название этой позиции, остужала даже самые горячие головы.
Субординация не позволяла ему смотреть ей прямо в глаза. Поэтому, ради приличия взглядывая время от времени на карту, молодой человек смотрел на ее ноги, и в принципе ничего не имел против этого зрелища.
— …подобные аномалии в истории, как нам сейчас становится известно, были и раньше, — продолжала свой рассказ молодая женщина, — кому-то удавалось путешествовать по Временной Шкале взад-вперед, кто-то «проваливался» однажды и навсегда, без шансов на возвращение. Как правило, такие люди потом становились «пророками», «гениями», «провидцами» и прочее, в зависимости от эпохи и личных амбиций. И только сейчас, после гениального прорыва наших физиков, с появлением первых ПВП, или «пространственно-временных проводников», мы можем наконец заняться систематическим изучением этой аномалии.
Дарья Валентиновна остановилась: тихо отворив дверь и стараясь быть как можно менее заметными, в комнату вошли два сотрудника в белых халатах. «Из лаборатории», — автоматически отметил про себя Четырнадцатый. Лаборанты катили перед собой тележку, на которой стояла белая полупрозрачная пластмассовая коробка с приклеенной по бортику этикеткой с цифрами и штрих-кодом. Один из лаборантов, открыв коробку, достал из нее аккуратно свернутую одежду — белую рубаху и коричневые бархатные штаны, а также сапоги из грубой воловьей кожи, пояс и предмет, похожий то ли на длинный нож, то ли на короткий меч в ножнах, и выложил все эти вещи на стол. Другой подошел с папкой к Дарье Валентиновне, достал какую-то ведомость, и она размашисто в ней расписалась, предварительно пробежав глазами. Засим оба сотрудника удалились — так же беззвучно, как и пришли. Вся процедура заняла не более минуты.
Дарья Валентиновна подошла к столу и взяла в руки рубаху.
— Вы помните, Четырнадцатый, что это только имитация? Ни одна из этих вещей не должна остаться за порталом. Вам ясно?
Четырнадцатый, естественно, помнил. Но вслух произнес лишь то, что предписывал устав:
— Так точно, товарищ подполковник!
— Да вы сидите, Четырнадцатый, — сделала жест ладонью Дарья Валентиновна. — Где мы остановились? Ах, да… Изучение Аномалии… Ну, в общем, как вы понимаете, это задача общая, государственная, так сказать! И к нам с вами она имеет опосредованное отношение. Мы с вами люди военные, и в нашу задачу, в первую очередь, входит охрана государственной тайны при использовании стратегически важного, сверхсекретного прибора. Ну, а во вторую — попытаться использовать данное нам возможное преимущество с максимальной выгодой для страны. Почему я назвала наше преимущество «возможным»? Потому что нам, в принципе, не известно, обладает ли какое-либо другое государство подобным… «средством» перемещения в пространстве и времени. Все это пока еще настолько ново, что даже стратегия и тактика использования ПВП, его потенциал, идеология, морально-этическая сторона только разрабатываются нашим ведомством при непосредственном участии президента. — Дарья Валентиновна выделила слово «разрабатываются». — Поэтому, как обычно, постарайтесь без самодеятельности! Строгое исполнение поставленной задачи в максимально короткие сроки — вот, пожалуй, и все, на чем вам предстоит сконцентрироваться! Вам ясно, Четырнадцатый?
— Так точно, товарищ подполковник!
— Теперь о деле… В вашу первостепенную задачу, Четырнадцатый, будет входить наше хрестоматийное, прямо как из учебника, выяснение трех «К» любой аномалии, если они существуют, конечно. Кто, с какой целью и каковы возможные последствия. — Дарья Валентиновна повернулась к карте. — А теперь — самое интересное. Подойдите сюда, Четырнадцатый…
Глава тридцать четвертая
Население деревушки индейского племени Кашайа опять, в который раз за этот день, пришло в состояние радостного возбуждения. На тропинке, сбегавшей с холма к «центральной площади», показались наконец «виновники торжества». В строевом порядке, с развернутыми Андреевским флагом и флагом Российской Американской Компании, приближался отряд гардемаринов.
Дима и Марго, стоявшие в обнимку рядом со старейшинами племени, которые вышли встречать русских, невольно засмотрелись на это впечатляющее зрелище. Ветер развевал знамена, заходящее солнце играло на эполетах офицеров. Завалишин, придерживая одной рукой шпагу с позолоченным эфесом, с развевающимися волосами шествовал во главе отряда. Справа от него и чуть сзади шагал мичман Нахимов. Завидев в низине деревушку, Завалишин картинно взмахнул перчаткой, и в тишине затаившего дыхание селеньица раскатилась ритмичная барабанная дробь. Отряд подтянулся. На барабаны гардемаринов отозвались индейские тамтамы. Не выдержав, Марго запустила руку в поясную сумку, которую ей подарила Песня Ручья, и вытащила свою ручную видеокамеру.
— Эх, блин, ведь не поверит никто! Скажут — статистов нагнали, — не отрываясь от видоискателя, с восхищением прошептала девушка.
— Терзают меня смутные сомнения, — так же тихо откликнулся Дмитрий, — что все это мы уже давно снимаем лишь для «внутреннего использования»…
Все население индейской деревушки сбежалось встречать гостей. Выстроившись вдоль тропинки, эти наивные «дети природы» даже и не пытались скрывать своего восторга. Детвора, поднимая тучи пыли, скакала в ажиотаже вокруг отряда. Деревенские шавки всех мастей и размеров, оглашая окрестности звонким лаем, не отставали от детворы.
Наконец отряд по команде Завалишина, который, как на параде, взмахнул шпагой, замер на месте. Барабанная дробь смолкла, и, словно оборвавшееся эхо, стихли индейские тамтамы.
Завалишин, вложив шпагу в ножны, сделал несколько шагов в сторону старейшин племени и замер в глубоком поклоне. Старейшины в свою очередь тоже, как по команде, сделали несколько шагов к отряду. Затем один из них, статный и еще довольно молодой мужчина, иссиня-черные волосы которого свободными волнами спадали на плечи, сделал еще несколько шагов вперед, остановился напротив Завалишина и медленно поднял правую руку ладонью к отряду.
Завалишин выпрямился и бросил быстрый взгляд на Нахимова. По колонне русских прошло легкое движение. Ординарец, выбравшись из строя, проворно подскочил к Завалишину и протянул ему какой-то ящичек. Завалишин открыл его и подошел к Вождю.
— Великий вождь народа Кашайа, позволь мне от имени твоего брата, Вождя Россов, твоих соседей, преподнести тебе в дар сей скромный подарок как знак нашей бесконечной преданности и любви!
Завалишин протянул Вождю ящичек, в котором на голубом бархате лежали два пистолета, отделанные серебром и искусной инкрустацией.
В глазах Вождя отразился неподдельный восторг. Монументально склонив голову в знак благодарности, он медленно взял ящичек в свои ладони и бережно передал его в руки воина, возникшего как из-под земли. Затем, повернувшись к своим, он подал знак, и из толпы встречающих вышла девушка, в которой Дима и Марго, незаметно снимавшие происходящее на камеру, сразу же узнали Песню Ручья. Девушка успела переодеться в длинное домотканое платье из хлопка. Платье было три раза перехвачено по ее стройной фигуре расшитыми поясками — под грудью, на талии и чуть выше колен. Прическа ее представляла собой целую икебану из перьев, цветов и нитей бисера. Оголенные руки, так же как и лицо, были покрыты цветной татуировкой. Выглядела девушка очень эффектно. На вытянутых руках она держала искусно расшитый бисером не то пояс, не то ленту.
Вождь, одобрительно кивнув Песне Ручья, взял ленту из ее рук и с поклоном протянул ее Завалишину.
Дмитрий наклонился к уху Марго и тихо спросил:
— Знаешь, что этот Гойко Митич презентует Завалишину?
Марго пожала плечами.
— Лента эта — самое дорогое, что есть у племени. Это как знамя! И если это «знамя» даруется
