трапу, он увидел принцессу. В тёмно-сером с просинью дублете она, закрыв глаза, крутила «с весьма высокой скоростью» узким прямым клинком, имитируя атаки в разных направлениях.

«Интересные увлечения у наследницы престола, – подумал Эрл. – Если всё будет хорошо, то без работы не останемся».

– Принцесса, это место очень давно зарезервировано мной для тренировок.

– Прогоните меня, – широкая свободная стойка школы Ла Вн. Медленно проявляющаяся на лице хищная улыбка. Школа Ла Ви изучена штурмнавигаторами досконально пять лет назад, когда сам Ла Ви полчаса провёл в безрезультатных атаках на ныне покойного штурмнавигатора Бенье. Кончилось всё тем, что Бенье отнял у Ла Ви шпагу и сломал её об угол ратуши.

– Атакуйте, принцесса.

Атака просто безупречна, но не против штурмнавигатора – скрежет – npi гём на гарду – залом рую i – Д0611ван1 ie.

– Не больно, принцесса?

– Терпимо… – Принцесса растирает запястье. – Чем ты занимаешься Эрл? Чем вообще занимаются штурмнавигаторы?

– Мы управляем кораблями.

– Для этого не нужны такие весьма специфичные навыки.

– Предварительно мы захватываем эти корабли.

– Понятно… Атакуйте, штурмнавигатор.

– Постараюсь поаккуратнее, принцесса.

– Как получится, Эрл.

Волчонок не стал мешать Ворспауну тренировать принцессу. Просто встал, прислонившись к зенитной спарке, и смотрел на поединок. Вмешался только минут через пять:

– Эрл, кончай издеваться над девушкой.

– В каком смысле, Волчонок?

– Ты даришь ей ложную надежду. Разрешите, Ваше Высочество? – Вопросительный взгляд принцессы на Эрла.

– Хорошо. Зайдите за бронещиток, принцесса.

Взмах шпаги – рубящий, в лицо, – принять на локоть и в подсечку, – прыжок, рука тянется за пистолетом – зафиксировать в кобуре, вдавив кисть, – удар в лицо левой, ствол обнажён, – уход от пули влево с извлечением пистолета, уход от рикошета – выпад шпагой с одновременным выстрелом в голову – шпагу отбить рукой, выстрел в упор – шпагу к чёрту, курок заблокировать пальцем – заблокировать курок.

Бой окончен. Дальнейшее продолжение опасно.

– Вы что, так просто стреляете друг в друга боевыми патронами? – принцесса в ужасе. Зрелище просто прелестное.

– Да, иначе неинтересно, ну и других патронов нам здесь не выдают. У нас только одна условность – обязательное применение глушителей – иначе весь корабль перебудим.

– А я смогу так? Теоретически?

– Вы – нет, принцесса. Да и не стоит.

– Пофехтуем ещё, Эрл.

– Хорошо, принцесса, но теперь вы знаете мой уровень.

– Знаю, но ты же не будешь в меня стрелять?

Завораживающий звон шпаг.

– Эрл, ещё немного, и ты влюбишься. – Нельзя понять, серьёзен ли Волчонок. – Осторожнее.

– Не влюблюсь, Волчонок. Я не настолько сумасшедший, чтобы любить принцессу.

– Да… Ещё ни один штурмнавигатор до этого не докатывался…

– Она неплохо фехтует.

– Для человека, Эрл, для человека…

У принцессы слегка болела кисть – Ворспаун всё-таки не всегда вполне контролировал свою силу. Зато эта тренировка действительно научила принцессу многому. Вот только чему именно – она выразить словами не могла. Пришло какое-то новое понимание суетности происходящего. Всплыло откуда-то из литорали подсознания твёрдое знание, вылившееся в строчку неизвестной принцессе песни: «Но всё это такие пустяки по сравнению со смертью и любовью».

И смерть тоже была, по большому счёту, пустяком.

Хотелось танцевать – двигаться в стремительном темпе по невидимому кругу без шпаги.

Вице-адмирал сидел за столом, полностью покрытым стратегической картой. Он любил сидеть так и вспоминать свои былые походы. Рейды, крейсерские операции, каперство. Он хотел чего-то ещё. Сняв трубку аппарата внутренней связи, он очень долго медлил прежде, чем вызвать Тиро – командира сводной абордажной группы флота.

Штормами океан славен и для штормов создан. А для чего люди плавают по океану? Нет, это не большая дорога для кораблей. Это поле, где человек решает, кто он такой. Ибо не даром сказано:

«Познавание Родины сходно с познанием моря.

Познавание моря сравнимо с познаньем себя».

Надо любить Родину; несмотря на то, что она порой предаёт нас. И не только для моряков сие верно.

Славно, други, идти по волнам и не ведать грусти: радоваться безумному ритму абордажных боёв, смеяться над волнами, прокатывающимися по палубе от бака до юта, кормить чаек, бросая вверх куски чёрствого хлеба, но не знать при этом грусти.

– Здравствуй, грусть, – прошептал Ворспаун, – здравствуй, грусть… – И не разуваясь, повалился на койку.

Волчонок ухмыльнулся, но вслух ничего не сказал. Всё было видно и так – сеанс фехтования с девушкой не может не привести к возникновению как минимум симпатии. Особенно у штурмнавига-тора, чья философия боя подразумевает полное слияние с противником. Но на этот раз простой симпатией дело явно не ограничилось.

Отец часто говорил принцессе, что миром правит информация, и водил её по огромному архиву Особой службы. Эта экскурсия придавала расхожей пословице «Знание – сила» совсем другое значение.

– Адмирал, представьте мне личное дело штурмнавигатора Ворспауна.

– У меня нет его личного дела… На штурмнавигаторов дела не ведутся.

– Почему?

– Так положено, принцесса. В личном деле могут быть сведения, к которым я не допущен. Как, впрочем, и вы, принцесса.

– Но я – наследница престола!

– Вне всякого сомнения.

Приглашение на обед к принцессе застало врасплох Эрла Ворспауна. Правду сказать, к такому развитию событий он готов не был.

«Впрочем, обед – это ещё не ужин», – мудрая мысль, родившаяся внезапно в голове, заставила Эрла улыбнуться медленно вползающей на лицо неприятной ухмылкой.

«Придётся потренироваться перед зеркалом. Когда Волчонка не будет рядом».

Каюта принцессы ничем не отличалась от любой другой каюты на корабле – разве что почище. Те же 3 на 2 ярда, стены, окрашенные в бессмертный «Navygrey», иллюминатор – «бронированный? вроде нет», – шпага в углу у двери, две аккуратно заправленных койки (не по-мужски аккуратно), откидной столик, сервированный в лучших традициях Флота Его Величества, то есть так, чтобы все тарелки вместились.

– Вы хорошо устроились, принцесса. – Ворспаун сделал запоздалую попытку исправить двусмысленность