Наконец замок щелкнул и дверь отворилась. Андрей Львович, как разведчик через линию фронта, повел незнакомца в свою комнату, прижимая палец к губам и стараясь идти на цыпочках.
В кухне, которую им пришлось миновать, склонившись над грязной газовой плитой, колдовала такая же грязная старуха, вероломно распространяя по всей квартире зловоние уже «задумавшихся» куриных потрохов.
— А как вы смотрели на меня из-за двери? — пытаясь побороть волнение, говорил незнакомец.
Был он бледен; тонкое, ухоженное лицо его было по-лисьи вытянуто. Костюм незнакомца был шикарен, хотя и не принадлежал никакому из стилей. Скорее всего это была немного карнавальная импровизация на тему одежды, где линия и складка не имели ровным счетом никакого значения. Главным было то впечатление, которое она производила на окружающих. На ум приходили красивые и безжалостные пираты, убивающие из принципа и сами с легкостью идущие на смерть. Незначительные волосы незнакомца были уложены в аккуратную прическу. И этот идеальный порядок прически гостя, в отличие от пещерной лохматости хозяина, был все же не художественным, а каким-то эстетским.
— Я в щелку смотрел, а вы шевелились, — Андрей Львович вдруг погрозил незнакомцу пальцем. — Нехорошо!
Незнакомец только открыл рот, не представляя себе, что говорят в таких случаях. Он даже немного попятился назад от хозяина квартиры, который с нескрываемым интересом смотрел на него в упор, как смотрят только грудные дети и собаки.
Незнакомец не знал, как ему теперь быть, поскольку совсем не ожидал встретить здесь… такое чудище. Как он сделает ЭТО? То, от чего зависела теперь его судьба.
Решиться на ЭТО не было для него проблемой. Проблемой был программист, который уже сломал всю игру своим фантастическим идиотизмом. Ему предстояло заставить молчать этого сумасшедшего. Конечно, все дело было, как дважды два, элементарно. Для него элементарно… А для идиота? Для идиота дважды два, как известно, равно пяти, или трем, или нулю, это как идиот захочет…
«Спектакля не получится, — думал незнакомец, сжимая в левой руке маленький флакончик. — А как хорошо было бы разыграть Макбета!»
— Простите, я не специально шевелился, я не знал, что нельзя… — понес околесицу незнакомец в унисон разбегающимся, как тараканы, мыслям Андрея Львовича. — Мне нужно с вами поговорить о компьютерных сетях и всяких защитах.
— Да, это полезно, — закатил глаза программист. — Вы в «турбо Паскале» работаете?
— Давайте пройдем куда-нибудь в парк и купим там чего-нибудь выпить, — любезно улыбнулся незнакомец, не очень-то заботясь о логике своих предложений. — Там вы мне все и расскажете.
— Я не пью… Меня внизу ждут. На «Волге» привезли сюда, сказали, что я — гений. Буду показания давать им… А вы колбасу принесли? — неожиданно спросил Андрей Львович и испытующе посмотрел на сумку незнакомца.
И незнакомцу вдруг стало ясно, что все должно произойти сейчас, именно в эту секунду: сейчас или никогда. Он решительно шагнул к программисту и, подрагивая, как на морозе, попросил:
— Налейте мне воды, что-то меня колотит.
— Пейте лучше вино, — с любопытством поглядывая на незнакомца, отреагировал программист.
— Мне плохо, — жалобно сказал незнакомец и сел на диван. Он действительно был очень бледен.
Программист, продолжая с интересом рассматривать незнакомца, словно это был прекрасно сохранившийся в девонской толще трилобит, плеснул в стакан воды из мутной трехлитровой банки и подал стакан гостю.
— Что у вас с водой? — вскочил незнакомец после того, как повертел стакан в руках и понюхал его содержимое. — Горькая!
Незнакомец протянул стакан хозяину и буквально впился в него взглядом.
Андрей Львович осторожно поднес стакан к носу и понюхал воду.
— Да, пахнет! — констатировал он.
— Попробуйте! — голос незнакомца задрожал. — Вы только попробуйте, очень странная вода…
Андрей Львович поднес стакан к приоткрытому рту и начал запрокидывать голову… И в этот момент, как Страшный Суд, грянул звонок в дверь.
Взвинченный до предела незнакомец даже не вздрогнул, а дернулся всем своим телом и со всего размаха ударил ладонью в дно стакана, содержимое которого было в нескольких миллиметрах от открытого рта программиста. Он так ударил, словно собирался, подобно гвоздю, вбить его в горло гостеприимному хозяину…
Сивцов позвонил в дверь еще раз. Ему стало вдруг очень тревожно. Он нутром чувствовал, что сейчас с полоумным программистом должно что-то случиться, если уже не случилось…
Эта мысль пришла ему внезапно еще там, в машине, когда он с тоской смотрел на идущих мимо весело смеющихся студенток (где-то совсем рядом было их общежитие) и старался думать о причитающейся ему от Вадика награде.
Не размышляя, майор Сивцов пулей вылетел из «Волги» и наперерез автомобилям — примерно так, как недавно делал это Пауков, — бросился в дом.
«Тридцать шестая квартира! Только скорей!» — твердил он про себя, перепрыгивая через ступени…
Нет, никто не открывал. Сивцов прильнул ухом к двери и прислушался. В квартире на всю катушку орало радио. Майор насторожился. «Кто-то включил на полную громкость…Зачем?» Он стал еще требовательней звонить в дверь. Но никто не шел открывать дверь.
Вдруг ощутив «профессиональный» озноб, всегда в критических ситуациях делавший его необычайно расчетливым и решительным, Сивцов с силой рванул входную дверь на себя… И дверь открылась. Она оказалась незапертой, и майор чуть не сорвал ее с петель.
Ворвавшись в квартиру с пистолетом в вытянутой руке, Сивцов быстро пошел вперед — туда, откуда слышались чьи-то сдавленные хрипы. Краем глаза майор успел заметить в кухне безобразную бабу, возившуюся возле «вечного огня» с огромной сковородой, от которой исходил унизительный запах чего-то несъедобного.
Невольно сморщившись, майор застыл в дверном проеме средних размеров комнаты, напоминавшей лавку еврея-старьевщика или прибежище бомжа.
В углу у дивана он увидел хозяина. Андрей Львович с выпученными глазами стоял на коленях и, прижимая ладонь к груди, пытался сделать вдох. Вдоха не получалось, и он свистел, задыхался и страшно кашлял, словно намеревался выбросить из пораженной груди собственные легкие. Изо рта программиста, пенясь при каждой попытке задышать, обильно текла темная кровь. Вторую руку программист по-детски отчаянно тянул к майору, словно тот мог ему чем-то помочь…
Окинув комнату беглым взглядом и не найдя в ней признаков присутствия еще кого-нибудь, Сивцов бросился в кухню. Ведьмоподобная владелица жареных несъедобностей (даже непотребностей!) не обратила на него никакого внимания.
Майор понял, что он только теряет время, что преступник наверняка стоял у двери за вешалкой, когда он ворвался в квартиру…
Сивцов выскочил на площадку четвертого этажа и бросился к окну. По улице от дома в сторону центра отчаянно бежал какой-то человек в широком черном пиджаке и с сумкой под мышкой. Человек буквально раскидывал попадавшихся ему навстречу пешеходов.
Майор бросился вниз по лестнице… и остановился. Нужно было вернуться в дом и сначала оказать помощь этому бедняге.
Вероятно, его еще можно было спасти…
Половцев нырнул в набегавшую морскую волну и вскрикнул от боли: волна оказалась свинцовой…
