Чтобы ввести противника в заблуждение, принимались меры по маскировке места высадки: полеты выполнялись по «ломаным маршрутам», которые постоянно менялись. Сама точка десантирования скрывалась в череде ложных посадок, которые могли продолжаться и после высадки разведгруппы. Иногда имитировался обычный полет для снабжения ближней заставы, где в ходе разгрузки незаметно оставалась и засадная группа, с наступлением темноты выдвигавшаяся на задание. Само место для высадки подбирали в стороне от дорог и селений, ныряя на посадку в лощины, в сухие русла и прячась в ущельях и между барханами. Пока один-два вертолета производили десантирование, другая пара продолжала полет, отвлекая внимание.
Как правило, высадка засады производилась под вечер, разведгруппа в считанные минуты покидала вертолет и тут же уходила в сторону, марш-броском скрываясь в горах и песках, подальше от привлекавшего чужое внимание места посадки. Наступавшие сумерки были на руку разведчикам, а вскоре ночная темнота надежно скрывала их путь и занятое для засады место.
Предусмотрительный командир подбирал место засады с таким расчетом, чтобы неподалеку располагался подходящий для посадки «вертушек» пятачок. Такая площадка должна была иметь размеры не менее 50x50 м, обеспечивать нормальные подходы без скал, деревьев и других препятствий, иметь более или менее ровную поверхность без крупных валунов и уклонов, на которых машина могла перевернуться (так, носом под уклон Ми-8 мог безопасно садиться при 5 %-ном перепаде, а носом на уклон — при 7 %- ном). Следовало учесть также безопасность садящихся вертолетов от огня противника, для чего желательным было открытое пространство вокруг или возможность прикрытия силами группы. На горных участках со значительным превышением, скалами и выступами вокруг, где нередки были порывы ветра, требуемые размеры площадки были побольше, а при посадке по-самолетному, с пробегом, ее длина должна была составлять не меньше 150–200 м. Иногда площадку обозначали камнями, выкладывая ее границы, путь захода и направление ветра. Если площадка выбиралась неудачно или выбранное место простреливалось противником, приходилось туго. Так, 21 июля 1985 г. у кишлака Алихейль вертолетчики не могли забрать из блокированной разведгруппы даже раненых: посадка на указанную площадку в предгорьях под перекрестным огнем была безнадежным делом. Десантникам пришлось отойти, и пока часть их отбивалась от преследования, другие растаскивали валуны, рубили деревья и расчищали от кустарника место по соседству, чтобы «восьмерки» могли хотя бы кое- как приткнуться на склоне.
Эффективного взаимодействия вертолетчиков и спецназа удалось достичь не сразу: отчасти мешал недостаток опыта, отчасти — индивидуальность и представления о распределении ролей в боевой работе. С. Привалов, служивший в джелалабадском батальоне, так вспоминал об организации совместных действий: «Для начала собрались и обсудили круг задач, которые нам предстояло решить. Разобрались, кому какая роль отведена и кто за что отвечает, а соответственно выступает главным. В воздухе это был командир экипажа, на земле при работе группы — ее старший. Летчикам мы рассказали о методике своей работы, те, в свою очередь, — о возможностях вертолета в горах, требованиях к связи, обозначении себя на земле». Существенным оказался и личный фактор, не оговоренный никакими уставами: «Кроме вопросов тактики и организации здорово помогало личное знакомство — та самая боевая дружба, когда летчики прикрывали в бою или вылетали эвакуировать группу не безымянной «пехоты», а своих ребят — взвод конкретного Миши или Васи». Получив «свои» вертолеты и оценив выгоды новой организации, замкомандира 186-го ооспн капитан Е. Сергеев, задумывавший и планировавший многие операции, с удовлетворением резюмировал: «Наши руки стали длиннее!»
Выставка DSA-06
Малайзия, 24–27 апреля 2006 г.
Фоторепортаж С. Суворова. Материал предоставлен журналом «Обозрение армии и флота-.
