Мне хочется стать поэтом. За что и против чего будет бороться поэт при коммунизме?»
На такие сборы-диспуты обычно приходит много пионеров из других отрядов, комсомольцев. И всегда присутствует кто-нибудь из учителей или других людей старшего поколения, кто мог бы разобраться в смелых, резких, нередко опрометчивых и часто противоречивых суждениях и принять решение: следует ли давать разгораться спору дальше, чтобы подростки ушли домой с новыми тревогами и раздумьями, или же умным советом, удачно взятым из жизни примером утвердить участников диспута в правильном убеждении.
Руководит сбором-диспутом обычно избранный детьми пионер, умеющий слушать (подростки тонко подмечают в товарищах эту черту).
На сборе, о котором мы рассказываем, каждый стремился не столько ответить на какой-нибудь из поставленных товарищами вопросов, сколько спрашивал и высказывал свои раздумья, сомнения. Отрочество и ранняя юность очень пытливы, любознательны, неугомонны в поисках истины, поэтому каждое утверждение, каждое суждение вызывают множество новых «почему?». Завязывается спор, в котором цепочка мысли развивается так стремительно и неожиданно, что никогда нельзя предвидеть, какое будет в ней следующее звено. Вот какие мысли были высказаны пионерами на сборе, о котором мы рассказываем.
До тех пор пока человек не совершил героического поступка, он ничем не отличается от других. Но значит ли это, что каждый в определенных обстоятельствах может стать героем? Нет. Ведь в одних и тех же условиях один становится героем, а другой — трусом. Так, почему же все-таки до совершения подвига не видно ничего героического в человеке, ставшем героем? Наверное, потому, что героическое раскрывается только в борьбе и в напряженной деятельности. Можно ли стать героем в мирное время? Как в наши дни проявить силу духа? Ведь все герои, все выдающиеся люди, о которых мы знаем, — это борцы. Павлик Морозов боролся против кулаков. Петя Клипа — против фаши-стских захватчиков в Брестской крепости. Тофик Гусейнов, спасая утопающих детей, боролся против слепых сил стихии и пал в этой борьбе. Джон Браун боролся за освобождение негров от рабства. Нансен боролся за то, чтобы водрузить знамя своей родины на далеких уголках Земли. Кулибин боролся за честь русской мысли, ее изобретательности, смекалки. Нам хочется стать настоящими, хорошими людьми, следовательно, надо бороться. Против чего и за что? Например, боролся всю свою жизнь наш земляк Марк Озерный за то, чтобы земля давала урожай в семь, восемь раз выше, чем получали деды-прадеды. Значит, он увидел, нашел то поле, на котором надо было проложить борозду, чтобы стать счастливым.
Как же каждому из нас найти, увидеть свое поле борьбы? Ведь это главный вопрос жизни. Вот мы выращиваем саженцы плодовых деревьев и винограда, а надо не просто выращивать, но бороться. Как же сделать этот труд борьбой? Может быть, то, что мы считаем самым обычным и нередко скучным, — уроки, упражнения, контрольные работы —тоже надо сделать борьбой? Мы не понимаем этого, пусть старшие помогут нам разобраться...
Что во мне хорошего и что — плохого? Вот я разбил стекло в теплице, боялся сказать... Почему боялся, я и сам не знаю.
Отец назвал меня трусом. Но разве было бы хорошо, если бы я сознался в своем проступке специально для того, чтобы прослыть смельчаком? Ведь так бы и подумали обо мне товарищи. Здесь что-то не так. А что — я не знаю... Наверное, за такую ««откровенность» не надо хвалить, как иногда у нас делают...
Может ли быть человек без единой плохой черты? Нет, не может быть человека, у которого все было бы хорошим. И у нас в школе нет ни одного человека без плохих черт. Но как каждому из нас стать хорошим? Как самому определить, что во мне хорошего и что — плохого? Наверное, надо постоянно советоваться с выдающимися людьми, читать о них, вдумыться в каждую черточку их жизни. Самое главное — научиться бороться (опять начинается спор о том, какая может быть борьба в наши дни)...
Мы записали лишь главную нить мыслей подростков, опустив многочисленные примеры, доводы.
Подобные горячие споры подростков как раз и есть пере-осмысливание знаний, переход, перевод знаний в убеждения. И именно в эти напряженные минуты очень большое значение имеет слово авторитетного представителя старшего поколения — человека, которому дети доверяют. На сборе-диспуте, о котором я рассказываю, к детям обратился старый коммунист, участник гражданской войны. Он рассказал, как в трудные для страны годы первые комсомольцы объявили борьбу неграмотности, как в этой борьбе закалялась юность: «Вы ищете — где поле борьбы? А ведь учение ваше — это тоже борьба. Борьба за то, чтобы наша страна была самой передовой, чтобы у нас было умных, образованных людей больше, чем где бы то ни было».
Призыв учиться так, как учился Ленин, находит горячий отклик в сердцах подростков. Здесь надо особенное внимание обратить на то, что в те моменты, когда подростки переосмысливают свои знания о нравственных ценностях, вырабатывают в споре собственную этическую ориентацию, их сердца очень чутки к призыву, к разъяснению сущности того или иного жизненного вопроса. В связи с этим надо умело выбирать момент, когда слово учителя, старшего товарища падает, образно говоря, в подготовленную нравственную почву. Такой почвой является горячий спор, столкновение мнений, пытливые, иногда мучительные поиски ответа на жгучие жизненные вопросы. Однако, если эта почва не создана всей системой нравственного воспитания, ученики остаются глухими к обращению учителя.
В годы ранней юности выработка общественной жизненной ориентации приобретает особенно большое значение. От того, насколько глубоко переосмысливают юноши и девушки знания о нравственных ценностях человечества, зависит твердость их жизненных убеждений. Мы добиваемся, чтобы каждый юноша, каждая девушка искали в жизни выдающихся людей ответы на волнующие их вопросы о собственном жизненном пути.
® : В годы ранней юности переосмысливание нравственных знаний выливается в раздумья о широких проблемах, таких, как: |рмысл жизни и бытие человечества; сущность героизма и мужества; гармония общественного и личного; знания и нравственность; сущность и пути самовоспитания. Как и в годы отро- й^ства, юноши и девушки находят истину в споре — в диспуте ;Йа нравственную тему. Но если пионерский сбор-диспут представляет собой, выражаясь образно, неудержимую лавину, в которой каждый ответ, каждая истина порождает несколько ноевых вопросов, то на юношеском диспуте иная картина. Здесь тоже кипят страсти; юноши и девушки стремятся, как сказала одна наша воспитанница, заглянуть в глаза истине и уловить ее взгляд, да еще так, чтобы она не смотрела в сторону. Но здесь стремятся ограничить предмет спора определенной проблемой. Если подростки-пионеры, убедившись в истишюсти той или иной мысли, как бы останавливаются, изумленные, восторженные, а затем эта мысль сразу же берется ими для похода на недосказанное и сомнительное (слова 15-летнего пионера), то комсомольцы как бы умышленно подвергают сомнению то, что уже давно, казалось бы, доказано. Отрицают для того, чтобы еще больше утвердиться в справедливости дорогой им истины. В этой юношеской склонности к отрицанию, молодой строптивости, кажущемся недоверии нет ничего опасного. Все это благородные движения юных сердец.
Наш клуб комсомольско-молодежных дискуссий играет очень важную роль в выработке у молодежи нравственных отношений, тем более, что темы спора (диспута) часто возникают из нравственных отношений коллектива.
В одном из десятых классов возник спор о мужестве. Одни считали, что мужественными могут быть лишь отдельные люди, что наши дни — это дни трудовой доблести, а для мужества необходимо столкновение идей. «О мужестве речь может идти лишь тогда, когда быть верным своему долгу равносильно готовности отдать жизнь во имя идеи, а где и когда это может потребоваться от человека, работающего у станка, в поле, на ферме?» Другие были уверены, что мужественным можно быть в любых условиях.
Так определился главный узел спорных вопросов. Этот узел комсомольцы решили развязать на диспуте о мужестве. Диспут начался со столкновения противоположных взглядов. 17-лет-ний комсомолец Сергей В. был влюблен в тех ученых, мыслителей, поэтов, которые отказу от истины предпочли лишения, муки, даже смерть.
«Когда Джордано Бруно вели на казнь, — сказал Сергей,— на улицы вышли тысячи людей, чтобы посмотреть на человека, в которого «вселился дьявол». На него плевали, дергали надетой на него разрисовацный халат смертника. Какой убежден-,ностыо, каким мужеством надо было
