за минутную слабость.

– Пойдем сделаю тебе горячие бутерброды, крутой Хранитель света, – рассмеялась я.

Несмотря на ночное время, я усердно готовила бутерброды, стараясь изо всех сил угодить Фадееву, что, похоже, доставляло ему немалое удовольствие. Парень улыбался и молча наблюдал за мной. Я болтала без остановки, рассказала, как провела день в академии, о тренировке с Елизаром. Затем поднялась наверх за учебником и, вернувшись в кухню, дочитала параграф, наблюдая, с каким удовольствием Макс уплетает бутерброды. Потом он проэкзаменовал меня, заставив пересказать параграф, якобы я была невнимательной и ничего не запомнила, и только к часу ночи тепло попрощался и уехал.

Отъезд Макса мгновенно навеял тоску. Поднявшись в комнату, я зевнула, надеясь, что сегодня высплюсь, но заснув, погрузилась во вчерашний кошмар. Кирилл снова сжигал меня. Все повторилось в точности, до щелчка зажигалки.

Утро встретило липким от пота лбом и простыней, скрученной вокруг тела плотным жгутом. Радовало только то, что вслух, кажется, не кричала. Опасаясь оставаться в одиночестве, я со скоростью ветра собралась на учебу. День прошел как обычно, но отличия все же были: сегодня Елена не била посуду в столовой, а Макс звонил раз пятнадцать. Тренировка с Елизаром повторилась, и табу, наложенные им на любое проявление чувств, кроме дружеских, сохранилось. Увы, ничего не поделаешь: я поняла, что рада даже этому. Что угодно, лишь бы видеть его, говорить, слушать чарующий голос, пусть даже рассказывающий о преимуществах и недостатках прямых атак.

Вернувшись вечером домой, натолкнулась на два чемодана в гостиной. Наконец-то приехала Ирина! Мама возилась в кухне, посыпая зеленью куриный рулет. Как всегда, потрясающе красива, даже домашние зауженные светлые брюки и розовая футболка смотрятся на ней как изысканный наряд.

– Привет, мам! – бросилась я ей на шею. – Тебя так не хватало!

– Я рада слышать это, малышка. Я тоже скучала! Твое наказание и все горести уже позади? – спросила она.

Я настороженно посмотрела на нее, пытаясь определить, рассказал ли ей Николай об Охотнике. Но радостная безмятежная улыбка говорили о том, что она не знает.

– Да, – облегченно ответила я.

– Давай ужинать, – улыбнулась Ирина. – Подарки покажу после.

Я заинтересованно посмотрела на нее. Ну, конечно, она никогда не возвращается без подарков. От предвкушения и нетерпения я сморщилась, как в детстве: надув губы и глядя умоляюще, чем вызвала смех Ирины. Эта игра нравилась нам обеим. Позже, уже в гостиной, мама раскрыла плоскую коробочку. Открыв рот от изумления, я увидела там пару сережек. Они составляли комплект с имеющимся у меня медальоном. С каждой сережки свисали по три крупные жемчужины, на концах были небольшие серебряные сердечки с розой внутри, опутанной тонкими проволочками. Мой медальон-сердечко с портретами Ирины и Николая был абсолютной копией сердечек на сережках.

– Мама, но это же классно! – сказала я восхищенно.

– Знала, что тебе понравится, – сказала она, разворачивая второй сверток. В коробке большего размера лежала антикварная серебряная рамка для фотографий, отделанная перламутровой эмалью. – Думаю, она будет отлично смотреться у тебя на столе, – заметила Ирина.

Только к двум часам ночи мы смогли расстаться, рассказав друг другу все новости. Поставив еще пустую рамку на компьютерный стол, я решила, что обязательно помещу туда фотографию Елизара. Пока у меня такой фотографии не было, но я намеревалась сделать ее. И такая возможность предвиделась в воскресенье.

В субботу вечером в гости приехала Альбина, а еще пришла Кира. Получилось что-то вроде импровизированного девичника. Мы пили чай, болтали, а потом Альбина пригласила нас на дружескую вечеринку в саду в честь окончания ремонта не только дома, но и новой школы танцев.

– Будут несколько Хранителей с девушками, Макс, Роман, моя соседка со своим бойфрендом и, конечно, я жду вас. – Альбина встала с дивана. – Ирина и Николай тоже приглашены.

– Ты же знаешь, что даже в воскресенье у меня тренировка с Елизаром, – вздохнула я.

– Я уже об этом позаботилась. – Альбина сделала невинное лицо, а затем заговорщицки подмигнула. – Уговорить его отменить тренировку не удалось, но он согласился перенести ее на утро. Так что в шесть вечера жду вас обеих. – Девушка вопросительно посмотрела на Киру.

– Разумеется, мы придем, – улыбнулась подружка.

На вечеринке Елизар будет, как обычно, «дружелюбным». Почему-то когда это слово касалось его, то оно меня злило. Боль никуда не делась и рассасываться не собиралась. Иногда хотелось встряхнуть Тагашева, закричать, но разве это бы помогло? Его все устраивало. Порой даже казалось, что наши встречи доставляют ему удовольствие. Впрочем, так оно, наверное, и было: «маленький друг» – рядом, усиленно старается на тренировках и ловит каждое слово, при этом тщательно скрывая чувства.

Улыбаясь во весь рот, я проводила подружек. Надеюсь, улыбки выглядят искренне, ведь я действительно рада им, а из-за тренировок мы встречаемся теперь нечасто.

Я забралась на кровать, прихватив с собой учебник по биохимии. Ужасно не хотелось читать, но от заучивания формул никто не освобождал. Разбираться надо, и уж лучше испорчу настроение себе сегодня, чем окончательно лишусь его завтра. К тому же вдруг я так испугаюсь учебника, что вместо Чернова, который повадился являться каждую ночь, мне приснятся пробирки, весело щелкающие зубами? Ох и обрадовалась бы я. Только начала грызть гранит науки, как в дверь поскребся Макс.

– Привет, заходи. – Отложив учебник, я взглянула на появившегося в дверях Фадеева и улыбнулась.

Он зашел в комнату. Устроившись в кресле, вытянул ноги, скрещивая их.

– Ирина сказала, ты у себя, – расцвел он улыбкой. – Завтра выходной, и я подумал, может, тебе нужно съездить в мегаполис. Ну не знаю – кино, подружки, любимая кондитерская.

– Ты приехал, чтобы спросить меня об этом? – удивилась я. – Мог бы позвонить.

– Вообще-то мы не виделись несколько дней, – помрачнел Макс.

– Эй, брось дуться, я рада тебя видеть! – улыбнулась я. – А в мегаполис я не собираюсь. Подружки были сегодня. Завтра утром – тренировка с Елизаром, а в шесть – вечеринка, но ты о ней знаешь. Альбина сказала, ты приглашен.

– Да, – протянул Макс и, замявшись, уставился в панель телевизора. – Я не пойду, Злата.

Что-то в его голосе меня насторожило. Спустив ноги на пол, я начала собирать мелкие складочки на брюках, подсчитывая в уме его смены. Патруля завтра нет, с Марком и Альбиной он подружился… В голове всплыла догадка: всему причина – Елизар. В ночь нападения он обвинял Макса, и конечно, охранник не горит особым желанием видеть Тагашева.

– Не злись на него, – тихо сказала я, пытаясь оправдать Елизара. Да и помирить их стоило. – Он переживал, как и ты.

– Я не злюсь. – Лоб Макса прорезала хмурая складка. Очевидно, разговор был ему неприятен, что лишь подтвердило мою догадку. – К тому же он не сказал ничего такого, о чем я и сам не думал. Но на вечеринку я не пойду, – отрезал он.

Я укоризненно посмотрела на него:

– Альбина обидится. К тому же я хотела тебя попросить, чтобы ты заехал за мной. Мы могли бы поехать на вечеринку вместе.

Взглянув из-под ресниц, я наблюдала за ним. Если согласится и пойдет, то, возможно, холод между ним и Тагашевым, появившийся из-за меня, растает. Макс не отрываясь смотрел на меня.

– Хочешь, чтобы я тебя сопровождал? – осторожно спросил он, словно боясь, что ослышался.

– Мне было бы приятно, – ответила я.

Он начал покусывать губу, пытаясь скрыть улыбку. «А он искренне рад», – мелькнула теплая мысль.

– Я не могу оставить тебя без охраны среди мракауров, – хмыкнул Макс. – И должен признать, что мне тоже будет приятно сопровождать красивую девушку.

– Красивую девушку? – вскинула я бровь, а затем рассмеялась. – Ты так говоришь, будто сопровождаешь меня впервые.

– Обычно это моя обязанность, а сейчас ты попросила меня сама.