нибудь.

Вероятно, мое предложение его позабавило. В синих глазах заплясали колкие насмешки.

– Забияка, я ни в кого не влюблялся и не собираюсь делать этого впредь, так что твое сводничество мне не понадобится.

– Хочешь сказать, ты все еще девственник? – не подумав, поддразнила я.

Фадеев снисходительно взглянул на меня и рассмеялся:

– Очень интересует моя личная жизнь? Любовь и секс – это разные вещи, если ты этого не знаешь. Хотя откуда тебе об этом знать.

Смутившись, я опустила глаза. Намерений вызывать его на откровенность не было. И кто за язык тянул, спрашивается? Теперь сиди красней и пытайся выпутаться из щекотливой ситуации. И как только в голову пришло говорить с парнем на такую тему? Не глядя на него, я торопливо поднялась и начала мыть чашки. Мне не нравилось, что разговор принял такой оборот. Конечно, он не девственник, а вот я… и он знает об этом. Моя жизнь проходит на его глазах: учеба, общение с друзьями, тренировки и насмешки над парнями, которых я не одаривала благосклонностью. Старомодно для современного мира, но я считала это не пороком, а скорее достоинством. Ручку от чашки я все же отломала и раздосадованно бросила остатки в корзину для мусора. Ирина расстроится, это ее любимый сервиз.

Повернувшись, я посмотрела на Макса. Он спокойно разглядывал меня. Никаких комментариев по поводу варварского обращения с посудой и моего смущения. Это придало смелости. Высоко вскинув подбородок, я с вызовом ответила:

– Меня не интересует твоя личная жизнь. Я не должна была говорить с тобой на эту тему. Но раз мы заговорили, могу сказать, что для меня любовь и секс – одно и то же. Можешь насмехаться сколько тебе захочется, – резко добавила я. – Твое мнение меня тоже не интересует.

– Для тебя все так и должно произойти, – мягко сказал Макс. – А то, что тебя не интересует мое мнение, я знаю. Ты всегда давала понять, что хочешь отделаться от меня, но вчера впервые сказала об этом вслух.

Виновато взглянув на него, я потупилось. Теперь ясно, чем я его обидела. Хотя все это выглядело странно. Макс никогда на меня не обижался. Скорее уж я на него.

– Я злилась. Прости.

Признавать свою вину было неприятно, поэтому голос прозвучал черство. Хотя, возможно, я сердилась на себя за предыдущую тему разговора.

– Злата, тебе не нужно извиняться. Я всего лишь твой охранник. Ты можешь говорить мне все, что пожелаешь. Меня можно оскорбить, прогнать, не замечать. Я привык к этому. – В его голосе слышалась боль, хотя он тщательно старался скрыть ее за привычной иронией.

Я вздрогнула. Чувствуя себя хуже некуда, посмотрела на него. Таким я видела его впервые. В ультрамариновых глазах застыла тоска. Его взгляд заставлял почувствовать себя виноватой.

– Макс, не отделаться, – осторожно произнесла я.

– Тебе всего лишь хочется свободы, – закончил он за меня. – Неужели я так раздражаю тебя, Злата? Почему мое общество всегда было тебе в тягость?

Синие глаза сверлили во мне глубокие дыры. Мой взгляд заметался по кухне. Не выдержав, я отвернулась. И что ответить? Что я ненавижу его за чрезмерную опеку? Не думала, что обидела его так сильно, а разговор зайдет настолько далеко. Лучше бы он злился.

Резко повернувшись к нему, я сверкнула глазами.

– Макс, разозлись на меня, накричи, начни издеваться, но не заставляй чувствовать себя виноватой! – ушла я от ответа.

– Виноватой? – Он саркастично рассмеялся. – Это не в твоем стиле, Злата. Ты даже не знаешь значения этого слова. Чувство вины должно быть у меня. Я разорвал девушку, за которую готов отдать жизнь. Я вывожу тебя из себя одним своим видом, а каждое мое слово действует на тебя как яд. Прости за это! – с издевкой добавил он.

Слова Макса больно ударили. Покачнувшись, я отвернулась и медленно подошла к подоконнику. Прикрыв глаза, задержала дыхание, стараясь справиться с накатившей горечью. Вместо того чтобы помириться, мы снова поссорились. Хотя вряд ли это назовешь ссорой. Впервые Макс дал понять, что я задеваю его, и мне это не нравилось.

– Уходи, – тихо сказала я.

По звуку отодвигаемого стула я поняла, что он встал. Макс уходил. Я не видела выражения его лица, но поняла, что снова обидела его. «Кира права», – пронеслось в голове. Я веду себя с ним как стерва. Совесть требовала броситься за ним и извиниться, но уязвленное самолюбие приковало к месту. Шаги стихли. Наконец-то я избавилась от его общества. Облегченно вздохнув, посмотрела в окно. Макс сбежал по лестнице и сел в машину. «О тренировке нужно просить кого-то другого», – подумала я. Где-то в глубине души появилось грызущее чувство, но я не позволила ему выйти наружу. Сузив глаза, я наблюдала за отъезжающим джипом. «Поговорю о Максе с Николаем при первом удобном случае», – решила я и выбросила мысли об охраннике из головы. Поднявшись наверх, неторопливо начала собираться к Альбине, Марку и Елизару.

Коттедж, в котором поселились Елизар, Марк и Альбина, не отличался от нашего с мамой, но выглядел более запущенным. На территории города было несколько пустых домов. Обычно они предоставлялись советникам, которые возглавляли семьи верлафов и приезжали на встречи с Николаем, но этим, похоже, давно не пользовались, хотя и попытались навести в нем относительный порядок. Окна – чистые, газон перед домом подстрижен, но цветов на клумбах не наблюдалось. Возле гаража красовался новенький «Порше 911 GT2 RS» черного цвета. Знаю эту модель только потому, что машина принадлежит Николаю. Он редко пользуется ею. Очевидно, одолжил Елизару и Марку до тех пор, пока не пригонят их машину.

Взгляд переместился на ступеньки крыльца. Альбина заботливо поливала чахлую ярко-красную герань в каменном вазоне. Услышав звук подъезжающей машины, она вскинула голову. Приветливо помахав рукой, поставила лейку и направилась ко мне.

– Итак, ты наша первая гостья, – улыбнулась она.

Я вышла из купе и огляделась по сторонам, стараясь увидеть кого-нибудь из охраны, о которой говорил Николай. Никого не увидев, повернулась к девушке:

– А где охрана?

– Мы решили, что нельзя завоевать доверие верлафов, находясь под охраной, и отослали всех к Николаю, хотя они здорово помогли мне сегодня с уборкой дома. А еще я познакомилась с соседкой, – увлеченно рассказывала Альбина, сверкая золотистыми глазами. – Она хирург одной из клиник мегаполиса. Узнав, что я – созданный вампир, а Марк и Елизар – мракауры, отнеслась к этому совершенно спокойно. Сказала, что если нас пропустила защита, значит, мы того стоим. – Альбина весело рассмеялась.

– Ты счастлива, – тепло сказала я, искренне радуясь ее чувствам.

– Эмоции захлестывают через край, – честно призналась девушка. – Дом замечательный, правда, многое требует доработки. Нужно сменить мебель, навести порядок в саду, заменить беседку… И еще куча всяких других дел, – рассмеялась она, делясь со мной планами на будущее.

– Я с удовольствием помогу тебе, – улыбнулась я. – Конечно, беседку я вряд ли смогу заменить, но что- то покрасить или посадить цветы – это запросто.

– Помощь принимается, – услышала я голос Марка.

Они с Елизаром вышли из гаража, пристроенного к коттеджу. Оба в светло-голубых джинсах и светлых футболках, руки перепачканы пылью. Очевидно, парни осматривали гараж.

Взглянув в глаза Елизара, я начала тонуть в их сапфировой глубине. Интересно, они когда-нибудь перестанут притягивать меня? Наверное, нет. Непередаваемые ощущения и каждый раз по-новому прекрасные. Как же он красив. Сердце забилось быстрее.

– Он преувеличивает, – улыбнулся Елизар. – Помощь необязательна, ты и так сделала для нас больше, чем много. Рад видеть тебя, маленькая дикая кошка.

Марк подошел к «порше» и любовно погладил капот.