военнопленным. Нужно указать на то обращение, которое ожидает их в руках НКВД»517.
Характерными примерами вооруженных подразделений, сформированных из советских военнопленных, являются т. н. «Осинторфская бригада» и «Дружина». «Осинторфская бригада»[15], созданная в мае 1942 г. и с июля 1942 г. получившая название «Русская национальная народная армия» (РННА), позиционировалась гитлеровской пропагандой как ядро «армии освободителей России от сталинского гнета». Командный состав РННА был набран из белоэмигрантов. С мая по декабрь 1942 г. РННА участвовала в операциях против партизан и советских войск на фронте. Однако ее личный состав оказался ненадежным. После одного из случаев массового перехода солдат на советскую сторону в августе 1942 г. эмигранты от руководства РННА были отстранены. Командование РННА было передано военнопленным офицерам Красной Армии — полковнику В. И. Боярскому и бригадному комиссару Г. Н. Жиленкову (до войны возглавлял Ростокинский райком ВКП(б) в Москве). К ноябрю 1942 г. они смогли довести численность РННА до 4 тыс. бойцов. Но их деятельность также окончилась неудачей — РННА была почти полностью разбита, а часть ее перешла на советскую сторону. В декабре 1942 г. РННА была расформирована, а ее остатки были включены побатальонно в различные дивизии вермахта на линии фронта518.
«Дружина» была сформирована в апреле 1942 г. под командованием В. В. Гиля (бывший подполковник РККА, начальник штаба 29–й стрелковой дивизии, попал в плен летом 1941 г.) и дислоцирована в районе г. Невель Полоцкой области. После ряда ее успешных действий против советских партизан была разрешена организация еще одного подобного отряда («Дружина-2»)519.
Военнопленные, одетые в германское обмундирование, также включались в состав регулярных частей вермахта. По данным советской разведки, 707–я пехотная дивизия была на 40 % укомплектована советскими военнопленными, пехотный полк, отправленный в октябре 1942 г. из Крыма во Францию, состоял на две трети из пленных красноармейцев и «добровольцев» из крымских татар. Русские «добровольцы» имелись в составе 1–го полка кавбригады СС. Летом 1942 г. в составе 5–й танковой дивизии вермахта сражалась рота русских «добровольцев». Военнопленные также вербовались в диверсионные группы для засылки в советский тыл520.
Особая политика проводилась гитлеровским руководством по отношению к казакам. Очевидно, в ее основе лежала надежда на то, что обиженное советской властью казачество легко примкнет к гитлеровцам. В июле 1941 г. гитлеровская пропаганда объявила, что казаки — это «не славяне, а германцы — потомки остготов, которые в древности прошли через Украину и проникли в Крым». Гитлер одобрил прием казаков в вермахт. В августе 1941 г., после того как 436–й полк Красной Армии перешел на сторону врага, командир этого полка И. Кононов, донской казак, по указанию гитлеровцев сформировал и возглавил 5–й Донской казачий кавалерийский полк. Затем в вермахте были созданы другие кавалерийские казачьи сотни и полки521.
Эксперимент по созданию украинских вооруженных частей в вермахте в первый период войны был весьма краткосрочным. В начале 1941 г. глава абвера Ф. Канарис установил связь с лидерами ОУН, в результате чего была достигнута договоренность о вооруженном сотрудничестве Германии и ОУН в борьбе против СССР. Германский консул в Венгерском Закарпатье открыто содействовал лидеру ОУН — М А. Мельнику, который формировал там «украинскую национальную армию». К весне 1941 г. ОУН сформировала «Украинский легион» в составе 700 чел., который был разделен на 2 батальона, получивших наименования «Организация «Роланд»» и «Специальный отдел «Нахтигаль»». Эти воинские подразделения получили задачу, с началом вторжения немецких войск, выдвинуться на территорию Украины, впереди и сразу позади линии фронта, с целью поддержания безопасности прохождения немецких войск, разоружения подразделений Красной Армии и охраны транспортов с военнопленными. Эти задачи были выполнены, после чего надобность у гитлеровцев в этих отрядах отпала. В августе 1941 г. «Нахтигаль» и «Роланд» были разоружены, а военнослужащие этих подразделений были направлены на несение антипартизанской службы в Белоруссии. В 1941 г. в подразделениях вермахта в качестве разведчиков, парашютистов, диверсантов и переводчиков служили 15 тыс. этнических украинцев522.
На оккупированной территории Западной Украины, Западной Белоруссии и Виленщины гитлеровцами были размещены польские полицейские батальоны, созданные как из местных жителей, так и переведенные из Генерал — губернаторства (т. н. «синяя полиция»). Деятельность этих отрядов была отмечена жестокими расправами с мирным населением — украинцами, белорусами, литовцами523.
На оккупированной территории Прибалтики основу полицейских сил составляли местные жители. Литовские, латышские и эстонские батальоны полиции пользовались большим доверием со стороны гитлеровцев. В каждом из них был только 1 немецкий офицер — наблюдатель. В отличие от всех иных полицейских батальонов в них были введены немецкие звания. Продолжительность службы составляла 6 месяцев, но обычно этот срок продлевался. Комплектация производилась только на добровольной основе524.
В Литве в полицейские части влились антисоветские повстанческие группы. В Латвии полицейские отряды комплектовались, обучались и вооружались как армейские пехотные батальоны. В феврале
1942 г. в Латвии число полицейских достигло 14 тыс. чел. Два латышских полицейских батальона были отправлены на советско — германский фронт. Всего, по данным советской разведки, в 1941–1943 гг. на фронте было отмечено до шестнадцати латвийских и десяти литовских батальонов525.
Первое эстонское подразделение вермахта из 396 военнопленных и дезертиров было создано уже 31 июля 1941 г. В конце 1941 г. глава эстонского «самоуправления» X. Мяэ заявил, что на Восточном фронте сражалось 12 600 эстонских добровольцев. Эстонские батальоны несли охранную и противо- партизанскую службу в Ленинградской области, Белоруссии, а также в конце 1942 г. — начале 1943 г. участвовали в боевых действиях на фронте526.
Население республик Прибалтики приняло активное участие в создании местной политической полиции, в задачи которой входило расследование доносов против партийных и советских работников. В частности, была полностью воссоздана полицейская администрация Литовской Республики527.
Политика руководства Германии по отношению к «азиатским» народам Советского Союза была противоречивой, что коснулось и создания вооруженных формирований из представителей этих народов. Изначально сотрудничество с представителями этих народов не предполагалось. Согласно приказу РСХА от 17 июля 1941 г., следовало «азиатов отделять от солдат, имеющих европейский вид», так как «Германии не нужны азиаты, если даже они владеют немецким языком»528. Однако, ввиду того что блицкриг затянулся, германское руководство изменило свое мнение, осознавая необходимость заручиться поддержкой «азиатского» населения СССР для борьбы с партизанами в Крыму и осуществления намеченного на лето 1942 г. наступления на Кавказ.
Осенью 1941 г. в лагерях военнопленных стали отдельно собирать крымских татар, а затем — представителей других тюркских и кавказских народов СССР. К началу 1942 г. на оккупированной территории Крыма началась вербовка в крымско- татарские воинские подразделения. В обязанности этих отрядов входило выявление советско — партийного актива, пресечение деятельности партизан, охранная служба в тюрьмах и лагерях СД, лагерях военнопленных. За достаточно короткое время было рекрутировано 9255 чел. В феврале 1942 г. отдельные отряды были отправлены на фронт под Керчь. Гитлеровцы отмечали, что «применение татарских рот в боевых действиях показывает, что они в основном действуют хорошо»529.
В татарских деревнях горно — лесной части Крыма были созданы отряды самообороны из числа жителей этих деревень. Они получали боевое оружие и принимали активное участие в карательных экспедициях против партизан. В июле 1942 г. все эти отряды были сведены в татарские батальоны «шума». К ноябрю 1942 г. было создано 8 таких батальонов. Крымско — татарские батальоны совершали карательные акции в отношении сел и поселков, которые взаимодействовали с партизанами. По данным на июнь 1942 г., было отмечено массовое дезертирство крымских татар из советских партизанских отрядов. Отмечалось, что «ни один из татарских населенных пунктов никакой помощи партизанам не оказывал и не оказывает», а татарское население «враждебно относится к партизанам», причина чего была не только в работе гитлеровской пропаганды, но и в том, что при создании советских партизанских отрядов в них не были включены «авторитетные фигуры» из числа крымских татар. Следует, однако, отметить, что были и такие крымско — татарские селения, которые лояльно относились к советским партизанам и сопротивлялись попыткам гитлеровцев принудить их к борьбе с партизанами530.
