высоте 7700 футов и врезано в наносную почву тройным ярусом уступов, футов на 800 или даже на тысячу глубиной. Ширина этого ущелья внизу от 130 до 200 сажен; далее по течению оно несколько расширяется, а вместе с тем понижаются и высокие берега. По расспросным сведениям, р. Мольджа вытекает из двойной снеговой группы Русского хребта, называемой Кок-муран и Сарык-кол. Пробежав от гор верст около 50, теряется в солончаках. Возможно также, что описываемая река приходит и с плато Тибета. В начале мая мы нашли ее ширину при малой воде от 5 до 6 сажен и глубину в 2–3 фута; местами русло расширяется вдвое; летом воды, конечно, гораздо больше; течение всегда очень быстрое. Дно как самой реки, так и всего ущелья усыпано крупными валунами; лишь изредка выдаются небольшие площадки, густо заросшие кустами мирикарии (Myricaria germanica var. squamosa); здесь обыкновенно пробиваются и небольшие ключи с превосходной водой. Кроме того, кое-где в описываемом ущелье растут: хармык, тамариск, лоза (Salix microstachya?) и сугак (Lycium turcomanicum), местами дырисун; врассыпную изредка попадались нам – Cynomorium coccineum, Glaux maritima, Carex sp., Oxytropis leucocyanea? Zygophyllum Rosowi, Asparagus sp., Ranunculus sp., Lactuca sp. [циноморий, млечник морской, осока, остролодка, парнолистник Розова, дикая спаржа, лютик, лактук]. Словом, это было первое за всю нынешнюю весну место, где мы собрали 14 видов цветущих растений. Однако окрестные горы, состоящие из гранита и кремнистого сланца, оказались совершенно бесплодными.

Из птиц в том же ущелье встретились: кэклики (Caccabis chukar), клушицы (Fregilus graculus), славки (Sylvia minuscula?), сорокопуты (Lanius isabellinus), оляпки (Cinclus leucogaster),[932] а также запоздавшие пролетные – Totanus glottis, Totanus ochropus, Tringa temminckii, Motacilla personata [большой улит, черныш, белохвостый песочник, белая трясогузка]. По вечерам над ключами кружили летучие мыши. Вообще как ни беден был растительной и животной жизнью описываемый уголок, он все-таки среди окружающей пустыни производил весьма отрадное впечатление. Можно было даже раскинуть бивуак на зеленой лужайке, а глаза наши, вконец намозоленные желто-серым фоном бесплодных равнин, приятно отдыхали на свежей зелени кустарников. Для верблюдов нашелся довольно хороший корм, ради чего нами проведены были двое суток в ущелье р. Мольджа.

Бостан-туграк. Насилу выбрались мы отсюда по крутым подъемам береговых уступов и продолжали свой путь вдоль подножия Русского хребта. Густая пыль, поднятая накануне сильной бурей, совершенно скрывала от нас эти горы: производство съемки крайне затруднялось. Местность была прежняя, скудная растительность та же; прибавился лишь (от урочища Копа) кое-где по сухим оврагам чагеран (Hedysarum sp.), да чаще стал попадаться золотарник. Кустарники пустыни начинали развертывать свои листочки, но до того были засыпаны пылью, что зелени почти не замечалось. Такое обилие пыли на подножном корме вредно отзывалось на здоровье наших верблюдов. Последние уже значительно устали, а лазание по глубоким ущельям еще более надрывало их силы; раньше мы бросили нескольких; теперь пришлось сразу оставить 11 верблюдов на попечение местного аксакала в попутной небольшой мачинской деревне Уй-эйлак, расположенной возле гор по маленькой речке того же имени. При экскурсии в ущелье этой речки найдены были вновь прилетевшие птицы – каменный дрозд (Petrocincla saxatilis), земляная ласточка (Cotyle riparia) и полевая славка (Sylvia cinerea).

Дорогой от самого урочища Копа несколько раз нам встречались небольшие партии туземцев из оазисов Ния, Кэрии и др. Эти партии направлялись, тихомолком от китайцев, на целое лето в Долину ветров и в урочище Бугулук добывать там золото. Промышленники большей частью шли пешком и везли на ослах, изредка на лошадях, свою поклажу; некоторые тащили ее на себе. Черченские вожаки наши уже несколько раз отпрашивались вернуться домой; пробовали даже притворяться больными, но и это не помогло. Наконец, один из них действительно заболел и был отпущен; с нами остался афганец, который дошел до Кэрии.

Через 70 верст от ущелья р. Мольджа встретилось другое, не меньшее по размерам, ущелье р. Бостан- туграк. Эта река, опять-таки по расспросным сведениям (ибо за густой пылью самим решительно ничего не было видно), вытекает из больших снеговых гор на главной оси хребта Русского. По одним рассказам, указанная снеговая группа называется Чакты-таг, по другим, просто Ак-таг, т. е. снеговой хребет. Размерами своими р. Бостан-туграк там, где мы ее переходили (2–3 сажени ширины, при глубине от 1¹/₂ до 2 футов), меньше, нежели Мольджа, но, по словам туземцев, протекает от гор далее, так что заходит в большие сыпучие пески.[933] На пересечении описываемой рекой «нижней» черченской дороги лежит урочище Андерэ, а верстах в 25 отсюда ниже находится, как говорят, деревня, в которой живут около 20 или 30 семейств, занимающихся хлебопашеством.

Невдалеке от окраины Русского хребта, там, где мы проходили, ущелье р. Бостан-туграк врезано в почву пустыни на глубину от 700 до 800 футов. Внизу это ущелье имеет не более 50–60 сажен ширины и обставлено совершенно отвесными стенами от 200 до 300 футов высотой. Эти вертикальные стены состоят из валунов, мелкой гальки и песка, сцементированных лёссом; иногда чистый лёсс залегает пластами и кубами в несколько сажен толщиной; местами огромные валуны наполовину торчат из отвесных скал, которые кое-где даже нависли ко дну ущелья; нередко те же стены изборождены поперечными трещинами и вообще везде представляют следы разрушения. Дно описываемого ущелья усыпано валунами и большей частью совершенно бесплодно. Лишь по берегу реки попадаются небольшие площадки мирикарии, да кое- где растет хармык; травы для корма нет вовсе. Среди птиц встретились здесь еще не бывшие у нас в коллекции, а именно: два вида стренатки (Emberiza brunniceps, E. hortulana),[934] сорокопут (Lanius sp.) и пеночка (Phylloscopus tristis); кроме того, казаки поймали, вероятно, заблудившуюся камышницу (Gallinula chloropus), которая была отпущена обратно.

Толан-ходжа. Опять с большим трудом вылезли мы по расселинам береговых обрывов из ущелья р. Бостан-туграк и двойным переходом сделали 34 версты до новой такой же рытвины на р. Толан-ходжа. Дорога была хорошая, хотя большей частью, как и прежде, песчаная; больших поперечных оврагов не встречалось. Тем не менее пришлось бросить еще четырех уставших верблюдов, всего 19 от Лоб-нора; налицо осталось 45 да и те большей частью были плохи. Пустынная равнина от гор по-прежнему была покрыта довольно высокими (2–3 фута) кустами Artemisia, Eurotia? Reaumuria, реже Garagana и Galligonum [полынь, терескен, реамюрия, карагана и джузгун]. Из зверей изредка встречались лишь хара- сульты и еще реже зайцы, а из птиц только саксаульные сойки (Podoces hendersoni) и черногорлые чеканы (Saxicola atrogularis), да кое-где пролетали больдуруки (Syrrhaptes paradoxus).

Река Толан-ходжа там, где мы ее перешли,[935] течет на абсолютной высоте 8400 футов по ущелью, врезанному в почву на глубину от 800 до 1 тыс. футов. Спуск и подъем сюда круты и очень трудны для верблюдов. Внизу описываемое ущелье представляет почти совершенно бесплодную рытвину не более как 10–20 сажен шириной. Бока ее обставлены отвесными конгломератовыми стенами от 150 до 200 футов высотой. Местами эта рытвина суживается даже на 3–5 сажен, так что река течет совершенным коридором. Своими размерами р. Толан-ходжа, как мы ее видели (1¹/₂-2 сажени ширины и 1 фут глубины), меньше не только Кара-мурана и Мольджи, но даже соседней р. Бостан-туграк. Тем не менее нас уверяли, что описываемая река приходит с плато Тибета; по другим сведениям, она вытекает из той же снеговой группы, откуда берет начало и р. Бостан-туграк.

Трудно, даже невозможно было разобраться в этом хаосе разноречивых показаний, тем более без переводчика, ничего не видя собственными глазами и ежедневно подвигаясь словно ощупью в пыльной мгле атмосферы. Нижняя черченская дорога переходит через р. Толан-ходжа в урочище Яртунгуз. Еще верст через 25 вниз по той же реке лежат, как мы слышали, пастбищные места в урочище Анджала; здесь в двух саклях живут пастухи со скотом из оазиса Ния. Рыбы во всех вышеописанных речках, по крайней мере там, где мы их переходили, нет вовсе.

В горах между реками Бостан-туграк и Толан-ходжа, верстах в 15 к югу от верхней черченской дороги, находится мазар (святая гробница) Унчелик-пашим (или Унчелик-ханым), где погребена родная сестра весьма почитаемого в Восточном Туркестане святого Имам-Джафер-Садыка. Названный мазар расположен в ключевой долине; возле него, как говорят, лежат около сотни саклей. Богомольцы приходят сюда в большом числе не только из ближайших оазисов, но даже из Кашгара. Предание гласит, что сестра вышеназванного святого, преследуемая мачинцами, желавшими ее убить, убежала в горы и там, где ныне находится мазар, уже настигаемая своими врагами, махнула платком в одну из гор. Тогда эта гора расступилась и приняла в себя святую девицу, но затворилась вслед за ней так неудачно, что защемила косу спасенной. Кончик этой