южному берегу Каспийского моря, направлялась древняя торговля запада с Китаем. С VIII в. н. э. лобнорский путь потерял свое исключительное значение для сношений Китая с далеким Западом и заменился более удобным направлением по Тянь-шаню, но все-таки не окончательно затерялся. Здесь проходил в конце XIII в. знаменитый Марко Поло, а в первой четверти XV в. проехало обратно из Китая в Герат посольство шаха Рока. Из дневника названного посольства имеются последние сведения об этой дороге. Только едва ли она была с тех пор совершенно покинута.[770] Мне кажется, что главная причина, почему китайцы всегда предпочитали несколько более кружную и, на пространстве от Са- чжеу до Лоб-нора, весьма трудную по пустыне дорогу пути, нами описанному, заключалась в том, что лобнорский путь, кроме указанной пустыни, сплошь шел по культурным местностям к востоку от Са-чжеу, да и от Лоб-нора к Черчену встречал, вероятно, более оседлых пунктов, чем теперь; позднее же имел прекрасную станцию в г. Лоб. Кроме того, быть может, в древности пустынная полоса к востоку от Лоб-нора до Са-чжеу не была так безводна, как в нынешнее время. Да, наконец, болота Цайдама в те времена могли быть более недоступны, чем ныне; кочевые же племена, здесь и на Куку-норе обитавшие, могли безнаказанно грабить торговые караваны, как и до сих пор то делают голыки в Тибете.

Ныне все это переменилось. Вследствие всеобщего обеднения Центральной Азии водой пустыня к западу от Лоб-нора сделалась почти непроходимой, а г. Лоб давно уничтожен; следовательно, каравану из Са-чжеу придется итти по крайне безводной и бесплодной местности около 600 верст до первого встречного восточнотуркестанского оазиса Чархалык. Да и далее, к оазису Черчен, дорога наполовину (до р. Черчен- дарья) весьма маловодная и малокормная. Так что ныне путь из южных оазисов Восточного Туркестана в Китай наилучший по направлению, нами рекомендуемому Еще большее значение приобретает этот путь ввиду того, что р. Тарим, как в нынешнее путешествие нами дознано, почти наверное судоходна для небольших речных пароходов от слияния рек Яркендской и Аксуйской вплоть до Лоб-нора.

Обратное наше движение. Повернув от перевала с Долины ветров в обратный путь, мы зашли прежде всего на ближайшую часть Московского хребта, чтобы измерить здесь нижний предел ледников. Забравшись всем караваном в окраину гор, я и Роборовский отправились пешком к ледникам, до которых казалось совершенно близко. Между тем пришлось лезть четыре версты в кручу, большей частью по голой россыпи, на сильном морозе с ветром. После двухчасового пути мы достигли нижнего края одного из ледников. Барометр показал здесь 15 500 футов абсолютной высоты. Нужно только заметить, что ледник этот лежал в ущелье северного склона гор.

Итти вниз по Долине ветров было гораздо легче уже потому, что постоянный западный ветер дул в спину, а солнце, хотя сколько-нибудь, грело навстречу, да и не требовалось делать съемки обратной дорогой. Однако короткие зимние дни и усталость наших лошадей не позволяли двигаться большими переходами. Погода по-прежнему стояла очень холодная; но 25 и 26 декабря атмосфера наполнилась густой пылью, принесенной, вероятно, бурей, разразившейся в котловине Тарима, и эта пыль, нагревшись солнцем, быстро нагрела воздух, так что 27 декабря, даже при облачном небе, термометр в 1 час дня показывал +7,8 °C. Затем вскоре опять наступил холод, но менее сильный, чем был до сих пор. Зависело это счастье и от того, что мы спустились Долиной ветров более чем на 2 тыс. футов по вертикали до ключевых истоков нижнего течения р. Зайсан-сайту. Здесь устроена была на двое суток дневка, чтобы отдохнуть, а главное, настрелять антилоп оронго для продовольствия как в дальнейшем пути, так и по приходе на склад. На первой же охоте убиты были 23 названные антилопы; больше стрелять не стали, ибо некуда было вьючить мясо. Через два затем перехода вниз по р. Зайсан-сайту мы встретили Новый, 1885 г., правда, при обстановке более чем скромной, зато с радостным сердцем, ввиду уже исполненного за год истекший и с лучшими надеждами на успехи в году наступающем.

Климат декабря. Минувший декабрь, проведенный нами до 13-го числа в горах по р. Зайсан-сайту и в окрестностях оз. Незамерзающего, а затем на Долине ветров, в общем при абсолютной высоте от 10¹/₂ до 13 тыс. футов, относительно климатических явлений, характеризовался сильными холодами, постоянными почти ветрами, нередко превращавшимися в бури, и скудостью атмосферных осадков.

В Долине ветров, за все время нашего там пребывания, лишь урывками, на час или два, выпадало затишье; затем днем и ночью постоянно дул ветер, все западный (с небольшим уклонением от юга) по направлению названной долины. Восемь раз в течение описываемого месяца этот ветер превращался (всегда днем) в бурю, поднимавшую в воздух тучи пыли и песка; кроме того, восемь раз днем и два раза ночью западный ветер достигал также значительной силы. Каждой почти буре предшествовала и сопутствовала обыкновенно небольшая облачность; перед бурей же и во время ее по Долине ветров бегали частые, довольно большие вихри.

В двух первых третях декабря небо большей частью оставалось ясным. Но в последней трети этого месяца наступила почти постоянная облачность. В то же время, с 25-го числа, при довольно тихой погоде атмосфера наполнилась густой пылью, вероятно, принесенной бурей, разразившейся в бассейне Тарима. Пыль эта продержалась в воздухе шесть суток и, нагреваясь солнцем, иногда проглядывавшим сквозь облака, нагрела атмосферу, как уже было сказано выше, до +7,8 °C в тени в 1 час дня 27 декабря. Та же пыль уравновесила распределение тепла, по крайней мере, в нижних слоях воздуха, так что теперь стояли единственные затишья, наблюдавшиеся нами в Долине ветров. Барометр же упал на 10–12 мм сравнительно с его показаниями на тех же самых местах месяцем ранее.

Другую характерную черту декабря составляла его весьма низкая температура: в ночь с 19-го на 20-е число ртуть замерзла, а в течение всего этого месяца мороз на восходе солнца восемь раз переходил за 30 °C, да, кроме того, шесть раз был более 25 °C; даже в 1 час пополудни термометр упадал до -18°. Притом следует оговорить, что морозы могли бы быть еще сильнее, если бы по ночам почти постоянно не дул западный ветер. Однако, и при этом повышающем ночную температуру явлении и при меньшей абсолютной высоте, средняя температура нынешнего декабря (-15,5 °C) все-таки несколько ниже, чем была средняя температура (-14,5 °C) в 1872 г. того же месяца, проведенного нами на плато Северо-Восточного Тибета, по пути от р. Шуга до болота Хыйтун-ширик, между 13¹/₂-15 тыс. футов абсолютной высоты, и лишь немного не достигает средней температуры (-16,3 °C) декабря 1879 г., когда мы были за хребтом Тан-ла и на пути отсюда до хребта Думбуре на абсолютной высоте от 14¹/₂ до 16¹/₂ тыс. футов.

Снег в описываемом месяце шел всего пять раз и только побелял землю; даже в горах он выпадал не глубже, чем на 1–2 дюйма. В долинах снег этот вскоре сдувало ветром, смешивало с песком и пылью, так что он быстро пропадал.

Экскурсия на р. Хатын-зан. На другой день Нового года я отправил двух казаков с несколькими вьючными верблюдами на складочный пункт, в урочище Чон-яр. Сами же мы предприняли непродолжительную экскурсию по р. Хатын-зан, чтобы выяснить окончательное расположение окрестных ей хребтов и проследить названную реку. Эта последняя, как уже было говорено, зимой не добегает верст на 10 до р. Зайсан-сайту. Пройдя это расстояние, мы встретили широкие накипи льда, образуемые постоянным, небольшим притоком воды. По обоим берегам реки здесь густо растет балга-мото (Myricaria) и местами колосник (Elymus); попадаются также ломонос (Clematis) и Ephedra [хвойник], а на песке колючий Oxytropis [остролодка]; в кустарниковых зарослях иногда выходят из-под земли незамерзающие ключи. С таким характером Хатын-зан прорывает и хребет Цайдамский коротким, но довольно широким ущельем. Далее вверх описываемая река течет по широкой долине, между хребтами Колумба на юге и Цайдамским на севере. Эта долина в виде коридора, значительно повышающегося, притом изборожденного, по крайней мере в восточной своей части, глиняными холмами и увалами, продолжается к западу, разделяя все те же хребты, до самого ущелья р. Зайсан-сайту. К востоку долина Хатын-зана, от заворота этой реки (если смотреть вверх по течению) к своим истокам с горы Джин-ри, расширяется и продолжается также на всю длину хребта Цайдамского; затем сливается с бесплодными равнинами Цайдама. Невдалеке перед тем в описываемую долину выбегает с ледников Джин-ри р. Баян-гол, которая вскоре теряется в почве. Всего в длину с востока на запад рассматриваемая долина имеет около 270 верст. Лучшая ее часть лежит по Хатын-зану. Здесь по обоим берегам реки, которая зимой изредка, на короткие промежутки, также теряется в почве, растут балгамото и колосник до 12 тыс. футов абсолютной высоты; кроме того, встречаются стелющаяся Myricaria, ревень (Rheum sp.), несколько злаков и кочками травянистый Oxytropis.

По ближайшим к Хатын-зану частям ее долины, почва которой состоит из лёсса, песка и мелкой гальки, растут редкими кустиками: кустарниковый чернобыльник (Artemisia sp.), Reaumuria [реамюрия], бударгана,