видимую и иногда мрачную жизнь, исполненную забот и трудов. Самое скромное существо никогда не теряет уверенности в своей связи с Беспредельным Истоком. В каждой слабой человеческой душе есть нечто могущественное; в каждом бренном, преходящем теле существует частица бессмертия. Сознание бесконечно стремится вовне, во все стороны, к Вечности. Мысли, исходящие из него, проникают далеко в пространство, в бескрайние просторы, в неизмеримое, в Вечность, в недостижимое, темное, пугающее будущее и становятся реальностью спустя много лет, в другие эпохи. Познать величественного Творца этих мыслей, впитать мудрость далеких и вечных звезд, вознести ввысь благодарение, смирение и любовь к Нему – Творцу всех миров, становясь, таким образом, бессмертным, распространяя свои деяния и плоды своих размышлений на столь медленно приближающееся будущее, – вот что делает жизнь человеческую достойной и славной.
Жизнь – чудеснейшее из творений Господних. Это Свет, проистекший из пустоты и тьмы; сила возникла из бессилия и инертности; Творение произошло из ничего; от противопоставления, таким образом, происходят чудеса и радость. Жизнь порождена потоком бесконечного, все преодолевающего блага; и с того самого момента, когда она появляется на свет и до того самого мига, когда она вновь соединяется с Вечностью, это благо сопутствует ей и наставляет ее на ее путях Истины. Это великий и славный дар. Радость звучит в детских голосах; радость звучит в быстрой поступи юности; глубокое удовлетворение сквозит в рассуждениях могучей зрелости; мир пронизывает тихую старость. Благо жизни сопутствует добрым, добродетель – верным, победа – отважным. Даже в самой скромной жизни существует бесконечность – для тех, чьи желания не имеют границ. В зарождении жизни мы видим благословение, в смерти – надежду, в перспективах грядущего бытия – вечность. Поэтому Земля, столь многих сковывающая неразрывными цепями, для масона одновременно является и отправной точкой бытия, и надеждой на бессмертие. Многих она погребает под грудой ежедневных бытовых забот и бесполезных сует, но для масона она – возвышенное место молитв и размышлений, где Вечность, Бесконечность и Небеса постоянно окружают его и простираются перед ним. Для возвышенных, отважных и чистых сердцем людей эта жизнь является отправной точкой на пути к Небесам и, следовательно, частью бессмертия.
Господь назначил одно лекарство от всех зол и горестей мира: умиротворение духа. Мы можем удовлетвориться и бедностью, и неудачей, если они уравновешены внутренними смирением и спокойствием. Никто не может быть нищим, если он не считает себя нищим сам, но если некто, чья удачливость не вызывает сомнений, начинает вожделеть большего и требовать этого либо искать сам, он тем самым признается в своей нищете и становится настоящим нищим. Эта добродетель – удовлетворенность – является квинтэссенцией всей древней нравственной философии, и она по сей день является одной из наиболее полезных в нашей повседневной жизни; это единственный способ ослабить давление бремени земного бытия и жизненных неудач. Это способность разумно и осознанно соответствовать выбору Божественного Провидения, управляющего всем миром и назначающего всем нам ту или иную судьбу в соответствии с Его видами на всю Его великую всемирную Семью. Господь распределяет Свои дары так, как Ему это угодно; если мы ропщем на тот или иной наш земной удел, то кто гарантирует, что во время очередного приступа меланхолии мы не возропщем на Него за то, что Он не сотворил нас ангелами или звездами небесными?
Мы сами делаем свои судьбы плохими или хорошими; и если Господь насылает на нас тиранию или болезнь, или общественное презрение, или падение доходов, если мы боимся смерти или не умеем быть терпеливыми, или исполнены гордыни, или чересчур скрытны – мы в большой беде. Но если мы постоянно следуем в своей жизни принципам добра и чести, боимся бесчестия гораздо больше физической смерти, полагаем нетерпимость большим злом, нежели желтая лихорадка, а гордыню – величайшим грехом и величайшей глупостью, а бедность – гораздо более предпочтительным состоянием, нежели страдания алчности, – мы непременно сохраним трезвый разум и лишь улыбнемся, если Судьба повернется к нам спиной и на пути нам встретятся препятствия и неприятности.
Если ты потерял землю, не теряй же вслед за ней спокойствия; и даже если суждено тебе умереть ранее других и ранее, чем сам ты предполагал, не умирай возмущенным. Ибо не будет зла человеку, который спокоен и удовлетворен, и ничего нет хуже неразумности для человека. Никакой человек не может сделать другого человека своим рабом, если этот другой человек сперва сам не продал себя в рабство жизни и смерти, удовольствиям и боли, надежде или страху; научись управлять страстями – и ты станешь могущественнее царей парфянских.
Если твой враг порицает тебя, его следует считать лишь бесстрастным зеркалом твоих собственных проступков, ибо он все скажет честнее лучшего твоего друга, ему вполне можно простить его гнев и отлично воспользоваться просто и прямо сообщенными им сведениями для исправления своего поведения. Бык пашет лучше всего, когда он под ярмом, и если на протяжении всей жизни злоба и зависть наших врагов заставляет натягиваться нашу символическую узду, выверяя наш путь по жизни, – это гораздо лучше, чем если бы лесть заставляла нас почивать на лаврах, впав в гордыню.
Если ты потерял общественный пост, ищи убежища в тихом и достойном удалении от дел и не тешь себя мыслями о том, сколько ты мог бы еще приобрести всего во внешнем мире или насколько ты в безопасности у себя дома. Когда дует пронизывающий северный ветер и идет проливной дождь, мы же не садимся на землю и не начинаем плакать в бессильном отчаянии: мы защищаемся от непогоды теплой одеждой, ласковым пламенем костра и сухой крышей. Так же и в случае, если суровые бури житейской непогоды нарушают наш душевный покой, мы вполне можем обратиться к помощи того, что есть благо, если стремление к нему действительно сильно в нас; мы можем защититься от их беспощадных порывов и ударов уравновешенностью и терпением. И если они развили в нас терпение, позволили проявить героическую стойкость, они уже сделали достаточно для того, чтобы уравновесить все причиненные ими нам временные неудобства; именно так мудрец преодолевает предначертанный ему звездами жребий; именно так он оказывает большее влияние на собственную судьбу, чем все звезды всех созвездий небесной тверди.
Не сравнивай свое положение с положением немногих, кто стоит выше тебя, но, дабы сохранить душевное равновесие и покой, обрати свой взор на тысячи и тысячи тех, с кем бы ты никогда и ни за что по доброй воле не обменялся бы судьбой. Воин не должен считать себя неудачником, если он не так возвысился на поле брани, как Александр Македонский или Веллингтон; никто не должен считать себя несчастным, если у него меньше материальных богатств, чем у Ротшильда; пусть первый скорее возрадуется, что он не так несчастлив, как те сотни полководцев, которые позорно бежали – конно и пеше – пред натиском Наполеона, а второй – что он богаче несчастного нищего, который с непокрытой головой под ледяным зимним ветром протягивает за милостыней трясущуюся руку с дырявой шляпой. Конечно, есть такие, кто счастливее и богаче тебя, но многие тысячи беднее и несчастнее.
Даже под самыми жестокими ударами судьбы нам остается что-то хорошее в этой жизни: веселое лицо, радостное настроение, здравый смысл, Божественное Провидение, наши мечты о Небе, наше милосердие к тем, кто обидел нас, любящая супруга, множество сочувствующих друзей, из которых кто-то наверняка может развеять наши беды, свет и воздух, все красоты Природы; мы все еще можем читать, разговаривать и размышлять, а имея все эти благословенные дары, неужели мы готовы их отвергнуть, чтобы просто усесться в своем терновом венце и горевать над своей бедой?
Радуйся благу ниспосланных Господом дней и спокойно, терпеливо и достойно переноси неизбежное зло, встречающееся в них, ибо лишь этот день принадлежит нам: для вчерашнего дня мы умерли, а для завтрашнего еще не родились. Пусть круто и жестоко меняется наша судьба, но не меняется наш дух, если он всегда готов к горестям и превратностям судьбы, взирая на них несколько отстраненно, точно свысока или со стороны. Благословенные дары Господни: умеренность, осторожность, свобода и приобщенность – заслуживают того, чтобы всю жизнь воссылать за них хвалы Всевышнему. Мы в течение жизни ежечасно спасаемся от тысяч бед, которые, случись они с нами, заставили бы позабыть об уже приключившихся с нами несчастиях и возблагодарит ь Бога за те тысячи бед, которые могли бы с нами случиться в будущем, но случиться им было не суждено.
Измеряй свои стремления своей судьбой и своим положением, а не свою судьбу – своими стремлениями; пусть тобой управляют нужды, а не причуды, природа, а не вредные привычки и амбициозные планы. Грех не в бедности, а в злобе и нетерпимости. Разве более велик тот огромный зверь, на пропитание которого уходят горы мяса, чем пчелка, питающаяся росой или манной и живущая тем, что ежедневно даруют ей Небеса, облака и Провидение?
