минут – и будут там.

– Я послал туда еще роту фузилеров. Пошлю еще одну. Хочу только убедиться в одном...

– Сэр?

– Что вы стали капитаном раньше любого их них.

Фредриксон усмехнулся:

– Так и есть, сэр, – кто из капитанов получил повышение раньше, тот и должен взять на себя ответственность за гарнизон дозорной башни, и Шарпу не хотелось, чтобы одноглазый боец был под чьим- либо началом. Он желал командовать сам: пусть Фредриксон врет ему, а не кому-то еще.

– И, Вильям... – он впервые назвал капитана по имени.

– Лучше Билл, сэр.

– Если вдруг начнется драка, вы должны удержать холм.

– Конечно, сэр, – Милашка Вильям радостно удалился: ему обещали не просто войну, а его личную войну. Кое-кто из офицеров недолюбливал ответственность, но лучшие из них только приветствовали ее, желали всеми фибрами души и принимали ее на себя – по приказу или без.

Шарпу осталось сделать еще кучу дел: нужно отправить вторую роту к дозорной башне, послать стрелков занять монастырь, выгрузить боеприпасы из фургонов Джилайленда и распределить их по складам на позициях. Он нашел горниста Кросса, потом двух прапорщиков-фузилеров, которых тут же назначил своими вестовыми, – и все это время к нему приходили десятки идиотов с проблемами, требующими его личного немедленного вмешательства. Как доставить еду на дозорную башню? Как быть с ранцами, оставшимися в монастыре? У колодца в цитадели перетерлась веревка – чем ее заменить? Шарп руководил, объяснял, решал. Вражеская кавалерия не показывалась.

Наконец на руинах взорванной стены, которую Шарп выбрал в качестве наблюдательного пункта, появился флегматичный сержант Харпер. В одной руке он нес толстый ломоть хлеба, накрытый мясом, в другой – бурдюк вина.

– Обед, сэр. Немного припоздал.

– А сам ты ел?

– Да, сэр.

Боже, как он проголодался! Холодная баранина, свежее масло на хлебе! Он вгрызся в самую середину – божественно!

Сержант-фузилер настоятельно интересовался, блокировать ли снова ворота замка. Шарп ответил отрицательно, но потребовал, чтобы телега стояла поближе. Другой солдат спросил, нельзя ли похоронить Кинни на перевале, чтобы могила его всегда смотрела на зеленые с бурым холмы Португалии. Шарп ответил утвердительно. А французской кавалерии все еще не было видно. Слава Богу, люди Фредриксона уже заняли башню, Брукер с двумя ротами двигался туда же, а третья рота разместилась в монастыре, и Шарп наконец расслабился: начало положено. Вино оказалось холодным и терпким.

Он спустился во двор и приказал разрушить наскоро возведенную дезертирами стену, а камнями забаррикадировать лестницу возле конюшен, ведущую в цитадель с запада. Затем он прикончил баранину, слизнул крошки и жир с ладони, и тут со стороны ворот донесся повелительный окрик:

– Шарп! Майор Шарп!

Сэр Огастес Фартингдейл в сопровождении Жозефины в дамском седле осадил коня под аркой. Чертов сэр Огастес Фартингдейл выглядел так, как будто выехал покататься в лондонском Гайд-парке: дело портила лишь чистая белая повязка, видневшаяся из-под шляпы и пересекавшая правый висок. Он подзывал Шарпа, постукивая стеком по сапогу.

– Шарп!

Шарп подошел к остаткам самодельной стены:

– Сэр?

– Шарп, моя жена хочет посмотреть, как взлетает ракета. Будьте добры организовать.

– Невозможно, сэр.

Сэр Огастес был не из тех, кто любит возражения, – и уж точно не от подчиненного офицера в присутствии любви всей своей жизни.

– Я считал, что отдал приказ, мистер Шарп. И надеюсь, что его выполнят.

Шарп поставил правую ногу на стену и положил бурдюк с вином на согнутое колено:

– Если я продемонстрирую ракету леди Фартингдейл, сэр, я также продемонстрирую ее французским войскам в селении.

Жозефина взволнованно пискнула. Сэр Огастес уставился на Шарпа как на сумасшедшего:

– Что?

– Французские войска, сэр. В селении, – Шарп поглядел на башню цитадели. – Что там видно?

– Два эскадрона улан, сэр! Батальон пехоты в пределах видимости, сэр! – прокричал в ответ стрелок из роты Кросса.

Еще и пехота! Шарп обернулся в сторону селения, но французов среди домов по-прежнему не было видно. Фартингдейл подал коня вперед, копыта громко застучали по брусчатке:

– Почему, черт возьми, мне не доложили, Шарп?

– Никто не знал, где вы, сэр.

– Черт вас побери, я был у доктора!

– Надеюсь, ничего серьезного, сэр?

Жозефина улыбнулась Шарпу:

– Сэра Огастеса ударило камнем, майор. Во время взрыва, – и, разумеется, подумал Шарп, сэр Огастес настоял на немедленном медицинском вмешательстве, когда вокруг полно тяжело раненных, вопящих от боли людей, которым оно нужно куда больше.

– Черт побери, Шарп! Что им здесь нужно?

Вопрос, решил Шарп, на самом деле был в том, почему французам дали дойти до Адрадоса, и ответ на него был настолько очевиден, что даже автор «Практических указаний по искусству военного дела для молодых офицеров, включающий справочные материалы по боевым действиям, в настоящее время имеющим место в Испании» должен был его знать. Французы были в селении, потому что сил удерживать дозорную башню, замок и монастырь, сражаясь при этом с французами, просто не было. Но Шарп решил предложить раздражительному сэру Огастесу другой ответ.

– Думаю, они пришли по той же самой причине, что привела сюда нас: освободить своих заложников.

– Они собираются сражаться? – сэр Огастес и сам был не рад задать такой вопрос, но ничего не мог поделать: автор «Практических указаний» взял весь свой материал из депеш и других книг, похожих на его собственную, поэтому не был готов к действиям непосредственно близкого неприятеля.

Шарп вытянул затычку из бурдюка:

– Сомневаюсь, сэр. Их женщины у нас. Думаю, в течение получаса они запросят перемирие. Могу я предположить, что мадам Дюбретон будет предложено вскоре покинуть нас?

– Да, – Фартингдейл пялился через плечо Шарпа, пытаясь разглядеть врага, но тот так и не появлялся. – Займитесь этим, Шарп.

Шарп занялся этим, а заодно послал Харпера к Джилайленду, попросив того ссудить ему лошадь: он не собирался оставить переговоры с врагом на сэра Огастеса. Доверие Шарпа к старшему офицеру ничуть не укрепилось, когда тот, наконец, проявил интерес к работе Шарпа. Увидев, что солдаты разбирают стену поперек двора, сэр Огастес нахмурился:

– Зачем вы отдали такой приказ?

– Для обороны эта стена бесполезна, сэр. Кроме того, если дойдет до драки, я бы предпочел пустить противника во двор.

Фартингдейл на секунду потерял дар речи:

– Во двор?

Шарп утер вино с губ, закупорил бурдюк и улыбнулся:

– Мышеловка, сэр. Войдя внутрь, они окажутся в ловушке, – он постарался придать голосу более доверительную интонацию.

– Но вы говорили, что они не будут сражаться.