поспешил к ее столу.

— С возвращением, фрау гауптман.

— Спасибо. Чем будете кормить меня?

— Стол сейчас стал хуже, но для вас всегда найдется что-нибудь хорошее.

Эльза завтракала сосредоточенно, думая о своем. Часов в 11 она решила сходить к кинотеатру и проверить, взята ли шифровка из тайника. Правда, времени прошло немного, но ждать она не могла.

В 10.30 Эльза отправилась к кинотеатру. Она медленно шла по тротуару, изредка останавливаясь у витрин магазинов, проверяя, нет ли за ней слежки. Все было нормально, ничего подозрительного Миллер не заметила.

В кинотеатр вошла ровно в 11.00. Касса была еще закрыта. Эльза заглянула в окошко, одновременно прошлась пальцами под доской. В тайнике ее шифровки не оказалось. Миллер повернулась. Перед ней стоял высокий широкоплечий мужчина с палкой в руке.

— Касса еще закрыта?

— Да, — ответила Эльза и хотела уходить, но мужчина заговорил с ней:

— Прошу прошения, фрау. Мне ваше лицо кажется очень знакомым.

— Вы ошибаетесь. Лично я вас вижу впервые.

— Прошу прощения, но мне все же кажется, что я вас где-то видел. Вспомнил. Мы с вами не встречались в Италии?

Пароль Фрица для нее. Интересно. Эльза внимательно посмотрела на мужчину. Тот был совершенно спокоен, но смотрел на Миллер с интересом.

— Нет, ненавижу макароны.

— Зря, не такое уж плохое блюдо. — И тихо добавил: — Вам привет от Радомира.

— Рада, что он не забыл меня.

Эти два разных пароля убедили Эльзу, что мужчина тот человек, который ей нужен.

— Где мы можем спокойно поговорить? — спросила она.

— Здесь, в кинотеатре, у меня комната, идите за мной.

Следом за мужчиной Миллер прошла по служебному коридору, поднялась по лестнице на второй этаж. Там он открыл дверь, пропустил вперед Эльзу.

— Здравствуйте.

— Здравствуйте, товарищ…

— Андрей.

— …товарищ Андрей. Вам приказал Фриц встретиться со мной?

— Да, но жду я вас больше трех месяцев.

— Вы знаете, что Фриц застрелился?

— Да. Сейчас я все вам расскажу. Как-то пришел штандартенфюрер Верг ко мне, и я заметил в его поведении что-то необычное. Всегда сдержанный, спокойный, уверенный, в этот день он был какой-то рассеянный и суетливый. Я спросил, здоров ли он?

— Совершенно здоров. Большие неприятности, Андрей.

— Что случилось?

— Доставлен перебежчик, инженер из бывших, участвовал в разработке документации на оборонительные сооружения Москвы. Негодяй и предатель, но обладает феноменальной памятью. Обещает по памяти восстановить чертежи оборонительных сооружений. Выхода нет, придется ликвидировать.

— Каким образом?

— Застрелю у себя в кабинете.

— И вы надеетесь выйти из этого положения, не очернив свою репутацию?

— Нет. Сам рейхсфюрер СС придает этим документам большое значение. Готовит сюрприз для фюрера.

— Возможно, есть другой путь? Посоветуйтесь с Москвой.

— Советовался. Приказ — любой ценой ликвидировать предателя. Сделать это смогу только я.

— Может, устроим нападение на автомобиль, в котором он будет куда-то ехать?

— Нет, дорогой Андрей, тень все равно падает на меня. Я пришел к тебе не за советом, а дать последний приказ.

— Слушаю вас.

— Нашей группы больше не существует. В Берлине останешься ты один. Твоя задача — следить за тайником. Здесь должна появиться женщина, которая оставляла в твоем тайнике информацию. Ты ее знаешь в лицо. Обязательно дождись ее, она передаст тебе информацию и сведения о ее местонахождении. Как только она появится, ты явишься в призывную комиссию и потребуешь, чтобы тебя призвали в армию. На то, что ты нездоров, сейчас обращать внимания не будут. Времена изменились, к тому же добровольцу не откажут. Доставишь в Москву данные о Миловане и ее информацию, все остальное сделают без тебя. Жди ее, сколько бы времени не прошло. Это мой приказ и моя просьба. Понял?

— Я сделаю все, как вы приказали.

— Все, прощай друг.

— Прощайте.

Мы обнялись, и больше живым Фрица я не видел. На следующий день я с 12 часов находился в районе рейхсканцелярии, в 14.45 я видел, как несли в автомобиль мертвого Верга, а через некоторое время еще одного мужчину, тоже мертвого. Вот те сведения, которыми я располагаю. Вам еще что-нибудь известно?

— Нет. То же, что и вам. Значит, сейчас здесь кроме нас с вами никого нет?

— Не берусь утверждать это. Может быть, есть самостоятельная группа, может быть, несколько групп, не знаю. Я получил от Фрица приказ, и я его выполню. Когда передадите информацию?

— Дня через три, найдете здесь, в тайнике. С вами мы больше не будем встречаться. После получения информации тайник ликвидируйте.

— Я все сделаю.

Они прошли до выхода тем же путем, перед дверью молча пожали друг другу руки и расстались.

Размышляя о своем положении, о гибели Фрица, об Андрее, которому предстоит нелегкий путь через линию фронта, Миллер дошла до управления. Было без пятнадцати четырнадцать.

Предъявив пропуск, Миллер поднялась на второй этаж. В приемной Штольца ее уже ожидал Гардекопф в парадной форме без шинели. Секретарь пригласил обоих в кабинет штандартенфюрера.

— Добрый день!

Штольц что-то писал на листке бумаги.

— Садитесь. — кивнул вошедшим.

Эльза и Гардекопф сели на указанные кресла.

— Как самочувствие, Миллер?

— Отличное, господин штандартенфюрер.

— Хорошо. Скажи, Эльза, что ты знаешь о Швейцарии?

— Очень немного, господин штандартенфюрер. Во время моей первой поездки для знакомства с этой страной было очень мало времени.

— Но все же ты заметила какую-нибудь особенность?

— Я не знаю, о чем вы конкретно спрашиваете, но, мне кажется, особенность заключается в том, что газеты, журналы, официальные объявления по радио производятся на чистейшем немецком языке, а разговаривают люди и а каком-то диалекте, отдаленно напоминающем немецкий язык. Я наблюдала в аэропорту такую картину: три человека читают газету на немецком языке, а обмениваются мнениями совсем на другом.

— Этот диалект называется «швицертютш». Да, именно эту особенность я имел в виду. Что ты еще скажешь о Швейцарии?

— Господин штандартенфюрер, меня увезли в Берн без подготовки, а после поездки в Швейцарию заниматься со изучением не было времени, да и никто от меня не требовал ничего подобного.

— Это нетрудно восполнить. К вам будут прикреплены на некоторое время специалисты по Швейцарии, работавшие в разных ее районах. Почему с вами будет заниматься не один, а несколько