четырех лещей и несколько мелких рыбешек. Азарт прошел, ее клонила ко сну. Ночь была лунная и тихая.

— Как успехи, дочка? — послышался сзади голос Миллера.

Лиза резко повернула голову.

— Так можешь, отец, заикой сделать свою дочь, я не слышала, как ты подошел ко мне… Поймала килограммов шесть. Нормально? А как у тебя?

— Половину твоего! У Ляшенко и Туникова тоже слабовато.

— Вы, видно, не рыбу ловили, а ходили друг к другу в гости.

Миллер засмеялся:

— Нет, это клев сегодня неважный. Тебе просто повезло.

Миллер взошел на припаду[1], доски заскрипели под сапогами.

— Дочка! Утром ты откажешься ехать домой. Скажешь, что в заводи хочешь половить щук на живцов. Попросишь Петра Степановича приехать за тобой вечером. Я под предлогом, что не могу оставить тебя одну, также не поеду. Есть дело… — Миллер прищурился. — Как тебе новый завхоз?

— Непонятный какой-то. Жаловался, что ни за что ни про что был арестован… А вообще больше молчит.

— Будь с ним поласковей. Говорят, что когда его арестовали, жена ушла к другому.

— Правильно сделала, — отрезала Лиза, — не очень приятный тип.

— Тихо… — прошептал Миллер. — Сюда идут.

К принаде подошли Ляшенко и Туников, держа в руках рыболовецкие снасти и улов.

— Русалка! Как успехи? — спросил Петр Степанович.

— Килограммов шесть, — ответила Лиза. — А у вас?

— У меня два, а у Михаила Николаевича — три леща, — ответил Петр Степанович. — Карл Августович, кстати, когда мы проходили мимо вашей принады, то колокольчик звонил. Проверим?

Они вдвоем пошли к принаде.

— Садитесь, Михаил Николаевич, посидим вместе, — предложила Лиза.

— С удовольствием… — Туников присел на скамейку рядом с Лизой.

— Мне приказано оставаться здесь на день, он также останется со мной.

— Зачем? Миллер не сказал?

— Я не спрашивала, но заметила, что он взволнован.

— Подозревать вас у него нет причин, оставайтесь. — Туников задумался. — Видимо, Миллер сегодня с кем-то встречался. Пойду к ним — помогу рыбу вытаскивать.

Туников ушел. Лиза немного посидела, собрала снасти, вытащила из воды кукан с рыбой и направилась к домику, очень хотелось спать.

Разбудил ее шум — рыбаки складывали вещи.

— Лиза! Собирай вещи, едем домой, — крикнул Миллер.

— Знаешь, папа, я бы с удовольствием половила щук на живца, если бы Петр Степанович приехал вечером за мной, — просящим голосом молвила Лиза. — Улов поделим пополам…

Все рассмеялись.

— Согласен, — кивнул Ляшенко и предложил Карлу Августовичу остаться с Лизой, чтобы ей не было скучно.

— А что, это идея хорошая. С удовольствием побуду на природе.

— До вечера!

— Удачи вам.

Ляшенко и Туников сели в машину, и она помчалась к городу.

— Ложись и отдыхай, Лиза, а я пойду поставлю щучий перемет. Живцы у меня есть.

— Хорошо.

Лиза легла на кровать, потерла пальцами виски: «Что он задумал? Зачем остались?» Спать уже не хотелось — одолевали мысли.

Через полтора часа Миллер вернулся:

— Лиза! Помнишь, я говорил тебе, что должен приехать гость из Германии. Сегодня мы с ним встречаемся здесь. Пароль: «Вы не сдаете дом квартирантам на зиму?» Ответ: «Как заплатите, может, и сдам». Он должен показать пачку денег, перетянутую синей и черной ниткой. Отзыв: «Попробуем договориться». Будь внимательна. Вот, возьми пистолет. Возможно, он устроит нам проверку. Ни в коем случае не стрелять. Сейчас попьем чайку и будем ждать.

Растопили печку, вскипятили чай, разложили на столе продукты. В это время в дверь постучали.

— Да! Да! Войдите! — крикнул Миллер.

В комнату вошел военный лет тридцати пяти в звании капитана с небольшим чемоданчиком в руке.

— Вы не сдаете дом квартирантам на зиму?

— Как заплатите, может, и сдам.

Военный вынул из кармана пачку денег. Миллер нагнулся вперед:

— Попробуем договориться. С приездом, товарищ капитан! Лиза! Прогуляйся к реке, внимательно и незаметно посмотри по сторонам. Будешь охранять, пока мы побеседуем.

Лиза села на берегу с удочкой. Вокруг было спокойно — по дороге из лесу прошла лишь одна женщина с корзиной в руке.

Через два часа Миллер позвал дочь. Лиза оставила удочку, вошла в дом. Капитан сидел за столом и жевал. Увидев Лизу, вытер губы, поднялся:

— Вот я с вами и познакомился, фрау, — с улыбкой молвил он на немецком языке.

— Очень рада, — тоже на немецком языке ответила Лиза.

— Нашу беседу отец вам перескажет, если сочтет нужным, а мне пора. До свидания.

— Счастливо.

Капитан взял свой чемодан и вышел. Миллер сидел и сосредоточенно о чем-то думал.

— Плохие новости, отец?

— Не знаю, даже определить трудно. Лиза, скоро начнется война. Я получил указание перейти к разведывательной деятельности военного характера. Вместе с этим господином через двадцать дней ты уедешь в Германию. Таков приказ начальства. Уговаривал его — ничего не получилось: этот вопрос решен. Сейчас в Германии нужны люди, знающие русский язык и Советскую Россию.

— А как же Степан?

— Останется со мной и бабушкой.

— А мое исчезновение? Как его объяснить?

— На рыбалке с Петром Степановичем и Михаилом Николаевичем ты «утонешь». Меня не будет с вами. А они станут невольными свидетелями.

— Вот история! Может, что-нибудь другое придумать, заболеть, к примеру?

— Ни в коем случае, надо выполнять приказ.

— Это ты виноват, что втянул меня в эту историю. Я не хочу уезжать от Степана и мамы.

— Повторяю — это приказ, и его придется выполнять, — отчеканил Миллер. — Все! Время еще есть, подумаешь и поймешь сама — другого выхода нет. Ты вскоре вернешься сюда с войсками фюрера. Тогда будешь меня благодарить.

Подъехала «эмка» Петра Степановича, из нее вышел Тупиков.

— Петр Степанович в райкоме партии. Попросил меня съездить за вами.

— Собирайся, Лиза, а я пойду сниму перемет, — и Миллер вышел.

— Был гость, — торопливо заговорила Лиза. — Приказано перейти к сбору информации военного характера о расположении частей Красной Армии, строительстве оборонительных укреплений, мобилизационных мероприятий. Меня через двадцать дней увезут в Германию. Им нужны люди, знающие русский язык, Россию, Украину. Что делать?

— Сегодня же доложу руководству. Как объяснят ваше исчезновение?

— Я «утону» на рыбалке при вас и Петре Степановиче. Миллера не будет в этот день.

— Да! Дела…