после того как квартет согласился сыграть в ноябре 1963 года перед королевой–матерью четыре номера, но, по мнению Дэвида Кука (в конце семидесятых годов — поп–звезда Дэвид Эссекс, а в то время — барабанщик–любитель), «это выступление продемонстрировало, что ничего хорошего из них не выйдет». Многие считали, что «The Beatles» «повзрослели» слишком рано, и, как и Томми Стил, так же скоро исчезнут из поля зрения, вы и моргнуть не успеете, разве мы не правы? Дескать, они попрощались со всеми, радостно «сделав ручкой» в конце телешоу чревовещателя Ленни «Лайона» на Би–би–си, и — как и многие звезды английского шоубизнеса — появились на шоу Blackpool Night Out на ITV вместе с его ведущими Майком и Берни Уинтерс, распевая «I Do Like To Be Beside the Seaside».
Жертвами еще более ожесточенных нападок Кука и ему подобных стали агрессивно неряшливые «Rolling Stones» и прочие «волосатые чудовища», к которым все родители питали искреннее отвращение — вроде «The Kinks», «Yardbirgs» и «Pretty Things». Вовсю эксплуатируя негритянские национальные музыкальные традиции Чикаго и Миссисипи, эти команды состояли из вчерашних (и настоящих) студентов колледжей и любителей блюза, попавших на «фабрику звезд» Top of the Pops.
— Их аудитория — бунтующие подростки, — заявил Ринго Старр. — А нас слушают все — от четырехлетних детей до девяностолетних старушек. Они провоцируют насилие. Мы же никогда не пропагандировали насилие.
Пускай «The Beatles» вовсю дурачились перед камерами с Майком и Берни, «Rolling Stones» имели все основания быть им благодарными за их рекомендации, с помощью которых роллинги получили контракт с Decca, а также за подарок Джона и Пола — в качестве «стабилизирующего» второго сингла — «I Wanna Be Your Man», который приобрел популярность еще до того, как осенью 1963 года вошел в альбом «With the Beatles». Ребята закончили песню буквально «на месте», послушав ее на репетиции в исполнении «Rolling Stones» в клубе Soho.
Леннон доверил спеть «I Wanna Be Your Man» Ринго Старру. Хотя на записи Ринго пел и стучал одновременно, понадобилось провести в студии еще пять сеансов и дополнительно записать маракасы, чтобы песня достигла оптимального звучания, но даже в таком виде ей не хватало той буйной энергии, которую привнесли «Rolling Stones» при исполнении этой вещи — и, если можно считать это комплиментом, именно на «Stones» сделали пародию «The Barron Knights» в 1964 году в своем комическом попурри «Call Up the Groups».
Пускай на Ринго иногда посматривали свысока, но зато поклонники «The Beatles» с нетерпением ожидали его «коронной» песни в конце первой стороны каждого нового альбома или в дополнение к синглу, когда группа неизменно становилась Номером Один под Рождество.
— Мы не собирались давать ему шедевры, — смеялся Джон. Действительно, Пол и Джон не доверяли ему ничего, кроме двенадцатитактовых рок–н-ролльных безделиц из числа кавер–версий, оставляя их практически в первоначальном виде. В 1964 году это были «Honey Don't», которая вошла в «Beatles For Sale» и «Matchbox», очередной опус Карла Перкинса, для сингла «Long Tall Sally».
— Пока остальные создавали музыкальные шедевры, — утверждал журналист из NME Тони Бэрроу, — Ринго оставался в тени; Джон, Пол и Джордж обращались к нему, когда им на запись требовался ударник.
Хотя техническое решение ранних альбомов «The Beatles» под лейблом Parlophone, как правило, находилось уже после того, как была записана большая часть материала, группа продемонстрировала абсолютно новое отношение к продукту (т. е. к альбому) — альбом расценивался не как единое целое с некой завершенной концепцией, а как беспорядочный набор треков, кое–как упакованный в формат «сорокапятки». Они теперь были скорее свидетельством чисто коммерческого прагматизма, нежели высококачественной музыкальной работы; их целевой аудиторией были — особенно в Соединенных Штатах — фанаты, которых прежде всего интересовали внешний вид и личность исполнителя и которые не глядя проглатывали откровенно халтурные, как попало скомпонованные альбомы, якобы демонстрировавшие «многосторонность» группы, но на самом деле не имевшие никакой художественной ценности.
Первая «сорокапятка» «The Beatles» представляла собой обыкновенный набор синглов, но в каждом следующем альбоме уже просматривалась осознанная музыкальная прогрессия, в которой количество номеров росло пропорционально количеству треков на синглах; с каждым новым творением прослеживалось все больше воображения, новых средств и идей. «The Beatles», которые были столь же выгодными для инвестиций EMI, как и Пресли для RCA, теперь располагали неограниченным студийным временем на Эбби–роуд и доступом к любым инструментам и прочим вспомогательным средствам, а впоследствии и сессионными музыкантами, с помощью которых Леннон и Маккартни записали такое количество материала, которое позволяло группе перевыполнять контрактные обязательства.
Во время записи альбома «With the Beatles» Джон, Пол, Джордж и Ринго, подобно любопытным детям в магазине игрушек, экспериментировали со всеми инструментами и предметами, которые попадались им под руку в их любимой «Студии 2» или на полках склада на Эбби–роуд. Ринго, например, в одной песне стучал на ящике вместо малого барабана, в другой — сыграл на тамтаме, который «The Shadows» в свое время использовали в песне «Apache»; чтобы «оживить» «Don't Bother Me» — первый сольный номер Харрисона, вошедший в альбом, — Старр прибегнул к помощи арабского бонго. Он не видел абсолютно ничего странного в том, чтобы позвенеть колокольчиком в «I Call Your Name» или потрещать назойливым чокалхо в «She's a Woman».
Да и вообще, в то время мало что казалось им странным; в любом случае Ринго не смог бы противостоять той силе, которая раз и навсегда покончила с его прошлой жизнью. Старр, конечно же, понимал, что он всего лишь звено в общей цепи и что в его интересах продолжать быть таким же послушным и покладистым, ведь тогда он «…не брал на себя никакой ответственности. Я счастлив оттого, что я играю на барабанах, и больше мне ничего не нужно». Поскольку ему принадлежал наименьший процент акций в Northern Songs, издательстве Леннона и Маккартни, главный источник его дохода составляла двадцатипятипроцентная доля прибыли от Beatles Ltd, куда поступали все гонорары за их концерты. «Даже бухгалтеры точно не знали, сколько именно причитается каждому из нас. Что касается меня, то я о них особо не задумываюсь, о деньгах. Я просто–напросто знаю, что у меня их полно». Быть самым бедным из битлов гораздо лучше, чем беднейшим из «The Hurricanes», однако время от времени Ринго затевал бестолковые, ни к чему не приводящие дискуссии с вежливым Брайаном Эпштейном о том, почему он не получает столько же, сколько, скажем, Джордж; но, по крайней мере, ему платили уже не как наемному музыканту.
Возможно, для того чтобы хоть как–то упрочить свое положение в группе, Старр даже сочинил песню и предложил включить ее в следующий альбом; изначально предполагалось, что ее будет петь Пол. В первый раз он довольно робко сыграл ее на пианино в Paris Theatre на Би–би–си, когда «The Beatles» ждали своего выхода в эфир, и продолжал «навязывать ее нам всякий раз, когда мы что–нибудь записывали». Сей опус носил имя «Don't Pass Me By»; слова Ринго придумал сам, а вот мелодия попахивала откровенным плагиатом — кто–то сказал ему, что она «списана» с одной из вещей Джерри Ли Льюиса. Как и следовало ожидать, «Don't Pass Me By» была встречена с насмешкой. После того как Маккартни, дурачась, спел ее незамысловатый припев в прямом эфире, ведущий Saturday Club Брайан Мэтью окрестил Старра «ливерпульским Диланом Томасом».
Пускай его робкие композиторские потуги не получили должного отклика со стороны группы, а все
