И в раскачке этой складнойЛад старинный, лад обрядный,Гимн забытых пра-временЭтот звон:В песне долгой, безотраднойЛад старинный, лад обрядный.Пляшет он под этот звон,Под надрывный звон, звон,Заунывный звон, звон,И в раскачке этой складнойЗа поклоном бьет поклон,В лад старинный, лад обрядныйВновь и вновь берет разгонПод раздольный звон, звон,Колокольный звон, звон,Скорбный звон, звон, звон, звон,Звон, звон, звон,Под прощальный, погребальный этот звон.
Тебя я видел только раз единый —Прошли года — не подсчитать мне: сколько.Но мнится все, что так немного лет.В июле это было; поздней ночью;Подобная твоей душе, по небуПлыла луна уклонною дорогой,Рассеивая свет серебряныйНа дрему и покой несчетных роз,В саду волшебном ввысь подъявших лица, —В саду волшебном, где несмелый ветерБродил на цыпочках, качая розы,Подъявшие сиянием любви —В экстазе смертном — ароматы-душиК серебряной и шелковой луне, —Где, улыбаясь, умирали розыПрисутствием твоим восхищены.А ты была вся в белом, на скамьеТемнеющей склоненная — ронялаСвой свет луна на лица тихих розИ на тебя, застывшую в печали!То не Судьба ль была июльской ночью —Да, не Судьба ль (чье имя также: Грусть),Что я остановился у решетки?Вдыхая запах задремавших роз,Не шевелясь, стоял я; все заснуло.Лишь ты да я (сливая два созвучья,Вот эти, бьется сердце — о, отрада!)Лишь ты да я — померкло и исчезлоВсе, все вокруг в блаженный этот миг.(О, сохрани о нем воспоминанье!)Жемчужный свет луны погас, и мракомОкуталась замшоная скамьяИ длинная аллея и деревьяТихонько шепчущие; запах розВ руках у ветра любящего умер.И было все одной тобой полно —Тобой одной, твоей душой, глазами.Я только их и видел — в целом миреЯ видел только их одно мгновенье —Пока луна померкнуть не успела…В кристальных сферах сердце в этот мигПричудливую сказку записало!Твои глаза — таким глубоким горемОни светились и надеждой гордой,И смелостью волнующих желаний,И неизмерною способностью любви!Я помню, как ушла она — Диана —На западное ложе грозных туч, —И ты, меж кипарисов похоронных,Прошла, как призрак… А глаза остались, —Твои глаза … О, им нельзя уйти!В пустынный путь мой, поздней ночью, к дому,Они светили мне… С тех пор со мнойОни навек (…не таковы надежды!..)Сквозь горечь лет; и я покорен им.Руководительствовать мной, сомненьяРассеивать своим прозрачным светомИ пламенем ненашим освещатьУгрюмый мрак души — удел их давний.Они, как звезды, в этом дальнем небеИ красота (а красота — надежда).Коленопреклоненный, им молюсьВ печальные часы ночей безмолвныхИ в суете дневной… Они со мнойДве сладостно-светящие звездыВечерние. Их блеск не застит солнце!
