и вышел, как вестник желанный,и шепчет: «Те дни далеки,в могиле не знают тоски».За созвездием Льва он, желанный,возвещает забвенье тоски.Но, закрывшись в смущеньи рукою,Психея вскричала: «Страшнамне звезда, что несменно бледна…Не медли, не медли! Со мноюулетим, улетим… Я должна!»И, рыдая, в пыли за собоюперья крыльев влачила она,так плачевно влачила она!Я воскликнул: «К чему колебанье?Мы пойдем в этот трепетный свет,мы вдохнем этот трепетный свет, —в сибиллическом блеске сияньявозрожденной надежды привет…Мы смело доверим сиянью,что сквозь тьму нас выводит на свет,что сквозь тьму шлет далекий привет».Утешал я Психею, лаская,отгонял рой сомнений и дум,побеждал рой сомнений и дум,и шли мы, аллею кончая, —вдруг пред нами — печален, угрюм,склеп могильный… Исполненный дум,я спросил: «Скажи, дорогая,что за надпись смущает мой ум?»И услышал в ответ: «Ulalume! —Вот гробница твоей Ulalume…»Сердце стало хмуро, бесстрастно,как лист истомленный, сухой,как лист пожелтевший, сухой…«Это точно Октябрь безучастный! —я вскричал, — здесь минувшей зимойпроходил я аллеей глухой,проносил бремя скорби глухой…Что за демон коварный и властныйуправляет моею стопойв эту ночь из ночей над землей?Я узнал тебя, Уир ненастный,я узнал тебя, Обер лесной,как обитель волшебницы властной,заслоненный болотною мглой!»
На деревьях листы облетали,и осенний темнел небосвод,безотрадный темнел небосвод:это было в ночь тихой печали,в октябре, в тот нерадостный год;уж осенние духи виталиу таинственных оберских вод,поздней ночью уныло виталив мрачном Вире, у оберских вод.Здесь бродил я в аллее прекраснойкипарисов, с Душою моей,кипарисов, с Психеей моей;сердце было тревожно и страстно,беспокойно, как горный ручей,как насыщенный лавой ручей,что с вершины Яанек бесстрастноймчится вниз средь полярных ночей;бурно мчится с вершины бесстрастной,средь безмолвья полярных ночей.Наши речи обдуманны были, —нашей мысли был медленен ход,нашей мысли неясен был ход;мы число, время года забыли,ночь другую в тот памятный год…Мы не знали, как близко мы былиот знакомых нам оберских вод,в мрачном Вире, где нам говорили,будто ведьмы ведут хоровод.Еще ночь не исчезла, не скрылась,хоть светила уж грезили днем,хотя звезды уж грезили днем…
