не выдержала конкуренции. Он готов был рассказать отцу о взаимовыгодной связи братьев Кларк с Колонией, но передумал. На доктора Берроуза и без того навалилось слишком много новостей, и Уилл не хотел, чтобы тот запутался еще больше.

Свернув с Центральной, отец с сыном прошли мимо старого монастыря и вскоре оказались на улице Гладстона. Доктор Берроуз остановился перед рядом богаделен.

— Зачем мы сюда пришли, пап? — спросил Уилл.

— Проверить факты, — ответил доктор, направляясь к узкому проходу между двумя невысокими зданиями. Он явно знал куда идти и без колебаний скрылся в темноте. Уилл следовал в нескольких шагах за ним и всерьез нервничал из-за того, что ничего вокруг не видит. Мальчик чуть не наступил на пустую молочную бутылку, и она, выскользнув у него из-под ноги, со звоном покатилась по брусчатке.

Выйдя на свет, Уилл увидел, что по обе стороны тянутся садовые ограды, а проход упирается в старое здание фабрики с высокими окнами. Судя по всему, выйти отсюда можно было только тем же путем, которым они с отцом вошли. Мальчик не представлял себе, что здесь могло заинтересовать доктора Берроуза. Тут доктор подошел к правой ограде и заглянул поверх нее в сад.

— Кто тут живет? — спросил Уилл, тоже приблизившись к ограде и рассматривая запущенный задний двор дома. Жирная кошка вперевалочку гуляла по желтеющей траве, осторожно обходя пластмассовые тарелки с грязной водой, расставленные по всему саду. Тут Уилл вспомнил, о чем прочитал в дневнике отца, который они с Честером обнаружили так давно. — Это здесь нашли светосферу, правильно?

— Да. Это дом миссис Тантруми.

Уилл пожал плечами.

— Так зачем мы сюда пришли?

— Она дружила с Оскаром, — объяснил доктор.

— И что, ты хочешь у нее узнать, что с ним случилось?

— Именно это я намеревался сделать, — решительно подтвердил доктор. — Кстати, здесь нашлась не только светосфера.

Уилл внимательно посмотрел на отца.

— О чем ты?

— Сфера была в подвале — видишь, вон вход, за лестницей, — сказал доктор Берроуз, бросив взгляд на темный проем. — А еще я видел там шкаф, набитый колонистскими плащами.

— Колонистскими плащами, — повторил Уилл и только потом осознал, что услышал. — Господи, папа! — воскликнул он. — Да ты с ума сошел! — Мальчик стал нервно озираться по сторонам. — Там же наверняка проход в Колонию… в доме могут быть стигийцы!

— Нет, здесь живет безобидная старушка, — отрезал доктор Берроуз.

— Ну пап! — простонал Уилл, топнув ногой. Он так рассердился из-за того, что отец его не слушает, что снова почувствовал себя пятилетним мальчишкой, которому родители в чем-то отказали. Уилл схватил доктора Берроуза за локоть, как будто собирался силой оттаскивать его от стены. — Это полное безумие. Нам нужно уходить, — стал он уговаривать отца. — Нельзя тут оставаться!

Доктор обернулся и сурово взглянул на него.

— Уилл, не трогай меня.

Мальчик отпустил рукав отца. Доктор Берроуз заговорил тоном, не допускавшим сомнений в его серьезности:

— Я и так слишком часто упускал возможность сделать то, что считал нужным. Как же легко найти себе оправдание, чтобы отложить дела на потом! Видит бог, я чересчур хорошо это знаю. Но сейчас я должен проверить слова твоей сестры, — он помедлил, — слова той стигийки. Я должен узнать наверняка, работал ли Оскар на стигийцев. Я хочу во всем убедиться сам.

— Пожалуй, ты прав, пап, — неохотно согласился Уилл.

— Хорошо, — сказал доктор и тут же взобрался на ограду, а затем спрыгнул в сад. Приземлившись, он поскользнулся на грязи и уселся прямо в одну из тарелок с водой. Раздался неприятный хруст пластмассы, потом повисла тишина. Доктор Берроуз выругался и встал на ноги, отряхивая тину с пальто. — Черт, опять, — проворчал он.

Уилл, снедаемый дурными предчувствиями, остался на месте и стал наблюдать за отцом из-за ограды. Доктор подошел к задней двери и негромко постучал.

— Миссис Тантруми! — позвал он. — Вы дома? Это я… Роджер Берроуз.

Дверь приоткрылась, и наружу выскочил громадный черно-белый пушистый шар. Он пролетел между ног доктора Берроуза в сад. Сбитый с толку доктор пробормотал:

— Кошка? — и отступил на несколько шагов.

В щель выглянуло морщинистое лицо, обрамленное седыми волнистыми волосами, и близоруко заморгало.

— Кто там?

— Миссис Тантруми, не волнуйтесь, это всего лишь я. Роджер Берроуз.

— Кто?

— Доктор Берроуз. Я… э… заглядывал к вам в прошлом году поговорить насчет светосферы, которую мне передал Оскар Эмберс. Помните?

Дверь распахнулась, и хозяйка вышла на крыльцо. На ней был фартук в крупных желтых и белых цветах, неровно повязанный, так что рисунок шел вкривь и вкось. Миссис Тантруми тяжело опиралась на дверной косяк, как будто едва держалась на ногах. Она поправила очки, явно с трудом сосредоточивая взгляд на докторе Берроузе.

— Да-да, конечно, я вас помню, — наконец ответила она. — Вы из музея. Вы тогда написали мне очень приятное письмо.

— Да, верно, — с облегчением сказал доктор Берроуз.

— Как мило с вашей стороны, что вы опять меня навестили, — улыбнулась пожилая женщина, и ее лицо просветлело. — Вы непременно должны выпить со мной чайку.

— Спасибо, не откажусь, — тепло ответил доктор Берроуз. Хозяйка поковыляла обратно на кухню, а доктор остался стоять в дверях. Он нагнулся погладить старого, чрезвычайно тощего рыжего кота. К его изумлению, кот зашипел и ударил его лапой.

— Орландо! Ты как себя ведешь, маленький негодяй! Простите, доктор Берроуз. Он у меня к чужим не привык. Надеюсь, он вас не оцарапал? — Миссис Тантруми склонилась над мойкой и стала наливать воду в чайник, открыв кран до упора.

— Совсем чуть-чуть, — ответил доктор, потирая палец в том месте, где кот ободрал кожу когтем, и, прищурившись, сердито посмотрел на Орландо. Рыжий кот не двинулся с порога и предупреждающе задрал облезлый хвост, словно сторожевой пес. — Миссис Тантруми, вообще-то я пришел спросить у вас про Оскара Эмберса. Не знаете, как он поживает?

Пожилая женщина выпрямилась, с такой силой сжав ручку чайника, что костяшки ее пальцев побелели. Из крана продолжала бить струя.

— Плохо он поживает. Бедняга споткнулся на тротуаре и сломал руку. — Она невидящим взглядом смотрела, как вода в раковине закручивается воронкой и утекает в сливное отверстие. — А потом он подхватил инфекцию в Центральной хайфилдской больнице и сильно захворал. В конце концов ему все же полегчало, но врачи сказали, что он не сможет сам о себе позаботиться, и отправили его в дом престарелых. Так что мы с ним теперь не видимся.

— А в какой дом престарелых его поместили, вы не знаете? — поинтересовался доктор Берроуз.

— Нет, не знаю. Я же все равно не смогла бы его навестить: ноги-то у меня совсем плохи стали, — печально сказала она. — Ох, как же мне его не хватает. Такой замечательный был друг.

— Сочувствую, — не особенно убедительно сказал доктор Берроуз. — Но вы должны хотя бы примерно представлять, где он сейчас.

— Нет, голубчик, не представляю, — ответила миссис Тантруми, закончила наливать воду в чайник и побрела к плите, охая и ахая, как будто каждый шаг давался ей с трудом.

— Бедный старый Оскар, — задумчиво произнес доктор и повернулся ко входу в подвал. — Вы не будете против, если я еще раз загляну вниз, туда, где обнаружили светосферу?

— Какую такую стратосферу, голубчик? — спросила хозяйка, щурясь на него.