— Он знал, что там ирландцы? Или они затаились в засаде?

— Не знаю. Даже если я и спрошу, он не скажет. Он никогда об этом не говорит, ни с кем.

— Ему так легче?

— Не знаю, но никому из нас не удается его разговорить.

— Да, он всегда был такой сдержанный. Прекрасный, необыкновенный человек, но даже мальчиком таил все в себе. Мы и не подозревали, что Арчи влюбился в Изабел, а когда он сказал маме, что хочет жениться, она чуть в обморок не упала от изумления, ведь она наметила ему совсем другую невесту. Но она проявила такт и сказала, что очень рада. Да, что бы ни случилось в жизни, выдержка ей никогда не изменяла… — тихо проговорила Пандора и умолкла, потом быстро осушила бокал. — Джефф, в бутылке что-нибудь осталось или откроем другую?

Шампанское еще было, и Джефф наполнил бокал Пандоры и долил Люсилле и себе. Люсилла чувствовала, что у нее слегка кружится голова. «Интересно, — подумала она, — сколько выпила Пандора, дожидаясь нас. Наверное, шампанским и объясняется ее говорливость».

— Ну а теперь скажите мне, — снова обратилась к ним Пандора, — что вы собираетесь делать дальше?

Люсилла и Джефф недоуменно поглядели друг на друга. Они не любили строить планы, ведь гораздо интереснее делать то, что вдруг взбредет в голову.

— Честно говоря, мы и сами не знаем, — ответил за них обоих Джефф. — В начале октября я должен быть в Австралии, вот единственное, что мне известно твердо. У меня на третье заказан билет.

— Откуда ты летишь?

— Из Лондона.

— Итак, через какое-то время тебе придется вернуться в Англию.

— Да.

— А Люсилла с тобой поедет?

Люсилла с Джеффом снова поглядели друг на друга.

— Мы еще это не обсуждали, — ответила Люсилла.

— Итак, вы свободны. Свободны, как ветер. Можете ехать, куда вздумается. Перед вами открыт весь мир, — Пандора широко взмахнула рукой с бокалом и пролила несколько капель шампанского.

— Да, — осторожно подтвердил Джефф, — так оно, наверное, и есть.

— Тогда давайте подумаем о будущем вместе. Люсилла, хочешь отправиться в путешествие со мной?

— С тобой? Куда?

— Когда ты рассматривала мою гостиную, не заметила ли ты на каминной полке большую карточку с претенциозно напечатанным приглашением?

— От Верены Стейнтон? Заметила.

— Тебя она тоже пригласила?

— Да. Папа переслал мне ее приглашение, я получила его на Ивисе.

— Ты поедешь?

— Я?.. Я еще не думала об этом.

— Но все-таки, скорее да или скорее нет?

— Ой, не знаю. Почему ты спрашиваешь?

— Почему? — Пандора поставила свой бокал. — Потому что лично я собираюсь поехать.

Признание Пандоры так ошарашило Люсиллу, что легкое восхитительное опьянение тут же улетучилось, она мгновенно отрезвела и вытаращилась на Пандору, отказываясь верить тому, что слышит. Пандора тоже глядела на Люсиллу, в ее серых глазах с огромными зрачками сверкало странное волнение, казалось, столбняк, в который впала Люсилла после ее слов, доставил ей огромное удовольствие.

— Ты?! Ты собираешься поехать?!

— А почему бы нет?

— Домой, в Шотландию?

— Куда же еще?

— На бал, который устраивает Верена Стейнтон? Чушь какая-то, просто бред.

— Чем этот повод хуже любого другого?

— Но ты же ни разу за все эти годы не приехала. Как папа звал тебя, как умолял, а ты все не приезжала и не приезжала. Он мне рассказывал.

— Надо же когда-то, наконец, приехать. Может быть, сейчас самое подходящее время.

Пандора вдруг встала, подошла к балюстраде и стала вглядываться в сад. Минуту она стояла не шевелясь — черный силуэт на фоне света, который бил вверх из бассейна. Ветерок шевелил ее платье, ее волосы. Потом она повернулась к ним и положила локти на балюстраду.

— Я столько думала о Крое, — заговорила она, и голос у нее сейчас был совсем другой. — Я все последнее время только о нем и думаю. Он снится мне по ночам, я просыпаюсь и начинаю вспоминать то, о чем не вспоминала годами. И вдруг это приглашение. Воспоминания просто обрушились на меня. Как чудесно мы веселились на деревенских праздниках с танцами и на охотничьих балах! Без конца гости, пикники, в горах гремит эхо выстрелов, каждый вечер грандиозный ужин. Не представляю, как бедная моя мамочка со всем этим справлялась. — Она с улыбкой посмотрела на Люсиллу, потом на Джеффа. — А потом вы с Джеффом, прямо как гром среди ясного неба. Звоните из Пальмы, и через несколько часов вы здесь, и ты, Люсилла, так похожа на Арчи, что я в первую минуту онемела. Это все судьба. Ты веришь в судьбу, Люсилла?

— Не знаю.

— Я тоже не знаю. Но мы должны в нее верить, я в этом убеждена, ведь в наших жилах течет кровь шотландских горцев.

Она вернулась к своему креслу, присела на скамеечку для ног и приблизила свое лицо к лицу Люсиллы. И Люсилла увидела следы, которые время оставило на прекрасном лице Пандоры: мелкие морщинки вокруг глаз и в уголках рта, тонкая сухая кожа, обострившиеся черты.

— Итак, давайте составим план. Вы не против? Не сочтете посягательством на свою свободу, если я вас об этом попрошу?

Люсилла взглянула на Джеффа. Он кивнул головой.

— Конечно не сочтем.

— Тогда сделаем так. Проживем здесь неделю втроем, только вы да я, и уж я постараюсь, чтобы вы получили от жизни все. Потом сядем в мою машину и поплывем на пароме в Испанию. Пересечем Испанию, Францию, спешить нам некуда, где понравится, там и остановимся. Доберемся до Кале и оттуда в Англию. А как только окажемся в Англии, поедем прямо на север, в Шотландию, домой. В Крой! Ах, Люсилла, ну скажи, разве я не замечательно придумала!

— Все так неожиданно… — только и могла выдавить из себя Люсилла, но Пандора, если и уловила в ее голосе некую неуверенность, виду не подала. Воодушевленная своей идеей, она с волнением обратилась к Джеффу:

— А ты? Что ты скажешь? Тебе не кажется, что я сошла с ума?

— Ничуть.

— Ты хочешь поехать с нами в Шотландию?

— С радостью поеду, если вы с Люсиллой не против.

— Значит, решено! — Пандора сияла торжеством. — Мы все будем жить в Крое у Изабел и Арчи и все пойдем на веселый бал к Стейнтонам.

— Но Джеффа не приглашали, — возразила Люсилла.

— Ну, это легко уладить.

— И потом, ему нечего надеть.

Пандора расхохоталась…

— Детка, ты меня ужасно разочаровала. Я-то думала, ты художница, существо не от мира сего, а тебя только одно волнует: надеть нечего. Да пойми ты, какая разница, что на тебе надето. Это совсем неважно. Все неважно, кроме одного: мы все возвращаемся домой. Ты только представь себе, как это будет замечательно! Нет, мы должны отпраздновать наше решение! — Она вскочила на ноги. — Самое время