смешно, потому что не касалось Джози. Но почувствовать себя объектом его насмешек было все равно что получить пощечину. Она ошиблась, полагая, что дружба с правильной компанией гарантирует ей иммунитет, все оказалось совсем не так. Они
Видеть, как Мэтт улыбается, считая ее всеобщим посмешищем, было еще больнее потому, что она считала его своим другом. И честно говоря, иногда ей хотелось, чтобы он был больше чем просто другом: когда его челка падала на глаза, а лицо медленно расплывалось в улыбке, она теряла дар речи. Но Мэтт действовал так на всех, даже на Кортни, которая в шестом классе встречалась с ним две недели.
– Никогда не думал, что гомик может сказать что-то дельное, но ведь мосты созданы для того, чтобы переправлять из одного места в другое, – сказал Мэтт. – Именно это ты со мной и делаешь.
Он взял руку Джози и прижал к своей груди.
Его сердце билось так сильно, что она это почувствовала, словно его можно было взять в ладонь. Когда она подняла на него широко открытые глаза, он наклонился и поцеловал ее. Это был умопомрачительный момент. Джози казалось, что вкус его жаркого дыхания похож на леденец с корицей, который щиплет язык.
Наконец вспомнив, что нужно дышать, Джози оторвалась от Мэтта. Она никогда так не чувствовала каждый сантиметр своего тела, даже части, скрытые под одеждой, ожили.
– Господи, – проговорил Мэтт, отстраняясь.
Она запаниковала. Возможно, он вспомнил, что целовался с той, кто пять минут назад была парией. Или, может быть, она сделала что-то не так во время поцелуя. Ведь не существует пособий по поцелуям, прочитав которые, можно было бы быть уверенным, что все делаешь правильно.
– Наверное, я не очень хорошо целуюсь, – запинаясь, проговорила Джози.
Мэтт поднял брови.
– Если ты начнешь делать это намного лучше… то убьешь меня.
Джози почувствовала, как внутри, словно пламя свечи, загорается улыбка.
– Правда?
Он кивнул.
– Это был мой первый поцелуй, – призналась она.
Когда Мэтт прикоснулся к ее нижней губе большим пальцем, она ощутила это всем телом – от кончиков пальцев до горла, до тепла между ног.
– Что ж, – сказал он. – Но точно не последний.
Алекс приводила себя в порядок в ванной комнате, когда туда заглянула Джози в поисках лезвия.
– Что это? – спросила Джози, внимательно рассматривая лицо Алекс в зеркальном отражении, словно оно принадлежало незнакомке.
– Тушь для ресниц.
– Я знаю, что это, – сказала Джози. – Я спрашиваю, что тушь делает на твоих ресницах?
– Может, мне просто захотелось накраситься.
Джози, улыбаясь, присела на край ванны.
– А может, я английская королева. В чем дело?… Фотографируешься для какого-нибудь юридического журнала? – Вдруг ее брови взлетели вверх. – Не может быть, чтобы у тебя было что-то вроде свидания, или может?
– Не «вроде», а свидание, – ответила Алекс, нанося румяна. – Самое настоящее.
– Ничего себе! Расскажи мне о нем.
– Я ничего о нем не знаю. Это свидание устроила Лиз.
– Лиз, которая дворник?
– Она ухаживает за растениями, – поправила Алекс.
– Все равно. Но она же рассказала тебе что-нибудь об этом мужчине. – Джози поколебалась. – Это же мужчина, да?
– Джози!
– Просто прошло уже столько времени. Последнее твое свидание, насколько я помню, было с парнем, который не ел еду зеленого цвета.
– Дело было не в этом, – сказала Алекс – А в том, что он не разрешал
Джози встала и взяла тюбик с помадой.
– Этот цвет тебе подойдет, – сказала она и провела помадой по губам Алекс.
Алекс и Джози были одного роста, и, глядя в глаза своей дочери, Алекс видела свои крошечные отражения. Она спросила себя, почему никогда не делала этого с Джози – не сажала ее в ванной, не подкрашивала глаза тенями, не красила ногти на ногах, не завивала волосы. Такие воспоминания, кажется, есть у всех остальных матерей и дочерей. И неожиданно сейчас Алекс поняла, что только от нее зависело, чтобы эти воспоминания появились.
– Вот так, – сказала Джози, поворачивая Алекс к зеркалу. – Как тебе?
Алекс смотрела не отрываясь, но не на себя. За ее спиной стояла Джози, и впервые Алекс увидела в своей дочери часть себя. Не столько овал лица, сколько его свечение, не цвет глаз, а подернувшая их мечтательная дымка. И никакая косметика не могла помочь ей выглядеть так же, как и ее Джози. Это могла сделать только влюбленность.
Можно ли ревновать собственного ребенка?
– Вот, – сказала Джози, похлопав Алекс по плечу. – Я бы пригласила тебя на свидание.
В дверь позвонили.
– Я ведь еще не одета, – запаниковала Алекс.
– Я его задержу…
Джози поспешила вниз. Натягивая черное платье и обувая туфли на шпильках, Алекс слышала приближающийся по лестнице разговор.
Джо Уркхард, банкир из Торонто, снимал квартиру вместе с кузеном Лиз. Она обещала, что он милый парень. Алекс спросила, почему, если он такой хороший, он до сих пор не женат.
– А ты что бы ответила на такой вопрос в свой адрес? – спросила Лиз и заставила Алекс на мгновение задуматься.
– Я не такая милая, – ответила она.
Она была приятно удивлена тем, что Джо не обладал внешностью тролля, что его роскошная каштановая шевелюра, похоже, не была приклеена к голове двусторонним скотчем и что у него все зубы были на месте. Увидев Алекс, он присвистнул.
– Всем встать, – сказал он. – Говоря «все», я имею в виду мистера Счастливчика.
Улыбка на лице Алекс застыла.
– Не возражаете, если я выйду на минутку? – спросила она и затащила Джози на кухню. – Застрели меня сейчас же.
– Ну ладно, шутка, конечно, ужасная. Но он, по крайней мере, ест зеленую еду. Я спрашивала.
– А если ты выйдешь и скажешь, что я сильно заболела, – спросила Алекс. – Мы можем заказать еду из ресторана. Взять фильм напрокат или еще что-нибудь.
Улыбка Джози погасла.
– Но, мама, у меня уже есть планы на вечер. – Она выглянула из двери на ожидающего Джо. – Я могу сказать Мэтту, что…
– Нет, нет, – перебила ее Алекс, заставив себя улыбнуться. – Хотя бы одна из нас должна хорошо провести время.
Она вышла в коридор и застала Джо с подсвечником в руках, внимательно изучающего его дно.
– Мне очень жаль, но кое-что наклевывается.
– Еще бы, – плотоядно улыбнулся Джо.
– Нет, я хочу сказать, что не смогу сегодня никуда пойти. Будет слушание, – солгала она. – Мне придется вернуться в суд.
Наверное, из-за того, что Джо был из Канады, он не понял, что вряд ли заседание суда назначили бы на
