Мама обернулась, держа в руках лопатку.

– А… – Она запнулась. – Я просто подумала, если ты… ты всегда можешь со мной связаться через помощницу, если что-то случится. Клянусь Богом, Джози, я приеду через десять минут…

Джози опустилась на стул и прикрыла глаза. Почему ей казалось, что независимо от того, дома Джози или нет, мама все равно будет сидеть здесь и ждать ее просто так, на всякий случай. Но видимо, это было глупо с ее стороны. Так никогда не было раньше, так почему же сейчас должно было что-то измениться?

«Потому, – шептал внутренний голос Джози, – что изменилось все остальное».

– Я изменила свое расписание и смогу забрать тебя после школы. Если что-то пойдет не так…

– Да-да. Я позвоню помощнице. Что бы ни случилось.

Мама присела напротив.

– Солнышко, а чего ты ждала?

Джози подняла глаза.

– Ничего. Я перестала ждать уже очень давно. – Она встала. – Твои блинчики горят, – сказала она и поднялась обратно в свою комнату.

Она зарылась лицом в подушку. Она не понимала, что с ней происходит. Казалось, словно после случившегося стало две Джози – маленькая девочка, которая надеялась, что все это просто кошмарный сон и что этого никогда не было, и реалистка, которой было все еще так больно, что она набрасывалась на каждого, кто оказывался слишком близко. Проблема была в том, что Джози не знала, кто из этих двоих победит в каждый конкретный момент. Даже ее мама, которая не может вскипятить чайник, сейчас пыталась испечь блины для Джози. Когда она была маленькой, то мечтала жить в таком доме, где мама в первый день учебы готовит полноценный завтрак из яичницы с беконом и сока, чтобы день начался так, как положено, – а не ставит коробку хлопьев на стол и упаковку бумажных салфеток. Что ж, она наконец-то получила то, чего хотела. Маму, которая сидела у ее постели, когда она плакала, маму, которая на некоторое время забросила работу, чтобы хлопотать над дочерью. А что сделала Джози? Она ее оттолкнула. Она говорила между слов: «Тебе всегда было наплевать, что происходит в моей жизни, так не думай, что теперь сможешь все изменить».

Вдруг Джози услышала рев мотора возле дома. «Мэтт», – подумала она прежде, чем успела себя остановить, и тут же ее тело пронзила боль. Почему-то она даже не задумалась о том, как доберется в школу – ее всегда по пути забирал Мэтт. Конечно, ее отвезла бы мама. Но Джози спрашивала себя, почему не подумала об этом раньше. Потому что боялась? Или не хотела?

Из окна своей комнаты она увидела, как из потрепанной машины вылез Дрю Джирард. Когда она спустилась открыть дверь, мама тоже вышла из кухни. В руках она держала индикатор дыма, который выскочил из пластикового зажима на потолке.

Дрю стоял в лучах солнца, прикрыв глаза свободной рукой. Другая рука была в гипсе.

– Надо было позвонить?

– Все в порядке, – сказала Джози. У нее кружилась голова. Она вдруг поняла, что птицы вернулись оттуда, где провели зиму.

Дрю перевел взгляд с Джози на ее маму.

– Я подумал, что тебе, возможно, не с кем будет доехать.

Неожиданно Мэтт тоже оказался рядом с ними, Джози чувствовала его пальцы на своей спине.

– Спасибо, – сказала ее мама, – но сегодня Джози отвезу я.

Чудовище, сидящее внутри Джози, подняло голову.

– Я лучше поеду с Дрю, – сказала она, снимая рюкзак, висевший на перилах. – Увидимся после школы.

Не поворачиваясь, чтобы не увидеть мамино лицо, она по бежала к машине, к сверкающему на солнце убежищу.

Оказавшись внутри, она подождала, пока Дрю включит зажигание и выедет со двора.

– Твои родители тоже такие? – спросила Джози, закрывая глаза, пока машина не выехала на улицу. – Словно ты не умеешь дышать?

Дрю посмотрел на нее.

– Ага.

– Ты с кем-нибудь говорил?

– В смысле с полицией?

Джози покачала головой.

– В смысле из наших.

Он сбросил скорость.

– Я несколько раз навещал в больнице Джона, – сказал Дрю. – Он не помнит, как меня зовут. Он не помнит названия таких вещей, как вилка, расческа, лестница. Я сидел там и говорил о всяких глупостях, вроде того, кто выиграл прошлую игру, а сам все время спрашивал себя, знает ли он, что никогда не сможет ходить. – На светофоре Дрю повернулся к ней. – Почему не я?

– Что?

– Почему повезло именно нам?

Джози не знала, что на это ответить. Она смотрела в окно, делая вид, что заинтересовалась собакой, которая тянула за собой хозяина.

Дрю остановился на стоянке возле школы Моунт Лебанон. Рядом со зданием располагалась игровая площадка – ведь раньше здесь была начальная школа. И хотя здание стало административным, ребята из окрестностей все равно приходили сюда покачаться на качелях и полазать по лесенкам. У главного входа стоял директор школы и группа родителей, которые выкрикивали имена учеников и подбадривали их, когда те заходили внутрь.

– У меня есть кое-что для тебя, – сказал Дрю, перегнулся на заднее сиденье и достал бейсбольную кепку, которую Джози сразу узнала. Вышитая надпись давно уже вытерлась, козырек потрепался и изогнулся, словно нос корабля. Он отдал ее Джози, та осторожно провела пальцем по внутреннему шву.

– Он забыл ее у меня в машине, – объяснил Дрю. – Я хотел отдать ее его родителям… потом. А потом подумал, что, может быть, ты захочешь ее забрать.

Джози кивнула, чувствуя, как горло сдавило от слез.

Дрю прижался лбом к рулю. Джози не сразу поняла, что он тоже плачет.

Она положила ему руку на плечо.

– Спасибо, – с трудом проговорила она и надела кепку Мэтта на голову. Затем открыла дверь, взяла рюкзак, но вместо того, чтобы направиться к школе, она прошла в разбитые ворота на площадку. Остановившись посреди песочницы, она уставилась на отпечатки своих ног, думая, сколько понадобится времени, чтобы ветер и дождь их уничтожили.