истекшие дни он успел прочесть только слова «продали ро», а насчет остального так и не узнал.

Но дома, когда он заявился возбужденный, оказалось столько вкусного, что слова «продали ро» комар Стасик стал трактовать только как «продали розовых мальв полкило»; это было его любимое блюдо, жареные мальвы.

И когда позвонил оса Ося, Стасик, ковыряя в зубе, даже не стал с ним ругаться: у тебя своя трактовка, у меня моя.

Однажды козел Толик долго не мог заснуть от какого-то шума.

В конце концов он встал и заметил в темноте на кухне НЛО.

Объект передвигался, временами жег спички на лету и негромко матерился.

— Кто там? — грубым шепотом спросил козел Толик.

— Тише ты, — злобно ответил НЛО и снова зажег спичку, которая, однако, быстро погасла.

Козел Толик растерялся.

Он много слышал про НЛО, но чтобы такое поведение!

— Ты, в натуре, кто? — спросил козел Толик.

НЛО свистнул, махнул через всю кухню на полку с самоваром, и там что-то брякнуло и зашипело.

— А, твою дрататарбать, — сказал НЛО во тьме.

Козел Толик полез было включить свет, но раздумал: а если его заметят и заберут на другую планету?

И там выставят в музее под стеклом как трофей?

У козла Толика, как всегда в трудных случаях, засвербило в бороде.

Затем он подумал: а ну и пусть забирают!

Дальше козел Толик размечтался о лиловой траве, скафандрах, небоскребах, о козах другой национальности, только ему стало жалко ромашку Свету.

— Неспетая песня, — сказал себе козел Толик в темноте.

Тут НЛО снова совершил бурный перелет через кухню, и на голову козлу Толику что-то увесисто капнуло.

Он потрогал — оно было теплое и похожее на свежий козий творог.

— Ты, в натуре, че гадишь! — воскликнул козел Толик и врубил свет.

Он тут же увидел кукушку Калерию, которая злобно щурилась на него с буфета, а в руке держала полиэтиленовый пакет с надписью «Мальборо».

— Извиняюсь, — сказал козел Толик, вытирая голову газетой «Советская Россия», — вам кого?

— Дрататать, — ответила кукушка Калерия возбужденно, — вы чего форточку оставляете? Я и заблудилась. Темно. Жгу спички, как в лесу.

Форточка, действительно, была открыта.

НЛО выпил чаю, покалякали, и кукушка Калерия было выскочила обратно в форточку, но козел Толик любезно придержал ее за локоть и протянул ей пакет с надписью «Мальборо», который она оставила на буфете и в котором угадывалось что-то вроде гриба «дедушкин табак».

— Вы забыли, — сказал козел Толик, — яйцо позабыли.

— Ну козел, — заметила кукушка Калерия и полезла в форточку.

Утром коза Марья все в кухне перевернула, нет ли где еще яиц, а козел Толик спал заслуженно, как герой, накрывшись с головой после бессонной ночи.

А козленок Иринка своим ясным детским голоском сказала, что жалко, что у них не будет кукушонка, она бы его кормила и укладывала спать.

Все замолчали и сели завтракать задумчиво.

— Бывают же бабы, — в сердцах сказала коза Марья.

Гадюка Аленка после поездки в Москву с еще двумя сестрами стала столичная штучка, меняла галифе что ни месяц и носила на спине рюкзачок.

И надо же такому случиться, что Аленка со своим рюкзаком за спиной совершенно потеряла бдительность и, не помня прошлого, остановилась поболтать с кукушкой Калерией, которая жаловалась ей на бессонницу и плохую зрительную память, и в результате в магазине самообслуживания гадюка Аленка была задержана персоналом, кассиршей мухой Домной Ивановной, с просьбой оплатить яйцо (в рюкзаке).

— Я не брала яиц, — возразила гадюка Аленка, — я вегетарьянка, смотрите, морковь, свекла.

— Да хоть американка, — сказала муха Домна Ивановна, — оплачивайте.

— Ой, да я положу его обратно, — предложила гадюка Аленка.

— А кто его после тебя возьмет, такое троганое, аляпистое какое-то, — завопила муха Домна Ивановна.

— Что? Я возьму яйцо, пожалуйста, — сказал галантный кавалер собака Гуляш, — как раз сделаю яичницу.

Короче, после обмена любезностями яйцо перекочевало в авоську Гуляша, но надолго там не застряло.

Только он отошел от магазина, как с криком «каку-каку таку яичницу» на него налетела Калерия и вцепилась в авоську.

Кукушка Калерия еще упомнила в нехороших выражениях насчет воровства детей.

Собрался народ, прибыл мл. лейтенант милиционер медведь Володя в новой голубой рубашке с рукавами ниже колен — форма.

Гуляш крепко держал авоську и говорил, что яйцо куплено в магазине.

Блоха Лукерья, сидя на постоянном НП между бровями Гуляша, начала собирать подписи жильцов- свидетелей и собрала 500 за короткое время.

В результате кукушка Калерия перегрузила яйцо в свой пакет с надписью «Мальборо» и с воплем «не тебе дадено, не тобой будет взято» помчалась вдаль, к жилищу леопарда Эдуарда.

Гадюка же Аленка сидела дома, ела корень лопуха на сладкое и не подозревала, что еще немного, и быть бы ей матерью.

Как-то раз собака Гуляш пробегала мимо волка Семена Алексеевича, который сидел на бревне и вяло подбирал на гитаре какое-то старье вроде «Я Хильду-ду-ду», а рядом с озабоченным видом стоял козел Толик.

— Вот он, — сказал козел Толик, — идет, козел.

Гуляш автоматически остановился и, закатив глаза, стал чесать задней ногой затылок, делая вид, что не знает никакой гиены Зои, о давнишней дружбе которой с волком Семеном Алексеевичем его не раз по дружбе предупреждали бабы, жаба Люба и свинья Алла.

Они его предупреждали, чтобы он не брал на себя то, что ему будут приписывать, но он не врубился, о чем речь.

— Ну, как его задействуем? — спросил козел Толик.

Гуляш на мгновение прекратил чесать затылок и тут же по новой кинулся с зубами в паховую