От парижского периода сохранилось больше двадцати автопортретов Ван Гога.

Эмиль Бернар.

Эмиль Бернар.

Многие картины и рисунки парижского периода утрачены. В каталоге зарегистрировано около двухсот полотен и пятидесяти рисунков.

В Салоне Независимых в 1888 г. были выставлены «Парижские романы», «Монмартр», «Позади Мулен-де-ла-Галетт» и несколько рисунков.

Сохранилось пять полотен, два рисунка и одна акварель на эту тему.

Как правило, Тео посылал ему 150 франков ежемесячно.

Здесь уместно отметить, что полотна Ван Гога с годами потеряли свою яркость. «То, что осталось от желтых тонов Ван Гога, не может дать о них никакого представления, — пишет Флоран Фель. — Двадцать лет назад у Теодора Дюре в столовой висел портрет мадам Рулен. Эта картина, желтый хром которой стал теперь зеленоватым, в ту пору выделялась на стене, как сверкающая драгоценность». По мнению Андре Лота, это вызвано тем, что полотна Ван Гога «писаны хромом, кармином, берлинской лазурью и зеленью Веронезе, то есть всеми теми красками, которые темнеют, или испаряются, или поглощают те цвета, с которыми они смешаны». Но причина, очевидно, еще и в том, что краски папаши Танги, у которого Тео по-прежнему покупал их для брата, были довольно невысокого качества.

В настоящее время портрет Боша находится в парижской галерее «Же де Пом».

См.: Перрюшо, Жизнь Гогена.

Письмо Гогена к Эмилю Шуффенекеру.

Синий был цветом девы Марии, зеленый — цветом сатаны, фиолетовый — цветом мучеников и т. д.

В настоящее время портрет находится в Фогг мьюзеум оф арт в Кембридже (США).

Гоген — Эмилю Шуффенекеру: «Ван Гог (Тео) взял у меня на триста франков керамики. Итак, в конце месяца я еду в Арль, где думаю пробыть долго, поскольку цель этого пребывания — облегчить мне работу, чтобы я не заботился о деньгах, пока ему не удастся составить мне имя. Отныне он будет ежемесячно выплачивать мне небольшое содержание» (8 октября).

За год до этого, в 1897 году, Гоген ездил в Панаму и на Мартинику — впрочем, это путешествие закончилось плачевно.

Я сознательно воздерживаюсь здесь от каких бы то ни было оценок и слово в слово повторяю те суждения Гогена, которые высказаны им в его книге «До и после».

Я пытался изобразить место, где его нет, — напишет позже Винсент Альберу Орье о «Кресле Гогена».

Стихи А. де Мюссе. «Декабрьская ночь». Здесь искажены. — Прим. перев.

«Может быть, в тот момент я проявил трусость, — писал позднее Гоген, — и мне следовало обезоружить его и успокоить? Я часто вопрошал об этом свою совесть, но мне не в чем себя упрекнуть. Пусть кто хочет бросит в меня камень».

Письмо Винсента к Тео от 17 января 1889 года.

Газета «Форюм репюбликен» так сообщила арлезианцам об этом событии: «В прошлое воскресенье, в половине двенадцатого ночи, некий Винсент Ван Гог, художник, родом из Голландии, явился в дом терпимости № 1, спросил некую Рашель, вручил ей свое отрезанное ухо, заявив: „Берегите его как зеницу ока“, и исчез. Узнав об этом поступке, совершить который мог только несчастный безумец, полиция отправилась наутро к этому человеку и нашла его в постели без всяких признаков жизни. Несчастного срочно доставили в больницу». Так впервые было упомянуто в печати имя Ван Гога.

Эта колба несколько месяцев хранилась в кабинете Рея. «В ноябре 1889 года практикант уехал в Париж, чтобы сдать последние экзамены на звание доктора. Когда он вернулся, колбы в кабинете не оказалось. Преемник Рея, очевидно решив, что колба с ухом лишена научной ценности, приказал санитару ее выбросить. Так завершилась история отрезанного уха». (В. Дуато и Э. Леруа, Винсент Ван Гог и драма отрезанного уха, «Эскулап», Париж, июль 1936.) Работы докторов Дуато и Леруа — неоценимый источник для исследования этого периода жизни Ван Гога, который они хорошо изучили и о котором собрали сведения из первых рук.

Орля — фантастическое существо из новеллы Мопассана того же названия. — Прим. перев.

На автопортретах у Винсента повязка на правом ухе. Как мы писали выше, он поранил себе левое ухо. Эти автопортреты — источник постоянного, но вполне объяснимого заблуждения: Винсент видел свое изображение в зеркале.

По словам докторов В. Дуато и Э. Леруа («Ван Гог и портрет доктора Рея», «Эскулап», февраль — март 1939 года) она оставалась там до тех пор, пока в один прекрасный день ею не заткнули какую-то дыру в стене курятника. Одиннадцать лет спустя, в 1900 году, Рей познакомился с молодым солдатом, который оказался не кем иным, как Шарлем Камуэном, и от него с изумлением узнал, что картины его бывшего пациента начинают цениться коллекционерами. Рей решил, что это «результат мимолетного снобизма, который долго не продлится». Он извлек из курятника свой портрет, очистил его как мог от куриного помета и снова водворил на чердак. В холсте были дыры, да и вообще картина пострадала от непогоды. Камуэн познакомил Рея с торговцем картинами Амбруазом Волларом, и доктор вначале решил запросить за портрет пятьдесят франков. «Он с гордостью объявил об этом за семейным обедом», — пишут Дуато и Леруа. — Но отец Рея, достойный старик, человек безукоризненной честности, негодуя, запротестовал, возмущенный тем, что сын хочет получить такую сумму за то, что старик считал мазней, не стоящей и пятидесяти сантимов. Он даже укорил сына в алчности и корыстолюбии. «Ах, так, — воскликнул оскорбленный доктор, — тогда я потребую за нее сто пятьдесят франков!» И к полной растерянности родных, так и поступил. Нечего и говорить, что Воллар, не торгуясь, уплатил назначенную сумму. В настоящее время картина находится в Музее изобразительных искусств в Москве.

Любопытная деталь: с годами доктор Рей становился все более похож на свой портрет.

Рей, как мы уже упоминали, поспешил избавиться от своего портрета, но зато гравюру с «Урока