наступление между озерами Ильмень и Селигер. Продвижение достигло 60 километров, начал вырисоваться глубокий обход фланга 4-й танковой группы, наступающей на Новгород, с выходом на ее тылы.

Руководство ОКХ реагировало крайне нервно. Оно не только сняло из под Новгорода и Луги две моторизованные дивизии, «правив их на ликвидацию кризиса под Старой Руссой, не только ввело в действие на этом направлении основные силы 16-й армии, но и поддержало их элитным 8-м авиакорпусом и 39-м танковым корпусом группы Гота, жизненно необходимым под Смоленском.

Такое массирование соединений-, пусть и запоздавшее, привело к разгрому 34-й армии [74] и создало условия для дальнейшего наступления группы армий фон Лееба. 18 августа захвачен Новгород, на следующий день немцы вышли к железнодорожной магистрали Ленинград – Москва в районе Чудова. Штаб 56-го мехкорпуса с оставшимися в его подчинении частями добирается до Демянска, в то время как 41-й танковый корпус наступает непосредственно на Ленинград, его поддерживают свободные от боев за Таллинн соединения 18-й армии. Связь между этими операциями обеспечивается наступлением от Чудово к Киришам. Именно здесь по всем военным законам должен быть главный удар (с дальнейшим развитием по берегу Волхова к Свири на соединение с финской армией), но в действительности немецких войск в этом районе почти нет: вездесущая 4-я танковая группа, но без 41-го и 56-го т. к. (то есть, видимо, 290-я пехотная дивизия). В сущности, в конце августа фон Лееб ведет одновременно три наступления – на Таллинн, на Ленинград и «как бы на Москву» (последнее – частью сил 56-го танкового корпуса). Не приходится удивляться тому, что операция постепенно выдыхается.

Как уже говорилось, Финляндия начала войну 29 июня. Ее Юго-Восточная армия наступала в лесах и озерах Карельского перешейка. 2-я армия. Карельская, действовала между Ладожским и Онежским озерами. Далее к северу действовал 3-й финский армейский корпус, подчиненный германской армии «Норвегия», включающей в себя еще два немецких корпуса – 36-й и горнострелковый.

По плану «Барбаросса» армия «Норвегия» должна была овладеть Мурманском с его незамерзаюшим портом. Перед финскими войсками была поставлена достаточно неопределенная задача «содействовать захвату Ленинграда» продвижением по обе стороны Ладожского озера.

Политическое положение Финляндии было очень сложным. Участие в войне было обусловлено как событиями 1939–1940 годов, так и военной и экономической зависимостью Финляндии от Германии. Кроме того, советская авиация 25 июня (а по некоторым данным еще 22 июня) бомбила финскую территорию [75]. При этом Финляндия была абсолютно не заинтересована в разгроме Советского Союза Германией. Кроме того, есть все основания полагать, что К. Маннергейм, командующий финской армией и бывший генерал-лейтенант Российской империи, считал тотальный разгром невозможным в принципе. Поэтому для К. Маннергейма было важным продемонстрировать, что Финляндия – даже при самых благоприятных для нее обстоятельствах – не является угрозой для Ленинграда и Мурманской железной дороги.

В этой связи операции на фронте советских 23-й и 7-й армий четко делятся на два этапа. Сначала финны быстро и без особых проблем дошли до старой (1939 года) государственной границы. Затем – на рубеже рек Сестра и Свирь – они остановились. Возникшая линия фронта просуществовала до середины лета 1944 года без существенных изменений. Такое положение дел устраивало обе стороны. Финнов – потому что они взяли реванш за поражение в «Зимней войне» и одновременно доказали свою лояльность бывшей метрополии. Советское командование – потому что оно получило возможность практически снять войска с финского фронта. При этом армии К. Маннергейма не только не предпринимали попыток к наступлению, но и препятствовали переброске на это направление немецких частей (несмотря на колоссальные дипломатические усилия, предпринятые немцами).

Единственным исключением были бои за Петрозаводск, который Карельская армия взяла 2 октября. Формально финны добились успеха, который должен был иметь стратегическое значение: Петрозаводск был конечным пунктом Мурманской (Кировской) железной дороги. Эта «ниточка» длиной свыше 1000 км, построенная китайцами в 1915–1916 годах, держала на себе весь Карельский фронт и, сверх того, обеспечивала единственную на тот момент коммуникационную линию с союзниками.

Однако, начиная наступление на Петрозаводск, К. Маннергейм знал, что незадолго до войны Кировскую железную дорогу соединили с Архангельской магистралью новой веткой, проходящей по берегу Белого моря. Таким образом Мурманская магистраль продолжала действовать.

Немцам пришлось решать свои стратегические проблемы на этом ТВД в одиночку.

По условиям местности армия «Норвегия» наступала на нескольких изолированных направлениях. Горнострелковый корпус действовал в направлении Мурманска и Полярного. 36-й армейский корпус пытался продвинуться на Кандалакшу и Лоухи. 3-му финскому корпусу, несмотря на неудовольствие К. Маннергейма, было приказано наступать в направлении Кеми. Карельская армия частью сил обозначила свое присутствие в районе Ругозера, севернее Медвежьегорска.

Не было дорог. Финны откровенно не желали воевать, а у немецких войск отсутствовал всякий опыт решительных активных действий в лесах и тундре. В результате война с самого начала, с июля 1941 года, приняла позиционные формы. Фронт в Карелии и в Заполярье застыл. Горнострелковый корпус напрягал все усилия, чтобы продвинуться к Мурманску, его поддерживал 5-й Воздушный флот, но немцам не удалось ни выйти на оперативный простор, ни захватить реальное преобладание в воздухе. На северном стратегическом фланге германские войска завязли в советской обороне, не сумев решить ни одной из стоящих перед ними задач. Штаб ОКХ взирал на это с олимпийским спокойствием, а Гитлер в своем приказе возложил ответственность за поражение [76] на условия местности.

Между тем, стратегическое положение советских войск в Заполярье было очень тяжелым. Их линия снабжения имела «плечо» свыше 1 000 километров и проходила не перпендикулярно, а параллельно линии фронта. Для того, чтобы уничтожить Карельский фронт, немцам было достаточно прервать эту линию в одной-единственной точке. Как всегда в местности, бедной дорогами, исход операции зависел от контроля над несколькими важными пунктами. Именно поэтому боевые действия на севере должны были вестись в логике горной войны, то есть представлять собой маневренные операции сравнительно небольших по численности боевых групп. В Первую мировую войну в итальянских Альпах немцы наглядно продемонстрировали под Капоретто «как это делается».

Цель, поставленная перед войсками Н. Фалькерхорста, оправдывала любой риск. В конце-концов, трудно придумать более благодарную задачу для воздушных десантников, нежели захват ключевых пунктов на железной дороге, пролегающей параллельно фронту на расстоянии 100–200 километров от нее. Особенно, если по этой дороге идет непрерывный поток военных материалов.

В ночь на 28 августа началась эвакуация 10-го армейского корпуса, береговых частей, тылов 8-й армии и Балтийского флота, советских учреждений из Таллина. Оборона уже разваливалась. Части и соединения грузились на транспорта под прикрытием огня корабельной артиллерии. Отход и посадка на судах произошел достаточно организованно (при плановой загрузке 25 300 человек удалось собрать 27 800 человека