всем, что имею, я обязан тебе. Этот Болан — настоящая чума. Он опаснее целого клубка змей, но это становится ясно только тогда, когда столкнешься с ним лицом к лицу. И я хочу тебе сказать: не стоит так уж злиться на Фельдмана и его ребят. Болан — это особый случай. Неважно, что и как он сделал, чтобы забрать деньги, но вот в одном ты можешь быть уверен: он сделал это профессионально. Я хочу сказать...

— Я понимаю, что ты хочешь сказать, Сэмми, — устало вздохнув, прервал его Гамбелла. Он посмотрел на куски пластыря на руках и подбородке Сэма и сочувственно добавил: — Это у тебя от осколков оконного стекла?

— Да, и мне еще крупно повезло... Нам удалось избавиться от машины в Бруклине. Теперь ее легко найдут, и наших парней можно будет похоронить по-человечески. Мне просто повезло, что ничего не пришлось объяснять целой ораве полицейских. — Сэм опять потрогал пальцами пластырь на подбородке. — Ну, а сам я отделался несколькими царапинами. Можно сказать, повезло.

— Как и мне, наверное, — в тон ему отозвался Гамбелла. — Он ведь взял только двадцать пять тысяч долларов, а мог бы так же спокойно забрать и все двести пятьдесят. Мне сказали, будто они там носились как угорелые, чтобы упаковать для него деньги. А один придурок-охранник даже украл грузовик, чтобы вывезти все.

Сэм покачал головой:

— Сдается мне, он хотел нас о чем-то предупредить. У себя в Бронксе я сразу подумал об этом. Ведь он не вошел ко мне в дом. Похоже, он и не собирался этого делать.

— Ты прав. Скорее всего, он просто хотел нам что-то доказать, — задумчиво произнес Фредди. — Нет, я Болана совсем не боюсь, но он меня очень беспокоит. Он словно Дамоклов меч, висящий над головой. И лучше всего как можно скорее от него избавиться. У нас сейчас разрабатывается один проект, и вовсе ни к чему, чтобы этот мерзавец нам помешал. Тебе понятно?

— Разумеется, — ответил Сэм. — Я его тоже не боюсь, и мне хотелось бы самому, не спеша, заняться им. Сегодня я его даже не видел — просто послышался хлопок, и вокруг начало твориться черт знает что. — Сэма даже передернуло, и он неестественно рассмеялся. — Тут я соврал. Я здорово испугался, Фредди. Старым друзьям надо говорить правду. Это вовсе не значит, что я совсем поджал хвост: нет, я его спокойно прихлопну, если представится подходящий случай.

— Вот в это я верю, Сэмми, — спокойно отозвался капо.

— Томми «Доктор» знает свое дело, и если Болана засекут, он его сразу сцапает.

— У него высшее образование, — цинично усмехнулся Гамбелла.

— Те, кто раньше окончил колледж, теперь здорово изменились, Фредди. Они стали бравыми ребятами.

Гамбелла долго задумчиво смотрел в окно и наконец заговорил:

— Конечно, лучше бы Болан начал откалывать свои номера месяца через два. Если он завалит наш план, который так тщательно готовили... — Фредди вздохнул и грустно улыбнулся. — Несколько недель назад я голосовал за то, чтобы предложить ему мир, а он на все наплевал. Теперь он здесь, в моем городе, и у нас сразу же начались неприятности. Сегодня вечером должно было состояться совещание — как раз по поводу нашего проекта. И четыре других участника нервничают еще сильнее, чем я. Понять их можно: они в этом деле заинтересованы побольше моего. Ну почему Болан не мог подождать еще несколько месяцев?! Он объявил нам войну, теперь и нам придется отвечать ему тем. Хотя я предпочел бы...

Пауза затянулась, и Сэм, словно размышляя вслух, произнес:

— Может, он здесь проездом? И эти двадцать пять тысяч ему понадобились, чтобы уехать?

— Маловероятно, — покачал головой Гамбелла. — Он действовал в своем обычном стиле: один удар, второй, затем третий. Тебя, Сэм, он атаковал во сколько? В час? Без четверти час! В Гарлеме он появился после двух и ограбил мой банк. Увидишь сам — скоро он снова пойдет в атаку. Наверняка он уже что-то готовит, и мне очень хотелось бы знать, что именно.

— Томми «Доктор» его...

— Томми «Доктор» — кретин! — заорал капо.

Чианти от неожиданности даже подскочил в кресле: Фредди нервничал куда больше, чем могло показаться на первый взгляд.

— Больше не говори мне о Томми «Докторе», — беря себя в руки, тихо сказал Гамбелла.

Однако его резкие, излишне порывистые движения ясно указывали, что все внутри у него клокотало и гнев в любую минуту мог снова вырваться наружу.

— Сэм, скажи, зачем существуют друзья?

Чианти нервно задергался, сидя в кресле, и натянуто произнес:

— Дружба превыше всего, Фред. Ты сам знаешь, как я к этому отношусь.

— Знаю, — согласился капо.

— Ну так вот...

— Больше не говори мне о Томми «Докторе». Ступай в город и, ради нашей дружбы, Сэм, попробуй сам найти Болана.

Сэм «Бомбардир» неловко поднялся с кресла и секунду-другую постоял, разглядывая предметы, которые находились на столе у капо.

— Я уже давно не ходил по улицам, Фредди, — пробурчал он.

— Даже слишком давно.

— Может, я и вправду встречу Болана. Что-то я засиделся, твоя правда, нужно малость потренироваться.

— Вот это хорошая мысль, Сэм.

Чианти повернулся и, тяжело ступая по мягкому ковру, пошел к двери. Теперь он понял, почему так не любил входить в этот кабинет: ему казалось, что идет по зыбучим пескам и они засасывают его все глубже и глубже. У двери он задержался и обратил озабоченное лицо к Гамбелле:

— До скорого, Фред!

— Поцелуй за меня Терезу.

— Непременно, — пробормотал Сэм «Бомбардир» и вышел на улицу, где когда-то начинал свою карьеру.

Возможно, там же он ее и закончит.

Был уже шестой час, и на город медленно опускался вечер. Пошел снег. Болану сегодня предстояло сделать еще довольно много работы.

Из Гарлема он поехал в Ист-Вилледж, где полностью обновил свой гардероб. Он купил куртку и брюки из замши, высокие мокасины и мягкую, не бросающуюся в глаза шляпу. Приобрел он еще и черную повязку для волос, несколько ниток бус, очки с фиолетовыми стеклами и кожаную сумку, которую тотчас прикрепил к поясному ремню. Взглянув в свою записную книжку, он поехал в еврейский квартал в Истсайде, где без всяких формальностей можно было приобрести машину с номерными знаками любого штата, если, конечно, у вас есть наличные деньги.

Деньги у него имелись. Из Истсайда Болан уехал на микроавтобусе «фольксваген», который до этого был в эксплуатации всего четыре года. По бортам машины щедрая рука художника разбросала множество кокетливых маргариток. Мак сразу же отправился на главпочтамт и получил посылку, отправленную туда Уильямом Мейером. После этого он попал в пробку у туннеля Куинс-Мидтаун. Шофер автобуса, следующего из Истсайда, едва не врезался в микроавтобус Мака. Болан, резко притормозив, перестроился в другой ряд, в результате чего водитель «кадиллака», едущего по той же полосе, вынужден был остановиться, чтобы избежать столкновения.

За это Болан с полминуты покорно выслушивал ругань рассерженного полицейского. Когда он наконец въехал в туннель, то уже окончательно перестал понимать, как можно всю жизнь ездить на работу и обратно по этому маршруту.

Даже за рулем Мак не переставал думать о предстоящем сражении.

Туннель проехали быстро, и когда пришло время платить за проезд по нему, выяснилось, что Болан не успел приготовить мелочь. За это его еще раз обругали. Наконец он вырулил на шоссе на Лонг-Айленд и дал полный газ.