– Ну, и какие же ты принесла мне новости, куколка? – спросила Лия Зингер, сидя на кровати с горой подушек в изголовье и подложив под ноги бутылку с горячей водой. Ее пекинес Бутс недовольно тявкнул из-под одеяла. Берил бесцеремонно согнала песика, заняла нагретое им местечко.

Вопрос прабабушки поставил ее в тупик. Она наморщила лобик и честно сказала:

– Даже не знаю, с чего начать! Все говорят только о Мэтью. – Она достала из кармана вязаного жакета бумажный пакетик с мятными леденцами и протянула его Лии. – Подозревают, что его уже нет в живых, – дрожащим голосом добавила она.

– Так могут думать только законченные дураки, – отрезала Лия, отправив в рот мятную конфету. – С чего бы такой умный мальчик, как Мэтью, стал накладывать на себя руки? Нет, все это бред! Бьюсь об заклад, что он скоро вернется домой живой и невредимый.

Это оптимистическое заявление нисколько не подняло настроения Берил. Ей хотелось думать так же, но полиция склонялась к версии самоубийства. Полицейские сказали Леону и Кейт, что им следует приготовиться к худшему.

– А что еще новенького творится на нашей площади, куколка? – посасывая леденец, прошамкала Лия. – Ведь не может же быть, чтобы все остальное шло мирно и гладко! До меня дошли слухи, что у Робсонов случился какой-то тарарам. Что ты так странно смотришь на меня, деточка? Думаешь, что я оглохла и ослепла, раз уже не спускаюсь самостоятельно на первый этаж? Робсоны живут от меня всего через три дома, детка! И я пока еще различаю, когда у людей в семье тишина и порядок, а когда шум и крик. Дыма без огня не бывает.

Глаза у Берил округлились, как у мартышки. Неужели бабуля действительно слышала, что происходило у Робсонов? Тогда она лучше внучки знает подноготную размолвки Джека с женой. Остальным соседям Робсонов известно лишь то, что Кристина выбежала из дома заплаканная и с чемоданом в руке.

– Они поссорились, потом Кристина ушла к маме. Джек ничего об этом не говорит, но вид у него ужасный, – сказала наконец Берил.

Глаза Лии заблестели: она еще не настолько выжила из ума, чтобы в это поверить. Джек Робсон всегда выглядел прекрасно. Он умел держать марку, этот самоуверенный бесенок, и никогда не унывал.

– Но почему же он не забрал жену домой? – осведомилась она. – На Джека это не похоже. И где Кристина спит в домишке Евы? Ведь там так тесно!

Берил задумалась. Вместе с мамой Кристины и ее мужем в маленьком домике в Гринвиче жила и ее бабушка. Следовательно, гостей там разместить действительно негде!

– Может быть, она спит на одной кровати с Якобой? – неуверенно предположила Берил, сама не веря своим словам.

Лия презрительно фыркнула: бабушка Кристины, Якоба Бергер, была ее ровесница и старинная подруга. Она не стала бы ни с кем делить свою постель, это Лия знала наверняка. В первую очередь Якоба выпытала бы у внучки, почему та ушла от мужа. Только последняя дура могла так поступить. Таких мужей, как Джек Робсон, не бросают, потому что их немедленно заманят в свою постель другие красотки. К примеру, Мейвис. Лия пососала мятный леденец и внимательно посмотрела на правнучку. Понимает ли девчонка, что происходит между Мейвис и Джеком? Пожалуй, нет, малышка еще слишком наивна, а Мейвис и Джек так давно намозолили всем глаза, что никто уже не злословит на этот счет. Поэтому у Берил нет оснований подозревать их в чем-то предосудительном. Но ее-то, Лию Зингер, повидавшую всякого на своем долгом веку, не проведешь! Она видела свою старшую внучку насквозь. Конечно же, ее любовь к Джеку не остыла. Но это не тема для разговора с юной девицей. Лия шлепнула Бутса, чтобы он прекратил рычать, и спросила:

– А из-за чего поссорились Мириам и Альберт?

– Из-за помидоров! – оживилась Берил, довольная тем, что может внятно ответить хотя бы на один вопрос. – Дедушка поймал бабушку на попытке всучить покупателям мятые помидоры по цене хороших. Он заявил, что не допустит, чтобы позорили его имя. А бабушка говорит, что она будет поступать так, как находит нужным, пока стоит за прилавком. Они ругаются вот уже несколько дней.

Лия усмехнулась, мысленно став на сторону дочери. Если есть возможность продать подпорченный товар по цене первосортного, зачем же ее упускать? Разумеется, Мириам права!

– А чем недовольна Хетти? – полюбопытствовала Лия, вознамерившись не отпускать Берил, пока та не сообщит все новости. – Я недавно видела, как она мчалась к дому Керри, словно молния. Может быть, ее сынок пожаловался, что твоя тетя его скверно кормит?

– Дело вовсе не в дяде Дэнни, – вздохнув, ответила Берил, поражаясь осведомленности прабабушки. – Хетти разозлилась на Керри за то, что та не сняла с веревки ее белье, когда разразилась гроза, а сама Хетти, как назло, отсутствовала.

Лия картинно всплеснула руками, изображая отчаяние. Хетти Коллинз вечно брюзжала и выражала недовольство по любому поводу. Разве ей не повезло с мужем? Чем плоха ее невестка, Керри? Или внучка Роза – не дар небес?

Берил угадала намерение прабабушки перечислить все блага, ниспосланные ворчливой Хетти, и протянула ей еще один мятный леденец. Перемывать косточки Хетти девушке не хотелось, ее больше занимал Зак Хемингуэй, и она решительно сменила тему:

– Ты поговорила с тетей Керри о новом боксере, бабуля? Она подтвердила, что Зак очень мил, любит детей и обучает скаутов приемам бокса?

Лия засунула второй леденец в рот и задумалась. Разговор с Керри действительно состоялся, но вот ее поведение показалось Лии странным. Керри опустила глаза и стала рыться в сумочке. Отвечала она резким тоном и короткими фразами:

– Да, Зак мил, но для Берил он совершенно не подходит. Он ее значительно старше. Да и вряд ли он надолго задержится на площади Магнолий. Так что о серьезных отношениях между ними не может быть и речи!

Она тряхнула растрепанными волосами, и они упали ей на лицо так, что Лия не могла увидеть ее глаза.

– Почему же ты считаешь, что этот молодой человек не пара нашей Берил, деточка? – удивилась старуха. – Ему всего двадцать пять или двадцать шесть лет!