– Я так и поняла.

– Тебе от меня что-нибудь нужно, Джина?

– Нет, мне хватит и вчерашнего вечера.

– Какого вечера, о чем ты?

– Не беспокойся, Анни, я не сошла с ума. Я сразу поняла, откуда ветерок подул.

– Беспокоиться? Почему я должна беспокоиться?

– Ладно, Анни, давай забудем все размолвки. Ты со мной поквиталась, и я готова признать, что ты мастер на эти штуки. Мне до тебя расти и расти.

Анни рассмеялась.

– Что верно, то верно.

– Изобретательность у тебя просто дьявольская. Ты, случаем, не Водолей?

– Угадала. Как ты узнала, что это моих рук дело?

– Скажем так: у нас с Карлом есть общий знакомый.

– Женщины всегда поддаются чарам Карла. Я решила, что и ты не устоишь перед его обаянием. К тому же на случай провала у меня было несколько запасных вариантов.

– Еще раз повторю: я это заслужила. Я поступила с тобой безобразно. Если это служит смягчающим обстоятельством, то я была в стельку пьяная и сейчас хочу искренне извиниться.

Извинения приняты. Но почему ты так поступила? У тебя что, гомофобия? Ты часто посещаешь гей- клубы и очаровываешь бедных, ничего не подозревающих женщин, чтобы после оставить их с носом?

– Гомофобия? У меня? Вот уж это вряд ли… Анни, повторяю: я была совсем пьяна, и, если уж совсем начистоту, в высшей школе я тебе жутко завидовала. Не помню, о чем я думала в клубе в тот момент. Может, надеялась взять реванш за обиду, пережитую в Тенли, сделав тебе гадость. Это было глупо, мне не следовало так поступать.

– Не следовало, но ты все же сделала то, что сделала. Высшая школа, надо же… Сто лет прошло. Как интересно все меняется…

– Интересно, но не так, как ожидаешь.

– Или не так, как хотелось.

– Точно. – Джина вдруг осознала, как легко ей разговаривать с Анни.

– Ну что ж, я принимаю твои извинения. Будем считать, что мы квиты. Может, когда-нибудь снова встретимся.

– Может быть. – Джина поняла, что разговор вот-вот закончится. – Анни, не составишь ли мне как- нибудь компанию за ленчем?

– Конечно. У тебя есть мой телефон. И, Джина, на случай, если ты вынашиваешь зловещие планы отомстить мне за Карла, – даже не пытайся.

– Анни, я не такая дура, чтобы бросать вызов мастеру.

Утром Питер пришел на работу очень рано. Он решил появиться в офисе раньше всех, чтобы без помех разобраться с вонючими цветочками, которыми Растениеводка украсила свой стол, отделенный от рабочего места Питера лишь невысокой перегородкой. Питер и так не был в восторге, что приходится сидеть рядом с непроходимыми комнатными джунглями, но терпел, пока несколько дней назад Дорис не принесла несколько горшков с душистой геранью. Едкий сладковатый аромат наполнил зал, а Питер всегда был очень чувствителен к запахам. Многим в офисе аромат нравился, и они спрашивали Растениеводку, откуда так приятно пахнет. Однако Питер был убежден, что именно душистая герань довела его до аллергического насморка, что, несомненно, приведет к ужасным синуситам, которых он боялся как огня.

Вначале Питер хотел попросить Дорис унести герань домой, объяснив, что у него аллергия, но опасался, как бы она не сочла такую просьбу за оскорбление, поэтому прибег к хитрости. Вынув из портфеля маленький флакон отбеливателя, он зашел в закуток Растениеводки. Чувствуя себя отравителем, Питер налил несколько унций раствора в колпачок флакона. Отбеливатель и сам благоухал хоть куда, и Питер, вдохнув амбре, пожалел, что не придумал другого способа борьбы с геранью. Возможно, соленая вода или средство от сорняков подошли бы лучше. Ну да ладно, главное – результат.

Поднеся полный колпачок к краю горшка, Питер почувствовал укол совести, но решил, что это лучший выход из ситуации. Герань засохнет через несколько дней, Растение-водка выбросит ее, вонь исчезнет, и ему не придется ни о чем просить Дорис. Питер медленно наклонил колпачок, но в тот момент, когда жидкость уже коснулась края, отдернул руку.

– Черт! – У Питера рука не поднималась на беззащитное растение. Он мог выйти из себя в переполненном ресторане и набить морду закоренелому расисту, но у него не хватало духу уничтожить дурацкую герань. Будь Растениеводка нормальной женщиной, Питеру было бы легче, но она лелеяла цветочки, как родных детей, и Питер, погубив ее радость и гордость, не вынес бы такого груза на совести.

План уничтожения герани потерпел фиаско. Пришло время принимать витамины, и Питер направился на кухню за водой. На ходу проверив свой почтовый ящик, он извлек оттуда письмо с пометкой: «Конфиденциально. Лично в руки». Сгорая от любопытства, Питер тут же вскрыл конверт: это оказалось письмо от начальника отдела кадров. Кровь прилила к щекам Питера, когда он прочел письмо. Недавно он подавал заявление о повышении и переводе на пост супервайзера отдела. Питер работал в «Сондерс, Крафт и Ларсен»

уже несколько лет и фактически давно выполнял функции супервайзера – обучал новичков и контролировал их работу, к тому же принимал участие во всех крупных исследовательских проектах. Новая должность означала бы не только карьерный рост, но, что для Питера было еще важнее, отдельный