Литургические умозрения о Боговоплощении с предельной ясностью приближают эту величайшую тайну богословия к разумному христианскому пониманию.

Характерную особенность их словесной формы, составляют: лаконизм выражения, преизобильное богатство и глубина идейного смысла и яркость изобразительности. У творцов богослужебных песней и молитв превосходно совмещаются важность мысли с соответствующей фразеологией.

Необходимость логически объединять разрозненный материал, извлеченный из богослужебных книг, невольно заставляет нас местами допускать незначительные перефразы оригинального святоотеческого текста с незначительным изменением общего стиля.

В речи о Боговоплощении святые богословы-литургисты отмечают беспримерное самоуничижение Сына Божия, принявшего человеческое естество от Пресвятой Девы Марии, и содействие при этом Лиц Св. Троицы. Тайна Боговоплощения выступает у литургистов на фоне ветхозаветных прообразов и пророчеств. Момент зачатия Богоматерью Сына Божия приурочивается к слышанию Его архангельского Благовещения. Исключительно духовное устроение Пресвятой Девы, материнское отношение к воплотившемуся Сыну Божию и беспримерная богоподобная христоподражательная любовь ко грешному человеческому роду объясняют единственное по высоте почитание Ее во вселенской христианской Церкви.

В изложении литургического материала, после общих замечаний о Боговоплощении, мы сопоставим ветхозаветные предречения в нем с новозаветным исполнением и кратко отметим последствия данного сотериологического акта для падшего человеческого естества и возвеличения достоинства Богоматери.

Промышляя об обновлении падшего человека, Безначальный Сын Божий во Своем воплощении от Пресвятой Девы Марии благоволил принять начало, быть видимым при Божественной неописуемости. Ради нас Он, — Полный, — истощевается[419].

Богоневеста была Богу Слову как бы избранной одеждой, так как Он из Нея принял порфиру Божества — плоть[420].

Непостижим образ Христова рождения. Но где хочет Бог, там побеждается естественный порядок[421]. Даже бесплотные ангелы не уразумели, как Господь воплотился от Богородицы[422]. Все народы, признавая Богочеловеком Сына Божия, называют и Божию Матерь Богородицею[423], отверзшей людям двери света для зрения пресветлых лучей Божества[424].

Пресвятая Дева Мария — истинная и сущая Богородица. Ее зачатие бессеменно, рождение нетленно, так как родившийся от Нее явно Бог[425], Сын Божий, определивший Еве родить детей в печалях, показался миру Сыном Богородицы[426]. Чрез Нее Он, Солнце правды, явился омраченным страстями и безблагодатным людям, созданным по Его образу, чтобы их просветить и спасти[427]. Сын Божий возлюбил Пресв. Деву, как добрую, непорочную и запечатленную девством[428] и вследствии Ее премногой чистоты удостоил Ее быть Богосыновним жилищем[429].

О рождении Господа Иисуса Христа Пресвятой Девой еще в ветхозаветное время существовали многочисленные предсказания в прообразах и пророчествах. Церковно-литургическая письменность отразила все главные библейские свидетельства о Боговоплощении. Так как они рассыпаны по страницам богослужебных книг бессистемно, то мы приведем их в порядке следования библейских книг и с соответствующими толкованиями церковных песнопевцев.

Из книги Бытия известно, что Неизменное Божие Слово сотворило землю бессеменно живым садом, не бывшим прежде на земле. Подобно этому Божия Матерь, как райская св. земля, без семени рождает и возращает прекрасный колос — Христа[430], Деву Марию мы знаем как невозделанное поле, прекрасный рай[431] и древо жизни. Она уморила Своим плодом льстивого змия[432].

Родившая Примирителя грешных с Небесным Отцом поистине может быть названа 'Голубицей в руке Ноя, носящей масличную ветвь'[433].

Сошествие Сына Божия во чрево Божией Матери прообразовано лествицей Иакова (Быт. 28.17). Некогда Патриарх Иаков ночью видел эту таинственную лествицу, боголепно простертую от земли до высот неба. На верху ее стоял Бог. И Пречистая Дева Мария есть мысленная, одушевленная лествица. Она низвела свыше во светлости воплощенного Бога и возводит из глубины зла к небесной высоте и Богу верующих во Христа людей[434].

Ношение Богоматерью Богомладенца Иисуса во чреве без опаления огнем Его Божества прообразовано было так называемой 'неопалимой купиной', виденной некогда пророком Моисеем в Хориве (Исх. 3.3). Неопалимая купина — это то же, что терновый куст, пред очами Моисея горевший и несгоравший. Он, по мысли церковных песнопевцев, есть живой прообраз воплощения Сына Божия от Девы. Подобно тому, как купина горела нетленно и не сгорела, так Дева Мария родила и пребыла Девою. Вещественные же ложесна Ее при этом не опалились Божественным огнем[435].

Образ Неискусобрачной Невесты некогда начертался и в Чермном море. Шествие Израиля по чудесно обнажившийся глубине морского дна без омочения ног и прежняя непроходимость моря по переходе его евреями прообразовали бессеменное рождение Девою Христа и нетление Ее девства по рождестве Христовом[436].

Ветхозаветная скиния Завета и ее принадлежности: Ковчег Завета, очистилище, стамна с манной, жезл Ааронов прозябший, трапеза предложения, семисвечник, миро помазания и золотая кадильница также тесно связываются в литургических творениях с личностью Пресвятой Девы.

Именно Она всесвятая, Богосозданная и светоносная Скиния Бога Слова, имевшая внутри Себя Его, великого Архиерея[437], была первообразом Моисеевой скинии и первообразным ковчегом Христа[438]. Устроенный Моисеем ковчег хранил в себе скрижали закона, стамну с манной и процветший Ааронов жезл. Точно также Матерь Божия, в период чревоношения Христа, хранила в Себе Богописанные скрижали Нового Завета — Само Божие Слово. Чрево Ее было кивотом, содержавшим воплощенного Законоположителя[439] . Ковчег Завета был обложен золотом. И Божию Матерь как бы позлатил Св. Дух Своими озарениями[440].

Подобно золотой стамне, Пречистая имела в Себе Манну Христова Божества, нетленную и пре небесную[441].

Крышка ковчега Завета называлась у Израиля очистилищем. Поскольку в Божией Матери грешники находят примирение с Богом и прощение от Него грехов, то собственно Она подлинное, теплое очистилище верующих[442].

Ааронов жезл, процветший без напоения, предзнаменовал Пресвятую Деву в том смысле, что Она безмужно и бессеменно родила Цвет Божества, воплощенного Сына Божия [443].

Принадлежности скинии — седьмисвечник, трапеза предложения, кадильница и миро помазания, по мысли церковных песнопевцев, представляют не что иное, как символы то сияния Присно девы семью дарами Св. Духа, то символы чревоношения Его хлеба жизни и невещественного Угля Христа, то Ее молитвы за мир и благоухания в Ней благодати[444]. Вселившийся в Приснодеву неприступный Свет на все века показал Ее просветительной и златозарной Свечой и Христовым