орла в руках, он находился на другом конце долины. Что, похоже, ему совершенно не мешало. Аквилифер сделал еще одно резкое, повелительное движение. Гигантская птица описала над имперцами бдительный круг.

– Аврелий отступает.

Центурии действительно начали организованно и на удивление быстро перемещаться: не напрямую к крепости, но явно в ее направлении. То, что осталось от тяжелой конницы, собралось в хвосте в единый отряд, готовый прикрывать отход.

Несущий орла выдохнул. Положил руку на макушку бессильно наблюдающего за происходящим Нерги. Мальчишка молча тряхнул головой. Зло провел по глазам тыльной стороной ладони.

– А теперь посмотрим, как долго я смогу занимать старую Наран и ее друзей, – диковато усмехнулся Баяр.

– Всегда знал, что рано или поздно ты сцепишься с целым шаманским кругом. Оскорбленного ришийского мудреца и разъяренных жрецов Норанны было мало?

– Звонкая выйдет эпитафия, да? Спустись к воротам. Если потребуется поддержать их вылазкой, ты знаешь, что делать. И если меня тут все-таки ощиплют – тоже…

– Понял.

Фауст развернулся по направлению к выходу. Затем замешкался, холодно оглянулся на замершего рядом с аквилифером Нерги. Ход его мыслей легко можно было прочитать по окаменевшему лицу: степняков сейчас от победы отделял один удар в неосмотрительно подставленную спину. Чтобы вонзить нож в почку Баяра, роста в мальчишке хватило бы в самый раз.

Все чувства и мысли несущего орла были, казалось, поглощены сражающейся в небе птицей. Тело его само сделало шаг в сторону, становясь между имперцем и зло нахмурившимся на него ребенком. Вита прочистила горло, ловя взгляд сигнифера, чуть кивнула. Ухватила Нерги за шиворот, оттащила в сторону, точно растопырившего лапы молодого кота. Старый офицер кивнул в ответ, явно доверяя медику-приме проследить и за чешуйчатым детенышем, и за позабывшим себя магом. Стремительно, почти переходя на бег, покинул смотровую площадку.

Дальнейший бой со стороны был почти невидим. Центурии Аврелия пятились к крепости. Кочевники продолжали кружить рядом, время от времени словно выпадая из поля зрения, однако на массированный удар так и не решались. Настоящая битва развернулась в небе, где гигантский орел парил среди все сгущавшихся туч. Ветер трепал серебряные перья, бросал птицу из стороны в сторону, грозил ударить о землю. Звезды и луны скрыло непогодой, ночная чернота поднялась из углов, растеклась густым маслом. Пляшущий в небе магический свет располосовал ее резким контрастом.

Черепаха когорты подползла уже почти к укреплениям. Сверху она напоминала скорее полысевшего ежа: сомкнутые щиты, утыканные редкими иголками стрел. Но, несмотря на столь весомые аргументы, у ворот движение замедлилось. Рев столкнувшегося с неподчинением центуриона было слышно даже с угловой башни. Судя по всему, его гнев оказался страшнее любой чумы. Когорта начала вползать в зачумленную крепость.

Баяр резко выдохнул, покачнулся. Вита положила руку ему на запястье. Сердце частит, давление такое, что в глазах, того и гляди, начнут лопаться сосуды. Физическое и нервное истощение…

«Не касайся колдующего мага» было одним из самых базовых правил безопасности. Вита не позволила бы себе его нарушить, не будь она абсолютно глуха эмпатически. Способность видеть чужими глазами и проживать чувства других медик утратила давным-давно. Она знала, что не провалится случайно в чужое восприятие и не помешает магии. И потому могла помочь.

Вита выровняла его дыхание и пульс, через кончики пальцев направила в тело тонкую струйку энергии. Маг встряхнулся, выпрямился, бросил мысли вперед.

Серебряный орел встревоженной наседкой бил крыльями над кавалерийским отрядом. Турмам все никак не удавалось завершить маневр и достичь укрытия. Ветер волнами пронесся над дальними степями, поднял в воздух пригоршни пепла, растрепал белые пряди Нерги. В небе над птицей начинало закручиваться что-то черное и недоброе. Аквилифер оскалился:

– Это серьезно? Они меня собираются связать грозой?

Баяр резко выдохнул, мышцы его под прикосновением медика окаменели, уровни энергии резко взвились вверх. Меж серебряными перьями полыхнули ветвистые молнии. Гром грянул так близко, что звуковую волну они ощутили как удар, всем телом.

Орел вскинулся, разрывая невидимые сети, грозовыми порывами расчистил дорогу к крепости. Потрепанные турмы устремились к воротам. Кони и всадники были измотаны, каждый второй взял в седло раненого.

– Аврелий с телохранителями уже в крепости, – едва удерживаясь на ногах, пробормотал маг.

«Это хорошо или плохо?» – подумала Вита. Отступила в сторону.

Повинуясь движению мага, грозовой орел взмыл над стенами. Завис, сбивая крыльями тяжелые тучи. Затем, когда ворота крепости глухо хлопнули, начал снижаться. Медик даже не сразу сообразила, что, теряя высоту, птица уменьшается и в размере. Когда символ легиона пронесся рядом, едва не задев по щеке кончиком крыльев, был он не крупнее обычного горного хищника и вполне уместился бы на подставленной руке. Баяр, однако, покосился на копье, которое удерживала Вита.

– Прима, вы позволите?

Она без слов передала магу оружие. Тот сжал на древке загорелые пальцы, прикрыл глаза. Короткие темные пряди танцевали вокруг лица, не столько повинуясь ветру, сколько вопреки ему. Нерги с шипением отступил на пару шагов.

Орел нырнул к ним, с хлопком распахнул крылья. Птица опустилась на протянутый насест, по-хозяйски обхватывая когтями острие копья. И, конечно, первым делом попыталась склевать обвившуюся вокруг древка золотую змею.

– Аквилифер! – возмутилась Вита. – Это моя профессиональная сигна!

Губы мага дрогнули в поспешно спрятанной усмешке:

– Прошу прощения, медик.

Баяр пару раз взмахнул свободной рукой, точно шугая нацелившуюся на червяка курицу. Птица возмущенно раскинула крылья, да так и застыла, с взъерошенными перьями и выражением оскорбленного достоинства в каждой линии клюва. Серебряный орел V Легиона венчал теперь обычное солдатское копье, в ногах у него извивалось женское украшение, а посылающая его в бой рука была украшена чешуей. Вита прикусила губу, чтобы удержать рвущийся наружу смех.

Башня под их ногами содрогнулась, и это заставило вмиг посерьезнеть. Медик едва удержалась на ногах, но следующий толчок швырнул тело в сторону парапета. Аквилифер перехватил ее, отступил от края. Нерги мягколапым грациозным котом протанцевал над бездной, без видимого труда удерживая равновесие.

Сквозь подошвы ступнями можно было почувствовать поднимающееся от земли напряжение. Камень, из которого сложены были крепостные башни и стены, налился силой. На поверхности его огненной вязью проступили ришийские письмена. Узор четкими колоннами рассекали выбитые на камне доимперские руны. Часть охранных знаков оторвалась, поднимаясь в небо многослойным защитным ожерельем.

Темноту разбил крик сигнальной флейты. Штурмовые отряды, под покровом иллюзий подобравшиеся к самым стенам, дисциплинированно отхлынули прочь. Где-то далеко, невидимые, низко рокотали барабаны.

– Гэрэлбей пробует укрепления на зуб, – сказал несущий орла, перебрасывая копье в другую руку и разминая сведенные судорогой пальцы. – Не обращайте внимания. До рассвета настоящей атаки не будет.

– А после рассвета? – Вита заставила себя выпрямиться. Ноги под ней предательски подгибались, но голос был тверд.

– Нужно спуститься вниз, – маг великодушно проигнорировал вопрос. Не оглядываясь на таящиеся в темноте орды, зашагал к лестнице. – Мне надо поговорить с трибуном.

«Больше всего тебе сейчас надо впечатать обитый чешуей кулак в его породистый нос. Но мы не можем позволить себе раскол. Не теряйте головы, несущий орла. Пожалуйста».

Держа при себе готовые сорваться с языка вопросы и страхи, Вита начала спуск. При взгляде сверху