сделайте всё, что только можно, чтобы Андрею Павловичу никто не мешал отдыхать и забавляться так, как ему заблагорассудится. Слово «никто» вам понятно?
– Так точно.
– Тогда за работу. И не давайте мне повода в вас разочароваться.
Четвёртые сутки блуждания по партизанским чащобам подходили к концу. Обозначенный на карте просёлок уже почти зарос молодым буйным подлеском, но местами ещё можно было угадать слабохоженную дорогу – последний остаток старого почтового тракта. Охотникам за сокровищами посчастливилось найти у обочины покрытый мхом и лишайником скособоченный верстовой столб. Правда, не тот, который был нужен, а шестой по счёту от искомой точки, но находка окрылила путешественников. Отсчитать шесть вёрст назад – дело техники. Теперь час за часом ареал поисков сужался. Кернёв и Кожан, оба одетые в камуфляж, подобно заправским лесникам обмеряли стволы деревьев в предполагаемом квадрате поисков и заносили результаты измерений в блокнот. Вдруг Андрей замер возле толстенного, опалённого некогда молнией старого дуба, устремив вверх задумчивый взгляд.
– Что застыл, дендрофил? – крикнул ему Кожухов. – Эк, я стихами вдруг начал шпарить… Что застыл, дендрофил? Не считай дрозофил!
– Тащи-ка сюда магнитометр, – пропуская колкость мимо ушей и не спуская с дерева зачарованного взгляда, распорядился Андрей.
– О, великий решатель кроссвордов и ребусов, дешифровщик загадок и шарад, – в глазах Дмитрия загорелся неподдельный интерес, – на тебя снизошло озарение?
– Нечто вроде того. Молнии часто бьют в деревья, расположенные около большого скопления металлов.
– Я тебя разочарую. Они ещё бьют в самые высокие деревья. А эта дубина зримо выше других.
– Выше и старше. – Андрей поискал глазами вокруг себя. – Возможно, там вон, чуть в сторонке, за кустами, второй дуб. – Он указал на толстенное дерево в отдалении. – Правда, третьего не видно.
– Зато четвёртых, пятых и шестых выше крыши. – Кожухов отправился к старому дереву, стоявшему метрах в тридцати. Он обошёл кряжистый, в три обхвата, ствол и вдруг замер. Среди ветвей темнело дупло. В нём, озарённая вечерним светом, виднелась изъеденная ржавчиной сталь. – Кернило, глянь-ка сюда! Если это не клинок французского пехотного тесака, то я – прима-балерина Большого театра. Может быть, даже Анастасия Волочкова.
– Никакого сходства, – покачал головой Кернёв, оглядев торчащую в стволе находку. – Я имею в виду с Волочковой. Вероятно, это тайный знак, оставленный прятавшими сокровища французами, чтобы впоследствии отыскать нужное место.
– Выходит, мы у цели, – с азартом потёр руки Кожухов. – Врубаем магнитометр.
– Давно пора! – Андрей кивнул. – Знаешь что, вон там, гляди, нечто вроде промоины. Такая себе глубокая лужа, высыхающая только в жару. Вполне может быть, что это как раз и есть остаток той самой ямы. Забросали-то неплотно, да и со временем земля осела…
– Хорошо, тогда займёмся подводной археологией. Хотя воды тут воробью по колено.
Трубка в руках Большого Босса, казалось, вот-вот разлетится на куски, разорванная энергией звучавшего в ней голоса:
– Они нашли золото! Много золота! Целые бочонки! Ещё там посуда серебряная, драгоценности, всего не перечесть! Я даже не знаю, как они все это транспортировать собираются! В джип точно не влезет!
Начальник службы безопасности тараторил с несвойственной ему горячностью, вызванной оглушительной небывалостью представшей его взору картины. Но Большого Босса сейчас заботило иное. Значит, Кернёв не ошибся! Как бы ни парадоксально это звучало, но в Интернете действительно, – он усмехнулся, – орудует дух Наполеона. Поверить в это невозможно, но факты неумолимы, а значит, надо действовать! Действовать быстро и решительно.
– Вы всё засняли? – прерывая восторженный поток эмоций начальника службы безопасности, спросил Большой Босс.
– Так точно! С земли, и я заказал на всякий случай со спутника.
– Хорошо, сопровождайте наших кладоискателей в Москву, чтоб ни один волос с их головы не упал. Если решат задержаться, пусть за ними приглядят. Наши друзья ничего не должны предпринимать без плотного и неотступного контроля.
– Сделаем! – бравурно отрапортовал подчинённый.
– И ещё. Подозреваю, господа кладоискатели внезапно позабудут отдать государству причитающуюся ему долю. При золотой лихорадке случается такая странная форма склероза. Озаботьтесь, чтобы они успешно пересекли границу, но, естественно, не мне вас учить, – под запись. А я тем временем сделаю так, чтобы героям было куда сдать драгоценности.
Он выключил связь. Теперь следовало заручиться личной поддержкой императора. Конечно, проще всего взять и зайти на сайт, но светиться пока не стоит.
Большой Босс вызвал к себе директора по управлению персоналом:
– Мне срочно нужен молодой человек, желательно бедный, еще лучше – обременённый долгами, обязательно не задающий лишних вопросов и обязательно потомок чей-нибудь, из французов, оставшихся здесь после отступления Наполеона из Москвы.
Замершему навытяжку управленцу хотелось задать дурацкий, но самый естественный вопрос: «Да где ж я его возьму?» Только ясно было, что Большого Босса детали не интересуют.
– Через три часа жду ваших соображений. Помните, в России осталось больше ста тысяч солдат и офицеров наполеоновской армии. Это совсем не мало. Найдите, предложите хорошую оплату, гибкий рабочий график и непыльную работу.
Кадровик, видавший за свою карьеру всякое, попытался было применить к поручению начальника свой обширный опыт, но не нашёл аналогов, а лишь молча стоял перед шефом, поедая глазами безукоризненный узел его галстука.
– Вот же кому-то повезло, – под нос себе прошептал он.
– Всё понятно? Тогда поторопитесь, я вас не задерживаю.
Большой Босс поднялся из-за стола, зашёл в комнату отдыха. Переживания минувшей недели требовали разрядки. Хоть на полчаса прилечь с закрытыми глазами, отогнав все мысли. Он поглядел в зеркало, невольно вообразив на себе шитый золотом маршальский мундир.
– Нет, ни к чему эта мишура. Эполеты, почётные легионы и жезлы с имперскими орлами – игрушки для больших детей. Не зря же сам Бонапарт носил простую форму конных егерей. Дело куда важнее всей этой галантереи. Они нашли золото. Прекрасно. Теперь посмотрим, как они сумеют распорядиться им, и на всякий случай подготовим свой выход.
Большой Босс ещё раз оглядел себя и сложил губы в торжествующую улыбку, от которой, как шептались в офисном центре, лифты сами собой захлопывали двери и устремлялись прочь. Отражение ему понравилось. Он повернулся и направился к дивану. Никого больше не было в комнате, некому было испуганно распахнуть глаза, ткнуть в зеркало пальцем, призывая хозяина апартаментов обернуться. Может, оно и к лучшему. Его двойник за тонкой серебряной амальгамой венецианского зеркала продолжал стоять как ни в чём не бывало, ухмыляясь вслед человеку.
Наполеон чувствовал себя так, будто вновь отыскал свои «итальянские сапоги», как в ту пору, когда он, ещё мало кому известный генерал республики, подобно урагану ворвался в землю Цезаря и за считаные недели стал её полным и единовластным правителем. Казалось, что бы он ни делал в те дни, куда бы ни двинул полки, победа не замедлит принести обильные плоды.
Конечно, из множества окошек в его новом мире всё ещё слышалось глупое сквернословие, но Бонапарт научился пропускать брань мимо себя, словно не замечая. Главное, что один за другим у него начали появляться сторонники. Два, три, десять… Сейчас их уже было за сотню. Большинство нынешних его друзей начинали знакомство шутками или вопросами о дружбе с Кернёвым, но рано или поздно они предлагали свою поддержку, так что с какого-то дня он приступил к формированию первого батальона своей новой гвардии. Дело было привычное, собирать войска даже в адской бездне было для него своеобразной формой осмысленного существования. Сейчас же, когда Андрею и его верному другу удалось обнаружить остатки золотого обоза Жюно, дело казалось почти выигранным. Бонапарт чувствовал вкус близкой победы, как чувствует близость опьянения обхвативший винную бутылку выпивоха. Он нисколько
