Хотел бы особо отметить новые дозорные големы. Они поистине превосходны. Без них ничего бы не удалось обнаружить.

– Прошу прощения, коллеги, можно вопрос?

– Можно, только коротко, коллега Азерус.

– Если Гончие крутились вокруг столицы Семмера и постулировалась цель одним ударом стереть с лица земли побольше этих проклятых созданий, то почему же точка прицеливания так далеко на юге?

– Сможете ответить, коллега Ференгаус?

– Разумеется, мэтр Эммер. Досточтимый коллега, все особенности нашего нового оружия не известны никому, кроме лишь уважаемого господина верховного распорядителя и вашего покорного слуги. По причинам достаточно банальным, чтобы их здесь не приводить, позвольте мне воздержаться от деталей. Однако суть в том, что мы всё равно достанем этих самых Гончих и убережём простолюдинов Меодора от… последствий нашего удара, назовём их так.

– Вы удовлетворены, коллега Азерус?

– Вполне, благодарю вас, мэтр.

– Прекрасно! Коллега Зильфер, наши полки в Меодоре?

– Пребывают в полной готовности. Сразу же по нанесении удара мы перейдём в наступление, переправимся через Долье и двинемся на северо-восток. Конечная цель – Скришшар. Наше правое крыло займет крепость Дефр в верховьях Сиххота. Там мы остановимся. По взятии Скришшара все големы повернут на юго-восток. В это время коллега Ференгаус будет готовить второй удар. Его он нанесёт, когда мы подойдём к самому Некрополису. Но об этом мы станем говорить, когда и впрямь увидим цитадель Гильдии.

– Достойно сказано, – одобрил мэтр Эммер. – Что собрано для нашего наступления?

– Согласно вашим указаниям, мэтр, решено было использовать только новых и новейших големов. Массы старых отправлены на юг. Мастера Смерти их, конечно же, обнаружили. Что нам и требовалось.

– Прекрасно, – кивнул мэтр Эммер. – Итак, коллеги, хватит слов. Их уже произнесено достаточно…

Маг Зильфер отвернулся, наверное, потому, что на его лице слишком уж откровенно читалось «и ты, дорогой, произнёс большую их часть».

– Коллега Ференгаус! – голос мэтра зазвенел, в полном соответствии с торжественностью момента. – Начинайте.

– Слушаюсь, господин верховный распорядитель, – напыщенно отозвался чародей и сбросил на пол тонкое лилово-серебристое покрывало. Под ним на тускло мерцающем блюде покоился обрамлённый белым металлом Камень Магии размером с ноготь мизинца.

– Прошу вас, мэтр. – Ференгаус поклонился и отступил. Мэтр Эммер с соответствующей случаю улыбкой – уверенной и слегка снисходительной – коснулся Камня указательным пальцем.

Белая вспышка, и Камень исчез. Над блюдом появилась картина, нечто вроде плавающей в воздухе карты: извилистая черта Долье, игрушечные домики и башенки, обозначавшие меодорские города с замками; и алый крест чуть южнее реки, пульсирующий, словно мерно бьющееся сердце.

– Смотрите, уважаемые коллеги. Смотрите внимательно. Этого не видел ещё никто и никогда. Смотрите! – Мэтр Эммер патетически воздел руки. – Коллега Ференгаус, нельзя ли как-то поближе?..

Оружейник лишь виновато развёл руками.

– Ничего, – свеликодушничал господин распорядитель Коллегиума. – И так всё увидим. Внимание, коллеги, внимание! Наступает исторический момент…

– Зима, досточтимый дон Дигвил. Ранняя она в этом году какая-то…

– Мастер Латариус. Ну зачем повторять всем известное?

– Мне хочется поговорить, благородный дон. Простите старику его болтливость. К тому же за долгие годы, когда видишь почти исключительно собратьев по Гильдии, тянет беседовать со свежим человеком. Да и то сказать, в Гильдии беседовать надо с опаской. Не все, скажем прямо, разделяют мои идеи и настроения. Кое-кто и в самом деле мечтает обратить «всех, кто не с нами» в послушных зомби. Кое-кто и вас, любезный дон, хотел отправить к ним же…

Дигвил вздрогнул.

– Но, к счастью, возобладал более трезвый подход…

Гайто брели по заснеженной дороге. Тепло ещё держалось в воздухе, в незамерзшей воде – над тёмными струями поднимался пар. Снег уже не таял, но до настоящих метелей и сугробов оставалось ещё немало дней.

Двое путников, высокоучёный лекарь Латар и его верный телохранитель, кондотьер Диггел, почти достигли Меодора. Впереди, в какой-то лиге уже виднелись башни и стены города.

– Что слышно от ваших Гончих, мастер? Очень хотелось бы знать, что семья моя жива и с ней ничего не случилось.

– Они появятся этой ночью с известиями, – без тени сомнения заявил Латариус. – После этого вы отправитесь к своим близким, благородный дон. Всё, как и обещано. А сейчас поехали. Вечер не за горами, я – уж простите! – замёрз и устал.

– Тогда трогаемся, – кивнул Дигвил. Руки в чёрных кожаных перчатках нетерпеливо стиснули упряжь.

«Скоро увижу Ютайлу, малышей, уже совсем скоро. Никогда бы не подумал, что буду так скучать. Раньше-то что? Раньше отправился бы под тёплый бочок какой-нибудь пригожей бабёнки, а теперь о таком даже думать не хочется, словно вместо всех весёлых и нестрогих девушек в тавернах Меодора оказались набелённые и нарумяненные зомби».

От одной этой мысли Дигвила передёрнуло. Почему всемогущим Гончим требуется так много времени? Что может быть проще? Донья Ютайла Деррано не прячется, она наверняка живёт открыто, содержит большой дом, немало слуг… Зная отца, Дигвил и представить не мог, чтобы бегство из Деркоора оставило семью без средств. Скажите мне, в чём тут сложность? Зайти в город, потолкаться на рынке, заглянуть в окна дома, вернуться к мастеру Латариусу с докладом. Всё. Ан нет, дни сменяются днями, а долгожданной вести всё нет и нет. Да и сами Гончие не показываются.

А спрашивать хитрого и скрытного некрополисца нет никакого смысла. Не ответит, только растянет тонкие бескровные губы в подобие улыбки.

– Почему бы нам не дождаться за стенами? Ваше искусство лекаря с лёгкостью найдёт нам место у любого костра.

– Э-э-э, нет, – возразил Латариус. – Меня уже тошнит от походных ночёвок. Не забывайте, благородный дон, вы говорите со стариком, привыкшим к путешествиям в удобном и тёплом дилижансе с мягкими кроватями и без, извините, тараканов и клопов, столь обычных даже в лучших гостиницах Свободных королевств. Сегодня мы ночуем в Меодоре. Гончие прибудут туда.

Дигвил пожал плечами. Фальшивые личины оказались удачны, хотя молодого рыцаря знали в лицо многие из знатных меодорских нобилей и почти все дольинские. Старый лекарь и при нём кондотьер – взгляды словно скользили по ним, не проникая внутрь.

…Они остановились вновь уже в виду городских ворот.

– Впереди стража, – напомнил Дигвил. – И, если мне не изменяют глаза, в цветах его величества короля Семмера. Едем прямо к ним, Мастер?

– Именно так, – сощурился Латариус. – Чего бояться честным путникам?

Дигвил пожал плечами. За последнее время он стал как-то удивительно спокоен. Может, после того, как судьба сняла его с крюка в том жутком зале, со скрипом вращающихся зубчатых колёс и лязганьем цепей? Стражники Семмера – пусть будут стражники Семмера.

Два всадника без лишней спешки, но и не мешкая, ехали к воротам. По вечернему времени перед ними уже собралась небольшая толпа, десятка два человек: мелкие купчики да свободные общинники, подвозившие в Меодор провизию из юго-восточных, неразорённых областей Меодора.

Мастер Латариус не стал никого расталкивать, а скромно пристроился в хвост. Дигвил невольно скривился. Ну что стоило старику чуть надавить грудью гайто, раздвинуть простонародье – в конце концов, он лекарь или кто?

Но Латариус, наверное, имел какие-то свои резоны. Во всяком случае, когда они добрались до стражи, ночь уже сгустилась. Замерзшие караульщики потирали руки, хлопали себя по бокам и топали ногами.