физиономии, запекшимся царапинам и мятой одежде он производил впечатление законченного бомжа.

Однако в глазах читалась неукротимая ярость.

И нынче его сопровождал адвокат.

Оскар Монтана был востроносым, востроглазым и острым на язык. Поскольку он работал государственным защитником, нам уже не раз приходилось пересекаться, и Оскар, по правде говоря, мне вполне импонировал. Бергену могло повезти куда меньше.

– Ну, что у вас на моего клиента? – спросил Монтана, с грохотом роняя на стол отделанный под бронзу кейс и сочно щелкая замками.

– Этим утром мы произвели обыск в квартире мистера Бергена, – сказал Конклин. – Внутри находилась красивая молодая женщина. Твоя подружка, Луи, да? По имени Черри Чу.

– Она вообще ни при чем, – насупился Луи.

Не голос, а рык, дающий понять, что перед нами опасный, еле сдерживающий ярость зверь. Конклин тут же шагнул вперед, ногой подтянул стул и уселся едва ли в полуметре от задержанного.

– Ни при че-ем? – разочарованно протянул он. – Нуда ладно, мы все равно ее немножко подержим. Мне лично кажется, тут есть, где покопаться. Если на то пошло, кое-что мы уже узнали.

Луи стиснул кулаки и затряс головой.

– Никогда и ничего она про меня не скажет!

– И не надо, – легко согласился Конклин. – Мы ее так подержим. Скажем, за дефенестрацию.

– Господи Боже, инспектор! – закатил глаза Монтана. – Ну что вы за садист такой?

Луи недоуменно заморгал.

– С каких пор убойный отдел арестовывает за половые преступления?

Конклин вальяжно откинулся на стуле и задрал ногу на ногу.

– Зачем половые? Слово «дефенестрация» означает «выпрыгивание из окна». Да-да, Луи. Мы пытались ее спасти, но… Увы. Так что держать ее приходится в морге неподалеку. Мои соболезнования.

Луи взвыл:

– Нет!

Тело его будто надулось пузырем, мышцы набухли. А затем, изрядно смахивая на Самсона, выламывающего колонны в храме, он начал медленно подниматься со стула, опираясь могучими руками о столешницу.

Конклин надавил ему на плечи, усаживая обратно.

– Мистер Монтана, – сказала я. – Объясните своему клиенту, как себя надо вести, или я пошлю за наручниками.

– Луи, не давайте им себя провоцировать. Надо просто сидеть и слушать.

Впрочем, тем же самым занималась и я: сидела, слушала, подмечала.

Конклин думал и работал быстро. Прирожденный следователь. И смелый коп.

Понятно, почему им так гордится Джейкоби. Я тоже им гордилась.

– В морге мы все немножко удивились, – сообщил Конклин. – По правде говоря, Луи, я лично поначалу даже верить отказывался. В конце концов, ведь от Черри глаз не отведешь… Вот я и говорю: обалдеть!

Я не моргая следила за выражением лица Бергена, пока Конклин со звонкими щелчками, будто игральные карты, выкладывал на стол водительские удостоверения.

Фотоснимки действительно давали повод для изумления. Если их рассматривать вот так, бок о бок, вывод можно сделать однозначный. Те же глаза, те же скулы. Тот же рот.

Конклин безжалостно продолжал:

– Пока сам не увидел, не поверил. Кеннет Гатри. Черри Чу. Один и тот же человек… Полагаю, на охоту он выходил под именем Кен. Да, Луи? Я не ошибся? А когда его звали Черри Чу, он был тебе подружкой…

У притихшего Монтаны отвисла челюсть.

На моих глазах багровая физиономия Луи стала пятнистой, а затем и вовсе бескровной, напоминая скорее тесто, а не живую плоть. Он простонал и принялся биться головой об стол, пока его адвокат не вскочил на ноги и, схватив за плечи, не встряхнул его.

Монтана зыркнул на меня исподлобья, да так свирепо, что и речи не могло быть об игре на публику.

– Какого черта ваш инспектор себе позволяет?! К чему он вообще клонит, лейтенант? У вас есть какие- то улики против Бергена? Если нет, то – извините за бестактность – не пойти ли вам куда подальше, а за такие издевательства мы с вами еще встретимся в соответствующем месте!

– Отпечатки Луи найдены на теле одной из жертв, – ответила я. – Что же касается ДНК, то лабораторная проверка уже ведется полным ходом. На всех парах. Со свистками, красными флажками и воплями «поберегись!».

– Он согласился на взятие образца? – недоверчиво прищурился Монтана.

– Свой ДНК-образец он попросту выбросил. А мы подобрали.

Я села рядом с Луи и теперь обращалась только к нему:

– Берген, помогите мне понять, почему вы вместе с «Черри» убивали этих молодых женщин. Мы с инспектором Конклином очень хотели бы выслушать ваше мнение об этой истории. Может быть, имеются какие-то смягчающие обстоятельства?

– Жри дерьмо и сдохни.

– Хм-м… Да, Ричи, ты был прав, – сказала я Конклину. – Луи действительно ненавидит женщин, однако есть у меня подозрение, что его все же тянет к ним чисто сексуально. Ты как полагаешь?

– И вот здесь-то на сцену выходил Кении, – кивнул Кон-клин, подхватывая мою идею. – Что-то вроде сутенера. Верно, Луи? Ты насильничал, а затем вы на пару их приканчивали. Интересно, что было потом? Вас это как, заводило? Подталкивало к новым игривым забавам прямо по соседству со свежим трупом?.. Лейтенант, как вы думаете, что решат присяжные, когда услышат такое?

– Луи, ни слова! Молчите! – предостерег своего клиента Монтана.

– По-моему, вы нам все расскажете, – сообщила я Бергену. – В отличие от присяжных мы вас хотя бы понять сможем… Кстати, у нас есть вот это.

На стол я положила белый конверт, адресованный Луи. Задержанный вполне мог прочитать слегка смазанную надпись синими чернилами, хотя сам конверт находился за пределами его досягаемости.

Он заморгал, узнав почерк.

Именно на это я и рассчитывала.

– Смерть, что выпала на долю Черри, ничто по сравнению с тем, что ждет вас, – сказала я. – Вы еще не думали, на что это будет похоже? Лет двадцать в камере-одиночке в ожидании иглы с летальной инъекцией?

– Достаточно, лейтенант, – заявил Монтана, раздраженно хлопая крышкой своего кейса. – Мистера Бергена даже за переход улицы в неположенном месте не штрафовали, он вообще не…

– На нем висят три убийства! – наконец не выдержала я. – Впрочем, вот на столько я готова дать послаблений. – И я показала им зазор между пальцами где-то в полсантиметра.

– Вот как… – задумчиво отозвался Монтана. – Не много ли?

– Два года назад в Эл-Эй был найден труп молодой женщины. На пустыре, возле одной из скоростных трасс. ДНК насильника совпадает с мазками, взятыми с жертв Луи. – Я помолчала, давая им обоим время осмыслить. – Если ваш клиент расскажет все о ней и о Девушках-из-автомобилей, мы попробуем договориться с прокуратурой. Может, и удастся не прибегать к высшей мере.

– Мы еще посмотрим, кто и о чем будет писать в прокуратуру, – пообещал Монтана, вставая. – Луи, пойдемте.

– Имейте в виду: или договоримся сейчас, или потом все будет совсем иначе, – промолвила я.

– А можно мне прочитать? – чуть ли не застенчиво спросил вдруг Берген.

За последние несколько минут его лицо словно размякло и оплыло, как свечной воск. Во влажных покрасневших глазах тлела боль утраты.

– Вообще-то это считается вещдоком, – сказала я, внимательно заглядывая ему в глаза. – Но пару строчек, пожалуй, зачитаю.