мощью нашего оптимизма и надежды на лучшее. А все детали обсудим по ходу лечения.

Теперь мне все стало ясно. На карту поставлена не только моя карьера, работа, но и жизнь. Отныне мне придется ходить и работать с бомбой внутри, сознавая, что ее пусковой механизм уже запущен. Остается только слабая надежда на те тридцать процентов, которым удается окончательно поправиться и предотвратить взрыв этой бомбы.

— Когда мы начнем? — спокойно спросила я.

Доктор нацарапал на бумаге номер процедурного кабинета, который находился в том же здании на третьем этаже, но не указал дату первой процедуры.

— Оставляю выбор за вами, Линдси, — сказал он на прощание. — Я бы хотел начать прямо сейчас.

История о деловых отношениях Джералда Брандта с русскими наконец-то выплыла наружу и запестрела крупными заголовками практически во всех газетах. «ОТЕЦ ЖЕНИХА ВЫЗВАЛ У РУССКИХ ПРИСТУП ЯРОСТИ». А газета «Кроникл» также сообщила, что этим делом занялись специалисты из ФБР.

Обогащенная гемоглобином кровь напряженно пульсировала в моих венах, когда я в половине одиннадцатого наконец добралась до своего рабочего места. Немалых усилий мне стоило выбросить из головы процесс перекачки чужой крови в мои вены.

Не успела я приступить к работе, как услышала возбужденный голос Сэма Рота.

— Линдси, ты читала, что написали в «Кроникл»? — сообщил он мне. — Это сделали русские! А ФБР, по-моему, не спешит опровергнуть эту версию. — Он наклонился над моим столом и подсунул свежий номер газеты!

— Да, я видела, — сказала я, кивнув. — Думаю, ни в коем случае нельзя допускать сюда ФБР. Это наше дело, и мы сами должны довести его до конца.

Я рассказала ему о вчерашнем посещении «Мандаринового номера» и о всех своих соображениях относительно сексуальных мотивов убийцы, окровавленного смокинга и исчезнувших обручальных колец.

— Не думаю, что все это сделали какие-то русские профессионалы, — закончила я на оптимистической ноте. — Этот мерзавец обесчестил невесту кулаком и сделал это в ее первую брачную ночь.

— Ты хочешь, чтобы я отверг услуги федеральных органов на основании твоих зыбких убеждений? — не без ехидства заметил Сэм.

— Это убийство, — упрямо повторила я. — Гнусное, мерзкое, отвратительное, но всего лишь убийство на сексуальной почве, а не международный заговор.

— А почему не предположить, что русский убийца искал какие-то доказательства или вообще был сексуальным маньяком?

— Доказательства чего? — продолжала напирать я, отказываясь верить в этот бред. — О деле сейчас говорят все телевизионные программы и пишут все газеты. И потом, разве русские киллеры не отрезают палец своей жертвы в качестве доказательства выполненного контракта?

Сэм Рот успокоился и тяжело вздохнул. По всему было видно, что ему не хотелось расставаться с этой глупой версией, но чувство реальности взяло верх.

— Мне пора бежать, — сказала я и шутливо взмахнула кулаком в воздухе, надеясь, что тот поймет мою шутку.

Джералд Брандт все еще находился в отеле, дожидаясь, когда можно будет забрать тело сына. Я сразу же отправилась в его номер и громко постучала в дверь. Брандт был один и сразу пригласил меня внутрь.

— Вы видели сегодняшние газеты? — спросила я, когда мы уселись на террасе за небольшим столом, укрытым от солнца ярким зонтом.

— Да, мне тут всю ночь звонили из газет, из офиса Блумберга и даже какая-то журналистка из газеты «Кроникл», — угрюмо проворчал он. — Все, что они пишут, — это полное сумасшествие.

— Смерть вашего сына тоже была результатом сумасшествия, мистер Брандт, — в тон ему добавила я. — Вы хотите, чтобы я была предельно откровенной с вами, когда дело дойдет до расследования обстоятельств вашей семейной жизни?

— Что вы имеете в виду, детектив? — всполошился он.

— Вас уже спрашивали недавно, знаете ли вы кого-нибудь, кто хотел бы причинить вам вред…

— Да, и я ответил вашему детективу, что только не в этом смысле и не таким образом.

— А вам не приходит в голову, что некоторые круги в России очень недовольны тем, что вы отказались от их предложения?

— Мы не имеем дела с такими кругами, миссис Боксер. Крупными акционерами этой фирмы являются весьма влиятельные люди России. Однако ваши вопросы создают у меня неприятное ощущение, что я нахожусь под подозрением. Это были чисто деловые отношения, не более того. Обычные переговоры, которые нам приходится вести практически каждую неделю. Я абсолютно уверен, что смерть Дэвида не имеет никакого отношения к русским.

— Мистер Брандт, — продолжала упорствовать я, — почему вы так уверены? Ведь в конце концов речь идет о смерти вашего сына и его жены.

— Потому что деловые переговоры никогда не срываются, детектив, — назидательно заключил он. — Этот термин мы использовали специально для средств массовой информации. Что же до переговоров, то вчера мы успешно завершили их. — Брандт встал, и я поняла, что пора завершать беседу.

После разговора с убитым горем отцом я позвонила Клэр. Мне хотелось обсудить с ней результаты вскрытия и вообще немного поболтать. Но ее секретарша попросила меня подождать: Клэр в это время общалась с кем-то по телефону.

— Знаешь, чем я сейчас занимаюсь? — весело спросила подруга, когда нас соединили. — Какой-то парень мчался на машине, превысил скорость и в конце концов врезался в припаркованный автомобиль, в котором старик ждал жену из магазина. Теперь он подал в суд на старика и хочет доказать, что тот неправильно припарковал машину и должен уплатить ему стоимость ремонта своей. Бред какой-то. Ну ладно. Бог с ним, как дела? — закончила она тараторить.

— Ничего, все идет своим чередом.

— Я соскучилась по тебе, дорогая, — сказала Клэр и грустно вздохнула. — Сейчас ты тоже по делу?

Я тоже вздохнула, и мне вдруг захотелось рассказать ей обо всем, что случилось со мной за последнее время. Но это не телефонный разговор, да и вообще вряд ли нужно говорить об этом. Вместо этого я спросила ее, не было ли у супругов Брандт свадебных колец на пальцах, когда их доставили в морг.

— Насколько мне известно, ничего подобного у них не было, — ответила Клэр, немного подумав. — В журнале инвентаризации помечены дорогие серьги и кольцо с огромным бриллиантом, но никаких обручальных колец у них не было. Знаешь, я тоже обратила на это внимание и даже хотела поговорить с тобой вчера вечером, но так и не дозвонилась.

— Великие умы идут сходным путем, — пошутила я.

— Пытливые умы, точнее сказать, — поправила она меня. — Как идет расследование?

Я вздохнула.

— Пока никак. Сейчас нам предстоит допросить почти триста гостей и выяснить, не было ли у кого- нибудь из них оснований для убийства. Но тут масса проблем. Ты же видишь, какая шумиха поднялась в прессе. Даже русский след отыскали. ФБР грозится отобрать у нас дело, а Мерсер требует, чтобы убийством занялись «настоящие» детективы. Правда, Сэм Рот пока сопротивляется, но давление на него усиливается с каждым днем. Кстати, я попросила Джейкоби заняться поиском смокинга, но результатов пока нет. Так что пока ничем не могу порадовать.

В трубке послышался смех.

— Не волнуйся, дорогая, никто не отнимет у тебя это дело. Если кто и может его распутать, так это ты, и никто другой.

— Если бы проблема была только в этом… — начала я, но вовремя остановилась.

— А что случилось? — озабоченно спросила Клэр. — По правде говоря, последнее время ты ведешь себя странно. Да и голос у тебя отнюдь не бодрый.

— Мне нужно поговорить с тобой, Клэр. — Я сделала паузу и призадумалась. — Может быть, встретимся в субботу?